Страница 6 из 19
Когда Дэш нажал на дверь и обнаружил, что она заперта, сердце Норы превратилось в глыбу льда. Но он нашел тонкую веточку с сучком, чтобы поднять защелку, и толкнул дверь.
Он иронично поклонился.
-Дамы вперед.
-Как ты думаешь, сколько потребуется времени кучеру, чтобы вернуться? - спросила она, проходя в дверной проем.
-Он не вернется до утра.
-Утро?
Она осмотрела крошечную хижину, в которой они сейчас находились. Она была такой маленькой, не больше шкафа. В ней была только дровяная печь, одна табуретка и деревянный стол. Было одно маленькое под потолком окно - грубый проем без стекла, в настоящее время закрытое ставней.
И одна узкая кровать.
Ей негде было спрятаться. Не от его гнева, и не от ее собственных чувств.
-Дэш, мы не можем оставаться здесь всю ночь только вдвоем. Вместе.
-Если не хочешь оставаться, - сказал он, - вот дверь.
Когда она не сдвинулась, он закрыл дверь и задвинул засов.
Нора проверила узкую кровать рукой. Она скрипнула, но, по крайней мере, она не почувствовала, как набитый соломой матрас шевелиться от паразитов.
Она подняла свернутое одеяло с изножья кровати и развернула его стряхивая - как раз в тот момент, когда он повернулся к ней лицом. Появившиеся облако пыли, мгновенно покрыло его брови и волосы серой пудрой.
Он смотрел на нее, задыхаясь от пыли. Или, возможно, задыхаясь от своей ярости.
Нора закусила губу.
-Извини.
-Если, - сказал он напряженно, стоя неподвижно, как статуя, - ты думаешь, что я рад такому повороту событий… Уверяю тебя, это не так.
-Я вижу.
Нора изо всех сил пыталась не рассмеяться. С бровями покрытыми пылью, словно инеем, и суровым выражением лица он был похож на сварливого старого отшельника. Она вытащила из кармана носовой платок и протянула его в знак мира.
Он взял его и сердито вытер лицо.
-Я бы предпочел, чтобы мы не попали в такую ситуацию. Однажды, когда мы плыли вокруг мыса Доброй Надежды во время экспедиции сэра Бертрама, налетел шквал. И нам просто пришлось привязать себя к мачтам и цепляться за жизнь, пока огромные волны захлестывали наш корабль. Это была самая ужасная, мучительная ночь, которую я когда-либо переживал.
-Ты хочешь сказать, что предпочел бы быть там, чем здесь?
-Нет. Я говорю, что лучше бы ты была там, чем здесь.
-Действительно. Не нужно быть жестоким.
Он усмехнулся.
-Возможно, в этом нет необходимости. Но есть сильное желание.
Он окинул взглядом ее фигуру.
-Тебе нужно раздеться.
-Что? Я не буду.
Он проигнорировал ее протест. Его руки потянулись к ряду пуговиц на ее дорожном платье, расстегивая их одну за другой.
-Эти юбки и ботинки промокли насквозь. Думаю, и чулки тоже. Я могу уже сейчас представить название "Из-за лорда Дэшвуда, я получила лихорадку".
-Я сделаю это сама, спасибо.
Она положила свои руки на него, чтобы остановить его действия. Его пальцы замерли. Инстинктивно она провела ладонями вверх и вниз по его замерзшей коже.
-О, Дэш. Твои руки, как лед. Тебе тоже нужно согреться.
Их взгляды встретились и задержались на мгновение.
Нора молча проклинала себя. Вот корень всех ее проблем. Как бы он плохо не обращался с ней, как бы слабо ни отвечал на ее чувства, - ее глупое сердце все равно требовало заботиться о нем.
Он отпустил ее.
-Я разведу огонь.
Она отвернулась, стараясь не нарушая приличий снять мокрое платье, нижние юбки и чулки. Дэш был прав, ее ноги насквозь промокли. Только когда ее ноги начали согреваться, она поняла насколько они замерзли. В пальцы ее ног, как будто втыкали тысячи иголок. Надев корсет и относительно сухую сорочку, она накинула пыльное одеяло на плечи и села на кровать, поджав ноги под бедра.
Дэш снял пальто, жилет и галстук, повесив их на крючок возле двери. Пока она смотрела, он яростно по-мужски метался по комнате. Забрасывал дрова, разгребал золу в печи, открывал и закрывал дровяной ящик. Мускулистый. Сильный. Его широкие плечи натягивали влажную, почти прозрачную ткань рубашки.
Нора откашлялась.
-Можешь ли ты…?
-Что я могу, Нора? Перестать разводить огонь? Позволить тебе здесь одной замерзнуть? Не искушай меня.
Она вздернула подбородок.
-Не можешь ли ты сказать мне, чем я могу тебе помочь? Что ты ищешь?
-Трут. - Он осмотрел крошечную комнату, и его взгляд остановился на ее саквояже. - Я допускаю, что ты путешествуешь с копиями этой жалкой брошюры?
Нора проигнорировала его язвительные слова. Она достала из саквояжа плоскую деревянную коробку и положила на стол.
-У меня есть чистая бумага. Я нарежу немного, пока ты будешь складывать дрова.
Она открыла бюро для путешествий и осмотрела содержимое: бумага, чернила, перочинный нож. Взяв лист бумаги, она складывала его вперед и назад, снова и снова, пока он не стал похож на бумажный веер. Потом она взяла свой нож и начала нарезать из него стружку.
Сложив дрова в печку, Дэш взял результаты ее маленького труда и аккуратно сложил под дровами. Он ударил по кремню, послав искры в печку. Бумага легко загорелась, и веселое пламя вселило в Нору надежду, но потом оно ослабло и угасло. Дерево не загорелось.
-Еще, - сказал Дэш.
Нора достала еще один лист и снова повторила свои действия. Дэш ударил по кремню, и ему удалось высечь искру. Но пламя опять погасло, как и в первый раз.
-Еще раз, - потребовал он.
На этот раз, пока он дул на крошечное пламя, питаемое бумагой, Нора закусила губу. Если они не разведут огонь до наступления темноты…
Это будет долгая темная ночь, но не одинокая. Им придется прижаться друг к другу, чтобы согреться.
Нора предпочла бы, чтобы ее привязали у мачты у мыса Доброй Надежды.
Она встала с кровати и подошла к нему, присела рядом с ним, и тоже начала дуть. Они по очереди подпитывали пламя своим дыханием, пока у нее не закружилась голова.
Наконец дрова загорелись.
Ее охватило облегчение, тепло и свет начали наполнять их маленькую комнату. К сожалению, теперь, когда огонь был зажжен, стало ясно, что впереди их обоих ждет долгая ночь.
У них не было еды, нечем было развлекаться, и мало чем себя можно было занять. Небесам было известно, что они не хотят разговаривать друг с другом.
-Бренди.
-Нет, спасибо.
-Это был не вопрос. - Он сунул фляжку ей в руку. - Тебе также нужно согреться изнутри.
Нора осторожно сделала глоток. Жидкий огонь распространился по ее пустому животу, согревая ее внутренности и затуманивая разум. Она вернула ему фляжку, и он поднес ее к губам, чтобы сделать долгий жадный глоток. Затем еще один.
"Замечательно", - подумала она. Потому что, чего не хватало в этот несчастный вечер, так это алкогольного опьянения.
Он барабанил пальцами по столу. Быстрый переход от первого пальца к последнему. Тук-тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук. Снова и снова.
Снова…
И снова…
И снова.
Нора стиснула зубы.
-Ты знаешь какие-нибудь песни? - спросил он.
Она промолчала.
-Я знаю песни, - сказал он сладострастным голосом. - В основном матросские. Все они невыразимо вульгарны.
Он продолжал размеренно барабанить пальцами.
Тук-тук-тук-тук.
Это будет самая длинная ночь в ее жизни.
Впервые в жизни Нора пожалела, что не была одной из тех дам, которые путешествуют со своим рукоделием, чтобы занять руки. Вместо этого она стала брать перья из письменного бюро и строгать их до острых, как стрела, кончиков. Ее нож снова и снова царапал перо, - ломкий, повторяющийся звук, который, вероятно, раздражал его.
Она надеялась, что это его раздражает. В его игру могли играть двое.
Скрип.
Тук-тук-тук-тук.
Скрррип.
Тук-тук-тук-тук.
Скррррррри…
Дэш выхватил лист из ее письменного бюро и потянулся к перу в ее руке.
-Ты знаешь, я думаю, что напишу собственную брошюру. И она будет называться "Лорд Дэшвуд ни о чем не сожалеет".