До дрожи

Девичий смех вдалеке не сразу добирается до затуманенного сознания. Но к нему добавляются мужские голоса. Какая-то компания.

И они всё ближе…Идут прямо к нам.

Понимаем это одновременно, резко отшатываясь друг от друга.

Хватаем воздух, прожигая встретившимися лихорадочными взглядами.

Смотрю на свой ядовитый Цветочек, и меня топит примитивным желанием и каким-то ещё гораздо более тонким, сложным чувством, от которого внутренности словно в невесомости зависают, а Алиса…

Я не вижу, но уверен, что Алиска заливается краской стыда. От неё волной идёт растерянность, шок и…сожаление.

И это подрывает меня. Да мы ничего такого не делали, эй!

А у нее такой вид становится, будто Родину предала! Сейчас того и гляди побежит каяться.

Это из-за Яныча, да?

Потому что я — не он?!

— Алис, — убираю затекшие руки со стены, хватаю её за локоть, не давая сбежать, потому что по глазам вижу — сейчас стартанет.

Отводит глаза. Поддеваю пальцем подбородок, чтобы снова взглянула.

— Пусти, Артём, сейчас уже сюда придут, — глухим, смущенным голосом.

— Пусть придут…Алис, давай встречаться, — выпаливаю на выдохе.

У неё удивленно вытягивается лицо. Хлопает ресницами, приоткрыв рот, а затем…Начинает нервно смеяться.

Смеяться, твою мать!

И это вдруг жесть как обидно, потому что я ведь ни хрена не шучу.

— Что? Что не так?! — рычу на неё, задетый за живое.

Мотает головой, не отвечая. Давит смех.

— Спокойной ночи, Артём, — мягко вырывает локоть.

И одним юрким движением огибает меня, прорываясь к крыльцу.

— Алиса! — кричу ей вслед.

Оборачивается лишь на секунду, победно улыбается и хлопает дверью.

Блять.

Меня просто разносит.

Ну, правильно…Я же не Наумов, да?

Так, только поиграть и продинамить. Сука!

Хватаю гальку покрупнее, запускаю от души в стену. Внутри клокочет всё. Я потом успокоюсь и посмеюсь сам над собой, наверно, но сейчас не могу. Нахожу ещё камень, запускаю рядом с окном на первом этаже.

— Эй, Тёмыч! Ты чего хулиганишь? — насмешливый голос Ярика прямо за моей спиной.

Оборачиваюсь. Мои ребята и Соня с Зарой. Это они только с пляжа?

— Вы чего так поздно?

— Да ещё костёр жгли… Вот девчонок провожаем.

— А-а-а, — тяну, пытаясь по-быстрому взять себя в руки.

Запускаю ладони в карманы шорт, хмурым взглядом провожаю Алискиных подружек, тепло прощающихся с пацанами.

— Что? Не дали? — едким тоном интересуюсь у парней, как только за девочками захлопывается тяжелая входная дверь в корпус.

— Не сыпь соль на рану, а, — вяло посмеиваясь, тянут пацаны, — Приличные, все дела…Но шансы есть…Не у Кира конечно. Там Зара на замке.

Ржут, пихая возмущающегося Мельника в бока.

— Да и Сонька не факт, — чешу лоб, щурюсь, препарируя злым взглядом закрытую дверь, буквально пару минут назад отделившую меня от Алисы, пинаю гальку ногой.

Не могу… Не могу успокоиться.

— Пошли может к кому попроще, а? В палаточный лагерь? А то недотроги эти достали уже… — предлагаю парням.

— Это к кому? Кто-то звал? — хмыкает Мот.

— Да была там одна…Как её, блять… Куницына. И подружки есть у неё.

26. Алиса

Залетаю в комнату вихрем. С грохотом захлопываю дверь и вжимаюсь спиной в дверное полотно, прикладывая ладони к пылающим щекам. Дышать выходит только шумными судорожными толчками.

Напротив двери умывальник и зеркало, и я встречаюсь взглядом со своим отражением. От того, как лихорадочно мерцают собственные широко распахнутые глаза, смущаюсь ещё сильней…

Рывком отталкиваюсь от двери и словно пьяная бреду к своей кровати. Падаю на спину и трогаю припухшие влажные губы, расфокусировано пялясь в дно второго яруса над моей головой.

Внутри что-то странное творится. Будто буря в пустыне — раскаленная, беспощадная, скручивающая в жгут. И хочется и возмущаться, и смеяться, и двигаться. Всё одновременно!

Но я лишь лежу звездой на своей постели, трогая истерзанные губы пальцами и медленно облизывая их, потому что они ещё так ярко хранят чужой вкус…

Пытаюсь успокоиться.

Обдумать.

Замедляю дыхание. Прикрываю глаза.

И постепенно мозг остужается, взбесившиеся гормоны исчезают из крови, и картинка произошедшего перестаёт быть такой взрывной.

Встречаться он предложил… Пф-ф-ф…

Он произнес это так легко!

Эти слова вообще что-то весят?!

Мы сколько знакомы? Четвертый день? И два из них провели в поезде, где, не переставая, ругались…

Что он вообще знает обо мне, кроме размера груди?

Характер, привычки, планы, мечты, предпочтения — все эти мелочи и не очень, которые и делают нас теми, кто мы есть. Создают уникальную комбинацию личности каждого человека. Ведь именно в личность влюбляются, разве нет? Хотят быть рядом…

Я вот в Наумова влюбилась, потому что он умный, талантливый, добрый, справедливый, с прекрасным чувством юмора. До сих пор помню, как в первый раз пришла на его лекцию, уставшая и рассеянная, погруженная в себя. И как, открыв рот, просидела полтора часа, жадно слушая о шумерах и думая, что не помню, когда в последний раз не в театре слышала такой поставленный глубокий голос. А потом постепенно я узнавала Глеба всё больше и больше, и он полностью очаровал меня. Именно как человек, хоть он бесспорно привлекательный мужчина, но…

Артём вот тоже привлекательный.

Но что я могу сказать о нём, кроме того, что он не считает шантаж чем-то неприемлемым, что уже тревожный звоночек…

Ничего! Я не знаю о нём абсолютно ничего.

И ты, Алиска, так растеклась…!!!

И мне становится просто невыносимо стыдно. И жарко. Сама себя не понимаю.

«Это просто способ залезть к тебе в трусы, Алиса. Больше ничего», — ворчит внутренний голос.

Что вообще в его понимании "встречаться"?

Сегодня вы встречаетесь, а ещё через три дня расстаетесь, и он со спокойной душой встречается с другой. Видимо так?!

Боже…И почему я вообще думаю об этом?

Я ведь совсем не хочу быть с ним. Я его вообще не знаю!

Я хочу быть с Наумовым. Мечтаю о нём уже почти год. Просто…Есть ли у меня реальный шанс с Глебом? В глубине души я боюсь, что он так и останется бесплотной фантазией.

А Артём…

Вот он. Рядом. Горячий. Живой. И, чтобы я себе не говорила, он казался вполне искренним, и…

«И не ври себе, Алиса, уважение, близкое знакомство, восхищение личностью — это, конечно, хорошо. Но и без всего этого, оказывается, можно очень сладко целоваться…» — сладко поёт моё другое я, обитающее не в голове, а где-то поближе к бёдрам…

М-м-м…Свожу колени вместе и переворачиваюсь на бок. По телу до сих пор бродит беспокойное возбуждение, горячими волнами омывая низ живота. И хочется забить на все эти "за" и "против" и просто перебирать в голове жаркие моменты этого вечера.

Их было много. Слишком много для не такой уж опытной меня.

От мысли, сколько таких обжигающих моментов может быть, если я буду встречаться с Артёмом, задыхаюсь…

Дать ему шанс?

Чё-ё-ёрт…

Закрываю пылающее лицо руками и стону в ладони. Я…Я не знаю. Может быть и стоит попробовать, а?

Завтра.

Я решу завтра. Сейчас меня все равно так штормит, что думать нормально не могу.

Да и не факт, что человек, который так легко предлагает такое, не передумает уже на следующий день. Так что сначала взгляну в глаза Артёму при дневном свете, а потом уже буду что-то решать, да?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍27. Алиса

Утром я подскакиваю первая. Внутри всё бурлит от нервного возбуждения. Расталкиваю ворчащих девчонок, и мы вместе идем в душевую в конце коридора. Они вялые как сонные мухи, хотя пришли сразу после меня и без задних ног завалились на кровати. Грозились тут же вырубиться от усталости, а в итоге взбудоражено прохихикали ещё пару часов, разбирая на атомы вечер, проведенный с четверокурсниками на пляже.