Страница 34 из 79
– Senor? – раздался женский голос. Он повернулся в его направлении.
– Si!
– A donde va?[27]
Он сделал глубокий вдох.
– Voy a el teatro.[28] – Он почувствовал гордость за самого себя. Он сказал целое предложение. Даже если в нем были грамматические ошибки, его можно было понять.
– El teatro? – В голосе послышалась насмешка.
– Si! Soy un[29] актер. – Черт! Он не мог вспомнить слово, обозначающее его профессию. Он протянул руку в сторону женского голоса. – Por favor, senora. Socorro.[30]
Внезапно раздался голос другой женщины. Она схватила Шрива за руку и попыталась повернуть его к себе.
– Вы... больны, сеньор. – Она произносила слова очень медленно, будто не слишком хорошо знала английский язык. – Vamos[31]... пойдемте в постель.
Он попятился.
– Нет. Я должен идти в «Эль Театро Реаль». – Он повернул голову в ту сторону, где стояла другая женщина. – Пожалуйста. Por favor.
– Нет, сеньор Катервуд. Вы не можете...
Она знала его имя. Следовательно, ее нанял де ла Барка. На этот раз он сам схватил ее за руку.
– Выведите меня на улицу, сеньора, или я сломаю вам руку.
Она вскрикнула и изо всех сил ударила его по лицу. Боль была обжигающей, но он сумел развернуть женщину и заломить ей руку. Неожиданно комната наполнилась женскими голосами, затараторившими по-испански. Кто-то попытался схватить Шрива за одежду.
– Прочь! Я сломаю ей руку! – закричал он.
Его пленница закричала им что-то по-испански. Тяжелый запах духов и такое количество женщин одновременно навели его на мысль, что он находится в борделе.
Его голос звучал хрипло, но все равно громко. Громче, чем у всех остальных.
– Silencio![32]
Голоса сразу смолкли. Женщина, которую он держал, перестала кричать и попыталась освободиться. Вместо того, чтобы ослабить хватку, он сильнее сжал руку. Мешая английские и испанские слова он сказал:
– У меня есть... tengo... э-э... деньги... dinero. – Он напрягал зрение, пытаясь преодолеть мрак. Как узнать, какое действие оказывают его слова? – Я... уо... заплачу... заплачу... сто... cien... песо. Нет! Cien долларов. Американских. Тому, кто проводит меня в «Эль Театро Реаль».
Вокруг него все закричали по-испански так быстро, что он не мог разобрать ни единого слова. Женщины спорили, ругались. У него голова пошла кругом. Женщина, которую он держал, стала отталкивать остальных.
– Нет. Vamos! Vamos! Наконец все затихли.
Его пленница заговорила. Он чувствовал ее сомнение, которое звучало и в ее голосе.
– Вы заплатите сто американских долларов?
– Мой управляющий делами заплатит вам, когда вы доставите меня в театр.
– Pero el otro[33]... человек, который привел вас сюда, сказал, что заплатит за две ночи. Он обещал mas[34].
– Он расплатился с вами? – Внезапно все стало зависеть от его самообладания. Он рассмеялся, хотя боль с новой силой пронзила его. – Бьюсь об заклад, что он не заплатил.
– Заплатил, – ответил обиженный голос.
– Но не сто долларов.
– Он заплатит больше, если мы удержим вас здесь.
– Он ушел. Vamos. Я ему больше не нужен. No quiere[35]. Рано или поздно вам придется выбросить меня на улицу.
В разговор вмешался другой, более глухой и старый женский голос. На слух Шрив определил, что женщина спускалась по лестнице, по которой только что спустился он сам.
– Конча, quien es?[36]
Последовал быстрый ответ по-испански. Дальше был длинный разговор, в котором несколько раз прозвучало его имя. Потом голос старшей женщины зазвучал совсем рядом с ним.
– Мы проводим вас в театр, мистер Катервуд. За сто долларов.
Шрив облегченно вздохнул и расслабился.
– Gracias, senora.[37]
Она повела его куда-то в сторону.
– Присядьте.
Он опустился на обитый бархатом стул, чувствуя ужасную усталость во всем теле. Его следующий вопрос прозвучал как стон.
– Donde... Где я?
– Вы в «Ла Йегуа Бланка».
– Где? – Он прижал руку ко лбу. – Мой испанский... Mi espanol no es bueno. No bueno.[38] Не хороший.
– «Ла Йегуа Бланка» значит «Белая кобыла». Он представил себе фигуру женщины с пышной грудью, которая могла иметь такой голос. Эта картина вполне вписывалась в его представление об подобном заведении.
– Который сейчас час?
– Утро. Очень рано.
У него больше не было сил. Он закрыл глаза, думая о том, сколько он сумеет еще продержаться. Миранда, должно быть, не находит себе места от беспокойства. Де ла Барка, без сомнения, уже связался с ней. Шрив облизнул пересохшие губы.
– Я... мне нужно идти как можно скорее. Ответа не было. Потом раздался другой голос.
– Aqui, senor.[39] – И ему сунули в руку стакан с водой.
Он был готов заплакать от благодарности.
– Gracias, – пробормотал он и, сделав глоток, произнес еще раз, более вежливо: – Gracias. Кого я должен благодарить?
– Селестину, – был сдержанный ответ.
В другом конце комнаты раздался мужской голос; он говорил по-испански. Селестина с улыбкой спросила:
– Вы обещаете сто долларов?
Шрив протянул руку в направлении голоса. Маленькая теплая рука нашла его руку.
– Даю слово, Селестина. Сто долларов.
– Тогда пойдемте. – Она помогла ему встать и повела через комнату.
– «Эль Театро Реаль», – велела она извозчику, когда они вышли на улицу. – Cuidado.
– Да, – сказал Шрив, – быстро. Низкий голос с улыбкой произнес:
– Я сказала ему: «Осторожно». Ее забота тронула Шрива.
– Тогда я благодарю вас дважды. – Он с трудом поклонился, едва не упав.
– Не благодарите меня. Лучше будьте осторожнее с этим человеком, – крикнула она ему вслед, когда извозчик повел его к повозке. – Вы ему не понравились.
Сцена восьмая
Чтоб видеть ход вещей на свете, не надо глаз.[40]
Экипаж в действительности оказался обыкновенной телегой. Она тащилась по жарким, пыльным улицам, казалось, целую вечность. Солнце немилосердно палило больную голову Шрива. Телега на ухабах подпрыгивала, и это болью отдавалась во всем его теле.
Дорога становилась все хуже и хуже, но от головной боли Шрив был в полубессознательном состоянии и ничего не замечал. Он даже был не в силах отгонять москитов, садившихся на его незащищенное лицо и шею.
Возница время от времени поглядывал через плечо на впавшего в забытье человека и тихонько что-то насвистывал. Наконец он остановил телегу, слез и, обойдя ее, стащил пассажира на землю.
– Мы уже приехали? Donde es... er... estamos? El Teatro Real?[41] – едва шевеля сухими губами, спросил Шрив.
Возница не произнес ни слова. С пугающей деловитостью он начал шарить по одежде Шрива, залезая в каждый карман, проверяя его талию в поисках пояса с деньгами.
– Эй! Что вы делаете? Я же сказал, что Джордж вам заплатит. – Шрив пытался оттолкнуть от себя руки этого человека, но все его усилия защитить себя привели лишь к тому, что вор быстро опустошил его карманы, снял с него часы и цепочку и даже забрал перочинный ножик.
27
Вы куда? (исп.).
28
Иду в театр (исп.).
29
Да! Я есть... (исп.).
30
Прошу вас, сеньора. Помогите! (исп.).
31
Пойдемте (исп.).
32
Тише! (исп.).
33
Но другой... (исп.).
34
Больше (исп.).
35
Не нуждаться (исп.).
36
Кто это? (исп.).
37
Спасибо, сеньора (исп.).
38
Мой испанский не есть хороший. Не хороший (исп.).
39
Вот, сеньор (исп.).
40
У. Шекспир «Король Лир», здесь и далее пер. Б. Пастернака.
41
Где мы находимся? В «Эль Театро Реаль»? (исп.).