Страница 26 из 50
Оставшись вдвоем девушки начали увлеченно перебирать драгоценности, уложенные в изящные бархатные футляры.
— Какая прелесть, такие оригинальные идеи в сочетании разных камней, — восхищалась Дария, рассматривая многочисленные серьги, кольца и браслеты.
— Да, у меня отличный ювелир, он соглашается воплощать самые сумасбродные мои идеи. Такие мастера сейчас редкость.
— Ты сама придумываешь дизайн украшений? — с восторгом спросила Дария. — Какая ты талантливая. Я даже не скажу, какие из них самые красивые.
— Посмотри на эти миленькие сережки с демантоидом. Или на эти с аквамарином. Они тоже хорошо подходят под цвет платья и под цвет глаз.
Глаза Дарии были голубовато-серыми, и зеленый цвет платья придавал им особенную голубизну.
— Отложим и те, и другие. А вот к ним еще и браслетики имеются.
Лаки протянула футлярчики с браслетами, и глаза Дарии вновь вспыхнули восхищением. Никогда ранее она не замечала за собой такого интереса к драгоценностям. У нее было несколько золотых колечек и три пары сережек с традиционным жемчугом и бирюзой. Она считала, что этого вполне достаточно на все случаи жизни, и только сейчас, примерив, необычные украшения, поняла, как драгоценности могут изменить внешность женщины, подчеркнув все ее достоинства.
— Значит, определились эти, и еще вот эти.
Лаки добавила к отложенной кучке великолепный гарнитур с сапфирами и бриллиантами и придвинула футляры к Дарии.
— Носи с удовольствием.
— Тебе неудобно перед гостями, что жена твоего брата такая простушка? – расстроенно спросила девушка. – Поэтому хочешь дать мне поносить твои драгоценности? Но зачем так много? Я боюсь, что могу потерять, а они все такие дорогие…
— Я их дарю, а не даю поносить, — решительно перебила ее Лаки, — Ты теперь моя сестра, а своей сестре я могу дарить сколько угодно украшений. Я хотела сделать это раньше, но не знала, что тебе лучше подойдет, пока мы все не примеряли.
– Ты уже сделала мне бесценный подарок. Ты подарила мне Габриэля, — из глаз Дарии брызнули слезы, и она стала смущенно вытирать их с порозовевших щек. — Прости, я стала такой слезливой.
Лаки обняла ее за плечи и сочувственно сказала:
— Все нормально, это из-за беременности. Спасибо, что помирилась с Габриэлем. Я никогда прежде не видела брата таким влюбленным и счастливым. Он даже не скрывает этого. Молодец, что ты научила его говорить о любви.
Дария решила все откровенно рассказать, надеясь получить дельный совет. Лаки уже помогла ей сохранить семью, причем ничем не уступая своему достоинству и гордости.
— Габриэль и вчера, и сегодня утром говорил мне о любви, осыпал комплиментами и нежными словами, но… — ей было неловко обсуждать свои семейные дела и глубоко вздохнув для храбрости, она призналась: — Но, на испанском языке. Так что говорить об открытости и доверии я, к сожалению, не могу.
— Не надо огорчаться, а тем более сомневаться в его любви. Ему стыдно за свое поведение, но глупая гордость мешает прямо сказать, что ты — его настоящая любовь. Вот он и решился признаться на родном языке, чтобы открыть свое сердце. Но ты ведь хорошо все услышала?
Лаки хитро скосила глаза, и Дария непроизвольно вспыхнула, вспоминая откровенные комплименты мужа и наполненные сексуальной чувственностью слова любви.
— Да, я знаю испанский и прекрасно все поняла. Но мне обидно, что Габриэль не сказал это на ирландском языке, — уже не таясь, призналась она. —Наверное, он все равно сердится на меня, и лишь изображает влюбленного, чтобы не огорчать тебя.
— Нет, нет, нет. Я его знаю двадцать лет и вижу насквозь. Габриэль тебя любит, — уверенно произнесла Лаки и заговорщицки предложила: — А давай его проучим. Нечего прятаться за свою испанскую гордость, нашелся здесь благородный идальго. Мы, сестренка, побьем его тем же оружием. Ты говорила, что знаешь немецкий?
— Да, я его хорошо знаю.
— Тогда прямо с сегодняшнего дня, как только займетесь любовью, начинай выражать бурный восторг от его усердия на немецком языке.
Дария засмущалась от такой откровенности, но слушала во все уши.
— Если, конечно, его усердие этого заслуживает, — невинно заметила Лаки, на что покрасневшая девушка лишь кивнула в ответ.
— Вот и славно, что тебе нравится. Поощряй его трудиться не покладая рук, вернее не рук, а … — и она выдала длинную тираду на немецком, явно услышанную в порнографическом фильме.
Дария хихикнула, и сама добавила пару пикантных словечек.
— Заметь, как легко говорить непристойности на чужом языке. Как, впрочем, и слова любви. Вот и говори ему все подряд, не ограничивая себя ни в чем.
— И будем мы, как два дуралея, скрывать свои чувства за непонятными словами, — грустно вздохнула Дария.
— Ну почему же непонятными? Ты отлично знаешь испанский, а Габриэль — немецкий, только он тоже не захочет признаться в этом. Вот и заставь его говорить на ирландском языке. Признавайся в любви, непристойно восхищайся его «дружком», поощряй к активным действиям. А через пару дней на той же волне, тем же голосом с придыханием начни говорить что-нибудь прозаичном, например, о списке покупок на завтра или о посещения маникюрши.
— А если он обидится на меня за это? — испугалась Дария.
— Если не прекратит говорить на испанском и не признается, что знает немецкий, тогда на что ему обижаться? Его же не волнует, что ты можешь обидеться на него. Может, когда он бормочет там что-то на испанском, то вспоминает футбольный матч или сравнивает тебя со своими бывшими. Вот пусть и почувствует на себе, как приятно переводить иностранную речь в самые интимные моменты.
— Я так и сделаю, — усмехнулась Дария, предвкушая небольшое сражение за ирландский язык. — Я так рада, что теперь у меня есть сестра, с которой можно всем поделиться, несмотря на то, что она сестра моего мужа.
— Мы — девочки, всегда должны помогать друг другу, даже пусть мы и сестры своих братьев. Что поделаешь, если мужчины такие непредсказуемые и сами никогда не знают, чего они хотят. Не переживай, все у вас наладится.
— Спасибо тебе за все, — порывисто обняла ее Дария, а затем еле слышно произнесла: — Саманта рассказала мне страшную правду о своей жизни за эти годы. Она так признательна тебе, что ей не пришлось никому ничего объяснять, даже родителям.
— Кстати, как у нее дела? — также тихо спросила Лаки. — Понемногу осваивается дома?
— По твоему совету тетя Патрисия загрузила ее по самые уши подготовкой к свадьбе, чтобы не было времени на грустные воспоминания.
— Вот и хорошо, а то я ничем не смогу помочь в ближайшие три дня.
— Конечно, ты ведь плохо себя чувствуешь, — внезапно спохватилась Дария, вспоминая, что пришла навестить больную. — Прости, я совсем заболталась, а Вик предупредил, что тебе надо хорошенько отдохнуть.
Она поспешила покинуть ее комнату, а Лаки наконец смогла прикрыть глаза, чтобы уснуть. Все эти разговоры очень утомили ее. А завтра ей еще предстояла непростая и честно говоря, нежеланная встреча с дедушкой и бабушкой.
***
— Всем привет! — весело сказала Лаки, входя вечером в столовую под руку с Антэном, и прогнусавила противным голосом, подражая переводчикам фильмов на пиратских дисках: — С этой серии роль канадского бизнесмена Шона Бриона, оказавшегося потерянным отцом внезапно найденной дочери играет Антэн Бойер. Заодно к сведению сообщаем, что Лорен Лаутензак в тесном семейном кругу откликается на имя Лаки Бойер.