Солги ей

– Но одной самой-самой у него не было? – надавил Мэтт.

– Он еще не нагулялся. И не был готов к созданию семьи, – покачал головой Фред. – Ему нравилась мужская свобода.

– Может быть, он упоминал каких-нибудь конкретных женщин в последнее время? – поинтересовалась Бри.

– Вроде бы нет, – мистер Норткотт надул губы, словно решал сложную математическую задачу. – Он рассказывал о своих свиданьях, но имена девушек называл редко. Да и вообще – их было слишком много, чтобы упомнить кого-то.

– А общие дела с кем-либо из этих женщин у него были? – спросила Бри.

– Джулиус только встречается… встречался, – голос Фреда на миг сорвался, – с красивыми женщинами, – тон отца окрасила мужская гордость за сына.

– Вы видели кого-нибудь из его подружек? – задал новый вопрос Мэтт.

– Нет, – помотал головой мистер Норткотт. – Он показывал мне их фото в телефоне. Джулиус пользовался приложением для знакомств.

«Вот она – связь», – подумалось Мэтту.

– А какими именно приложениями? Вы не знаете?

– Нет, – фыркнул Фред. – Джулиус пытался приобщить меня к ним, но я пока только осваиваю настройки в своем телефоне и учусь пользоваться камерой. Я не так рублю в технике, как Джулиус. Он приходит ко мне раз в неделю устранять проблемы с Wi-Fi, – мистер Норткотт устремил глаза на плотно сомкнутые жалюзи; его лицо скривило замешательство: – Я все время забываю, что сына больше нет. Как же так? – взгляд Фреда стал потерянным.

Бри откашлялась:

– Ничего необычного не случалось в последнее время?

Мистер Норткотт поднял ладонь:

– Мне ничего такого в голову не приходит. Как я уже сказал, Джулиус не торопился обзавестись семьей. И не любил встречаться долго с одной женщиной, чтобы она не начала себя тешить ложными ожиданиями.

– Ожиданиями? – вскинула голову Бри.

– Ну, да. Некоторые женщины думают, что если встретились с мужчиной несколько раз, то он им что-то должен, – Фред отвел глаза от Бри, но затем снова встретился с ней взглядом: – Не все, конечно, но некоторые. Мужчина должен быть осторожен.

«Что за чушь он несет», – подумал Мэтт. Но вслух ничего не сказал. Фред Норткотт был на грани. Казалось, еще немного и он сломается, рассыплется, как ледяная скульптура. И Мэтту не хотелось быть молотом, под ударом которого это случится. А в глубине души он понимал: рано или поздно скорбь и тоска по сыну сокрушат Норткотта-отца.

– Вы знаете пароль от телефона Джулиуса? – Мэтт мысленно скрестил пальцы. Они могли бы сэкономить день, а то и два, если бы получили доступ к приложениям и другим телефонным данным Джулиуса.

– Да, – всхлипнул мистер Норткотт и провел рукой под носом. – Это мой день рожденья, – он перечислил шесть цифр.

Бри вытащила блокнот и записала их.

– Это во многом упростит нам дело.

Фред стукнул кулаком по колену, но ничего не ответил. Мэтту показалось, будто он слышит, как клокочет печаль в груди безутешного отца.

– Когда вы виделись с Джулиусом в последний раз? – спросил он.

– В понедельник. Мы вместе позавтракали перед его уходом на работу, – с задрожавших губ мистера Норткотта слетел трепещущий вздох. – Джулиусу подали белковый омлет. А должны были бифштекс с яичницей, – просочившиеся из глаз Фреда слезы покатились по щекам вниз, а он даже не подумал их смахнуть.

– Вы разговаривали с ним после этого? – поинтересовалась Бри.

Мистер Норткотт помотал головой. Он силился взять себя в руки. На шее Фреда проступили жилы, а челюсть заходила из стороны в сторону, грозя сломать зуб.

«Негоже оставлять его в таком состоянии одного», – подумал Мэтт.

Бри прикоснулась к предплечью пожилого человека:

– У вас есть, кому с вами побыть? Мы могли бы позвонить.

Мистер Норткотт потряс головой:

– Нет. Я привык к одиночеству. Мать Джулиуса сбежала от нас, когда сыну было два года. После этого я больше никогда не доверял женщинам настолько, чтобы сблизиться с кем-то, – Фред упер кулаки в бедра. – Нас было только двое: я и Джулиус. Мы были лучшими друзьями. Я не знаю, что мне делать без него…, – мистер Норткотт замолчал, всхлипывая.

Сломанный горем, оставшийся совершенно одиноким человек.

Как раньше уже не будет. И он уже не будет прежним.

– Родители не должны переживать своих детей, – простонал Норткотт. – Это противоестественно.

Бри с Мэттом оставили его вконец расклеившимся.

Мэтт устроился на пассажирском сиденье. Бри села за руль, но мотор не завела.

– Иногда эта работа мне кажется худшей, – уставилась она прямо перед собой, явно не различая жилой улицы, бегущей перед ними за лобовым стеклом.

– Джулиуса все равно бы убили, независимо от того, кто бы вел его дело, – взял подругу за руку Мэтт. – Люди всегда убивают других людей. Мы с тобой это знаем, и никак не можем это остановить. Лучшее, что мы можем сделать, – это заставить убийц отвечать по закону и помешать им совершить новые преступления. И только.

– Ты прав, – вздохнула Бри. – Мы не можем остановить убийство, пока оно не произойдет. Но раскрыть убийство в наших силах. И это наша работа.

– Очень важная работа, – сжал ее руку Мэтт. – Мы должны засадить за решетку того, кто убивает.

– Значит, мы оба уверены в том, что Спенсера и Джулиуса убил один человек?

– Настолько, насколько вообще можно быть в чем-то уверенным, – заверил Мэтт.

Бри кивнула.

– Мы должны остановить убийцу прежде, чем он посягнет на еще чью-то жизнь. А убийца попытается это сделать. Мы оба это знаем.

– Мы избегаем страшных слов.

– Ты имеешь в виду «серийный убийца»? – уточнил Мэтт.

– Да. Мы боимся произнести вслух это словосочетание.

Мэтт выдохнул:

– У нас два абсолютно схожих убийства, совершенных с интервалом всего в один день. Но паниковать и поднимать весь департамент на уши пока еще рано.

– Ты прав, – глаза Бри сузились. – Это не какой-то псих, убежденный, что купание в крови девственниц обеспечит ему бессмертие. Интуиция подсказывает мне, что за этими преступлениями стоит холодный и расчетливый человек, а не невротик, страдающий психическим расстройством.

– А гремучая змея?

Бри задумалась:

– Мне кажется, что это своеобразное очковтирательство. Как переоформление витрины. Добавление новых элементов, призванное сбить нас с толку и отбросить назад расследование. Убийца легко справился с двумя здоровыми, сильным мужчинами, не оставив никаких следов борьбы и воспользовавшись для достижения своих целей электрошокером, стяжками и полиэтиленовой пленкой. И при том не испытав никаких сложностей в обращении с ними. Психически неуравновешенный человек не способен действовать так методично и последовательно.

Бри была права.

Но мысль о змее не оставляла Мэтта:

– Джаспер вполне мог управиться с гремучником.

– Да, но нам надо найти связь между Джаспером и Джулиусом. Пока единственным связующим звеном между убийствами является использование жертвами мобильных приложений для знакомств.

– Шокер и стяжки – практичные вещи.

Бри кивнула.

– А полиэтиленовая лента?

Бри покачала головой из стороны в сторону:

– Тоже практичная вещь. Оба эти убийства бескровные. Без суеты и шума. Убийца сначала делает жертву неспособной к сопротивлению, затем связывает. И она оказывается целиком и полностью во власти убийцы, может рассчитывать только на его милосердие.

А убийца им явно не обладал.

Бри продолжила:

– Чем меньше крови, тем меньше улик. Рассчитывать на то, что мы обнаружим в доме убийцы одежду или другие вещи со следами присутствия на месте преступления, не приходится.

– Убийца-Чистюля?

– Сомневаюсь, что пресса даст ему такое прозвище, – фыркнула Бри. – Но аккуратный убийца – умный убийца. Небрежность чревата оставлением улик. Наличие улик – основание для обвинения. Кем бы ни был наш «Чистюля» – мужчиной или женщиной – но им совершено два убийства за два дня. И никто ничего не видел. Никто ему не помешал, не остановил. И нет ни единой перспективной зацепки.