Страница 4 из 13
Весна еще не тепла.
Ухожу с балкона, лезу зачем-то в ноутбук. Соцсеть открывается автоматически и…
Черт! Я же еще не удалила Берта из друзей. Даже не подумала об этом, если честно… А у него на аве вместо мемного кота теперь стоит фотка с Кэтти. И статус изменен с загадочного «в поиске» на «состоит в паре».
Подаренное созерцанием ночного города умиротворение моментально улетучивается. Я наконец-то позволяю себе разрыдаться. Сквозь слезы вижу светящуюся единичку непрочитанного сообщения. Открываю, думая, что это от Алисаны или Клары…
Еще раз черт возьми!
Это Берт.
«Привет, зайка моя милая! Не спишь? Обо мне думаешь? Можешь своему ласковому котеночку пятьсот кредитов до стипухи одолжить?»
Дурак! Вот же дурак…
Забыл небось, что аватарка-то уже поменяна?
Пишу в ответ гневную тираду из нецензурных слов и, рыча от злости, баню этого гада.
Часы на стене отбивают три часа ночи.
Или утра? Ложиться спать уже в любом случае смысла никакого, поэтому я наливаю себе очередную кружку чая, включаю любимый торшер над уютным креслом и принимаюсь зубрить поэму. Получается на удивление легко. Слово за слово, строка за строку – и вот все сплетается в единый жгут…
Сообразив, что помимо заучивания надо еще и о сборе вещей подумать, собираю дорожную сумку. В нее летят зубная щетка с расческой и полотенцем, смена белья, спортивный костюм, футболка для сна и резиновые тапочки. Алисана, кажется, настоятельно рекомендовала всем взять и купальники…
Ищу в ванной припрятанный с прошлого лета купальник. Спустя миг он летит в сумку. За ним туда же отправляются планшет и зарядка. Все. Собралась.
Парадная студенческая форма висит в шкафу. Слава драконам, надевать ее нужно только на всякие важные мероприятия или для ежегодных групповых фоток. Каждый день ходить при параде нас никто не заставляет.
Мой комплект из клетчатой красно-черной юбки, белой блузки и черной жилетки, обычно упакованный в чехол, проветривается теперь на спинке стула. Осталось найти колготки и ботинки.
Где-то в глубине обувной полки они были…
В общем, вожусь я еще довольно долго и к главному корпусу прибегаю бегом. Последняя. Девчонки уже собрались. Смешные такие! Алисана и Эрин явно не в восторге от старомодных юбок до колен и безразмерных жилеток. Я уверена, что выгляжу так же нелепо, как остальные, но мне почему-то все равно.
– Ревела, – метко угадывает Эрин, указывая на мешки под моими глазами. – Из-за Берта, что ли? – Подбадривает: – Он того не стоит. Забей!
– Давай не будем, – молю я.
Эрин милостиво кивает и протягивает мне початую банку энергетика:
– Угощайся. Взбодрись.
– Спасибо…
В другой раз я бы не стала пить из чужой банки напиток, от которого меня обычно воротит. Желудок не очень хорошо переносит. Но сейчас маленький акт солидарности успокаивает и настраивает на позитивный лад.
– Хочешь печенье? – предлагает Клара. – Или круассан? Мне тетя целый пакет выпечки с собой выдала.
Кларина тетя держит кафе-кондитерскую на Ясеневой улице. Там чудный кофе, какао с воздушными сливками, многочисленная свежая выпечка, пирожные, тортики и несколько столиков, за которыми можно перекусить всем этим. Сколько раз мы сидели там после пар с Алисаной…
…и как-то забегали вместе с Бертом.
Да что ж это такое! Опять о нем думаю.
Профессор Фукс громко отчитывает меня за опоздание перед всеми. Парни с последнего курса ухмыляются, хихикают и перешептываются. Мне кажется, что они шепчут друг другу: «Только гляньте на брошенную неудачницу». На душе становится неприятно. Я хмуро смотрю на весельчаков, и они дружно отворачиваются.
Дело тут не в моей суровости.
Из-за моей спины Эрин демонстрирует им угрожающие жесты, и это производит на старшекурсников должное впечатление. На меня тоже. Эрин, что, местный авторитет?
И Берт тут как тут. Как некстати он появился. Да еще и в компании Кэтти. Берт на курс старше меня, Кэтти младше на два. Неудивительно, что они тоже угодили в списки.
От каждой параллели едет по пятнадцать человек. По пять человек со специальности, коих в нашем вузе около двадцати. Нас, третьекурсников, на одну голову меньше. Наша группа постаралась. Ведь в идеале от каждой должны ехать пятеро – четыре выступающих и один на всякий случай. Только у нас запасного студента не нашлось…
– Проходим в автобус. Торопимся. Садимся. Вещи на полочки убираем, – замученным невеселым голосом объявляет секретарь проректорши по воспитательной работе.
Мы бредем цепочкой в распахнутые двери. Я стараюсь держаться подальше от сладкой парочки, на душе снова скребутся кошки. Поездка больше не кажется мне хорошей идеей. О приятном времяпрепровождении придется забыть.
Отмечаемся в списке, взбираемся по ступенькам в салон. Самые веселые задние места уже заняты, вперед садиться не хочется – там восседают проректорша, Фукс, кураторы, помощники и иже с ними. Будут шикать всю дорогу, поболтать спокойно не дадут.
Берт и Кэтти садятся на предпоследнем ряду. Им там Бертовы дружки уже место заняли…
У меня в горле собирается мерзкий ком. Только бы слезу при всех не пустить. Стыдобища будет…
Пока я туплю и сглатываю нервно, Эрин приглядывает нам теплые места в центре салона и бессовестно прогоняет оттуда парней-первокурсников. Те безропотно уходят, чтобы грустно пересесть под нос к своей кураторше.
– Отлично! – радуется Алисана, занимая место у окна.
Клара плюхается рядом с ней. Мне достается место рядом с Эрин.
– Иди к окошку, – советует мне она. – Я в проход ноги вытягивать люблю.
Наконец автобус трогается и медленно, как большой неповоротливый бегемот, выползает с территории университетских корпусов на Студенческий переулок.
Ему тесно, обеспеченные студенты из богатых семей запарковали машинами каждый метр вдоль тротуара. Громадина с трудом протискивается по узкой полосе, едва не задевая бортом дорогие легковушки. Водитель выруливает на улицу Стены, а потом на Драконий проспект.
Такие названия есть в каждом городе. Драконий проспект почти везде центральный. Встречаются частенько площади Первого Явления, Двойного Огня и Мировой Надежды. Среди улиц постоянно мелькают опять же Драконьи, Стены, Застенные, Подстенные, Походные, Горные, Встречные, Явленческие и Туристические.
Драконий проспект остается позади.
Мы сворачиваем на выездную дорогу. Водитель наддает ходу. Салон потряхивает на неровностях. Студенты через два ряда от нас хохочут в голос. Фукс пытается сделать им замечание, но его слов никто не разбирает. Тогда он берет в руки микрофон. Теперь мы его слышим, но не слушаем…
– Включите им кино, – громогласно требует проректорша.
С потолка свешиваются три экрана. Они зажигаются. Начинается фильм. Про первую встречу с драконами, само собой…
– Ой, ну опять… Сколько можно его крутить, – жалуется Эрин. – Когда на экскурсию в Линдор ездили, крутили. Когда на олимпиаду нас возили, тоже.
– Не знала, что ты участвуешь в олимпиадах, – удивляюсь я и тут же жалею.
Вдруг Эрин обиделась?
Но она не обижается, поясняет:
– По культурологии, да. Всегда туда попадаю. – Разговаривать про учебу дальше ей, разумеется, неохота. Судя по сияющим глазам, у нее созрел некий коварный план. – А ну-ка… – Эрин поворачивается ко мне, прикрываясь полой кожаной куртки, достает из внутреннего кармана металлическую фляжку. – Будешь чай? – предлагает с заговорщицким видом.
– Чай? – сомневаюсь, понимая, что в предложении имеется подвох.
– Ага, – подтверждает Эрин. – Очень нужный тебе сейчас чаек.
Эрин откручивает от фляги крышку, переворачивает, наливает в нее содержимое. Сквозь ароматный травяной запах чая пробиваются резкие нотки алкоголя.
Я думаю было отказаться, но потом слышу, как весело хохочут в конце автобуса Берт и Кэтти. В душе поднимается новая волна боли, и я плюю на все – выхватываю у Эрин крышку и опустошаю ее. В груди сразу теплеет, злость и обида отступают.