Страница 7 из 79
Несмотря на всю решимость придерживаться своей роли, Миранда поежилась.
Сержант нахмурился. Он проследил за ее взглядом, потом посмотрел на ее руки.
– Какой вы пугливый, лейтенант. Что, никогда не приходилось драться?
Миранда едва сдержалась, чтобы не спрятать руки под стол. Ада хорошо загримировала тыльную сторону ладоней накладными волосами и темным гримом. Понизив голос так, чтобы он звучал хрипло, Миранда сказала:
– Я еще новичок. Сержант ухмыльнулся.
– С вами я не стал бы грубо обращаться, – пообещал он. – Можете не беспокоиться.
Сверкнув глазами, она посмотрела на него.
– Спокойной ночи, сержант.
Он громко расхохотался и удалился в другой конец зала. По дороге он остановился у бара, чтобы выпить еще кружку пива. Усевшись на стул, он уставился на Миранду.
Она почувствовала, как у нее по телу побежали мурашки. Он принимал ее за изнеженного, слабого юношу. Ночью он непременно явится к ней в комнату. В этом она была уверена. Что делать? Он представлял собой опасность, которую она даже не могла предусмотреть. В драме появился новый неожиданный элемент – внезапно второстепенный персонаж начал опасно влиять на ход событий. В результате у нее возникали большие трудности с тем, как в ближайшие два дня избежать разоблачения.
Первоначально она планировала увезти Шрива подальше от форта, где к ним присоединились бы Джордж и Ада. Потом все четверо отправились бы на станцию, чтобы сесть на поезд. Посланная Армистедом охрана спутала им все карты. Миранда успела заметить встревоженное выражение на лице Джорджа, когда они проехали мимо него на пути из форта Лареми.
За Джорджа она не волновалась; она верила в него. Умный актер и мастер импровизации, он наверняка сразу же просчитал ее следующий шаг. Без сомнения, они с Адой уже добрались до Шайенна, остановились в другой гостинице и купили билеты на тот же поезд.
План мог сработать, если ей удастся сесть со Шривом в поезд, избежав разоблачения. Никто не станет преследовать их, потому что никто не узнает, что они сбежали, пока Армистед не пошлет телеграмму в военный гарнизон форта Ливенуорт. К тому времени они будут уже далеко, очень далеко.
Теперь это чудовище, сидящее в другом конце зала, срывало все ее планы. Если ей не удастся удержать его на расстоянии, он легко разоблачит ее. Тогда он непременно догадается о готовящемся побеге.
Миранда машинально отправляла в рот неаппетитные куски, жевала, глотала, запивала пивом. Если бы кто-нибудь спросил ее, что она ела, она не смогла бы ответить.
Наконец тарелка опустела. Закончив ужин, Миранда захотела выпить стакан чистой воды. Она хотела было попросить, чтобы ей его принесли, но вовремя одумалась. Подойдя к бару, она попросила еще бутылку пива и стала медленно потягивать его.
С другого конца стойки, откинувшись на спинку стула, с третьей бутылкой пива в руке, за ней наблюдал Траск. Один раз она осторожно взглянула в его сторону. Их взгляды встретились. Усмехнувшись, он поставил бутылку себе между ног, повернув ее в сторону Миранды.
Она поспешно опустила глаза, будто ее заинтересовало количество оставшейся жидкости в ее собственной бутылке. Она чувствовала себя совершенно измученной. День был долгим, а поездка из форта Лареми по жаре утомительной. Больше всего на свете Миранда хотела скинуть сапоги и расстегнуть одежду (о том, чтобы снять ее совсем, она даже и не мечтала) и лечь спать. Вместо этого ей придется провести бессонную ночь, опасаясь визита этого глупого животного в человеческом обличье.
Гнев закипал в ней, но она сумела скрыть его. Ей надо перехитрить сержанта. Поставив наполовину выпитую бутылку на стойку, она положила рядом деньги и покинула зал.
Оказавшись вне досягаемости сержанта, она пронеслась вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. У двери комнаты Шрива она остановилась. Первым ее побуждением было вбежать туда, чтобы использовать пленника и его охранника в качестве щита. Траск не будет преследовать ее здесь.
Но эта мысль умерла, едва успев родиться. А если он последует за ней. Он запросто может отпустить охранника и напасть на нее прямо на глазах человека, которого она любит. Шрив, без сомнения, бросится на помощь, но что он сможет сделать скованный и избитый? О последствиях страшно было даже подумать. Траск – отъявленный злодей, способный убить своего пленника словно муху.
Ее единственным шансом было запереться у себя в комнате и не пускать сержанта. Если он будет слишком шуметь, появятся свидетели. В присутствии посторонних она сможет воспользоваться своей формой и званием, чтобы заставить его уйти.
Подойдя к двери своей комнаты, она сделала ужасное открытие – ключа в замке не было. Она не могла запереться изнутри. Тяжелый стул, приставленный к двери под ручку, оказался единственной ее защитой. Злая и взволнованная, она села на кровать, положив рядом пистолет.
Ей не пришлось долго ждать.
Раздался нетерпеливый стук в дверь, и ручка начала осторожно поворачиваться. В тот же миг тяжелое тело навалилось на дверь, но стул подвинулся всего на дюйм.
Из-за двери послышался голос:
– Эй, мой мальчик. Почему бы тебе не открыть дверь и не поговорить со мной?
– Уходите, сержант Траск. За это вы можете попасть под трибунал.
– В Вашингтоне возможно, но здесь для солдат нет женщин. Мы должны довольствоваться тем, что имеем.
– Я позабочусь, чтобы вы попали под суд.
– Ладно, лейтенант. У вас нет оснований Так говорить. Я просто предлагаю побеседовать. По-дружески. Познакомиться поближе. Впустите меня. – Он сильнее нажал на дверь. Стул, заскрипев, отодвинулся еще на дюйм. Надолго его не хватит.
– Хотите получить пулю в живот, сержант? Отправляйтесь в свою комнату. Оставьте меня в покое.
Траск усмехнулся.
– Слушай, сынок, этим ты меня не запугаешь. Ты в меня не выстрелишь. У тебя духу не хватит.
– Если вы, сержант, сдвинете стул хоть на дюйм, я пристрелю вас на месте. От вас останется только мокрое пятно на стене. Если начнутся расспросы, я скажу, что принял вас за грабителя. А теперь убирайтесь ко всем чертям!
Дверь перестала скрипеть, но голос продолжал звучать:
– Ты делаешь себе же хуже, парень. Напрасно отказываешься. Тебе было бы хорошо. Мне неважно, кто что будет делать. Ну, мы бы просто повозились немного на кровати. Ну, как дети.
Миранда заставила себя говорить равнодушным и в то же время возмущенным тоном:
– Я не привык возиться с детьми. Отправляйтесь спать, сержант.
– Ты лишаешь себя удовольствия, сынок, – были его последние слова. Миранда слышала, что он оставил ее дверь в покое и ушел в соседнюю комнату. От мысли, что их разделяет лишь тонкая стена, она опять задрожала. Последующие сорок восемь часов представлялись ей бесконечными.
Она опустила голову на спинку кровати. Она так устала, к тому же в комнате было жарко и душно. Как ей хотелось оказаться сейчас рядом со Шривом. Она могла бы запереть дверь и свернуться калачиком рядом с ним. Тепло его тела убаюкало бы ее. Она спала спокойно только тогда, когда он был рядом.
В следующий миг глаза ее закрылись и пистолет выскользнул из ослабевших пальцев.
Узкая рука Траска просунулась в образовавшуюся щель двери и осторожно отодвинула стул. Он тихо скрипнул, но человек на кровати не пошевелился. Даже его дыхание не изменило свой ритм. Он мне сказал, что храпит, подумал Траск. Нет, такие нежные мальчики не храпят.
Лунный свет падал на темный силуэт лейтенанта на фоне белых простыней. Приоткрыв дверь пошире, Траск протиснулся внутрь и аккуратно закрыл ее за собой. Босиком на цыпочках он подошел к кровати. Лейтенант-молокосос спал мертвым сном. Нельзя посылать мальчика выполнять мужскую работу. Он мог бы рассказать сенатору пару историй о том, что бывает с теми, кто не умеет оставаться начеку.
Возле кровати Траск провел рукой у себя между ног. При одной мысли об молоденьком лейтенанте он почувствовал возбуждение. Все эти мальчишки сначала поднимают шум, но потом успокаиваются, стоит ему как следует приняться за дело.