Страница 94 из 101
— Ты в безопасности.
Я никогда больше не хотела, чтобы он говорил мне эти слова.
Теперь нас окружали люди. Ришанские воины сгруппировались на арене. Я смутно различила Кейриса, наблюдавшего за нами неподалеку, с мечом в руке, и Кетуру, стоявшую недалеко от него. Когда все эти люди оказались здесь?
Я не могла сориентироваться. Что-то, чему я не могла дать названия, было настолько другим. Пламя постепенно ослабевало. Но я все еще чувствовала, что горю изнутри. Мне было трудно дышать. У меня болела грудь, болела шея.
Когда Ночной огонь угас, глаза Райна опустились к моему горлу.
На его лице отразился ужас.
— Орайя, что…
— Черт. — Кейрис подошел ближе, его глаза расширились. — Это… ЧЕРТ.
Что?
Я посмотрела вниз на себя.
Красные чернила растеклись по моей груди.
Кейрис вздохнул:
— Она — Наследница.
Глава
53
Мой разум перестал работать.
Я не была дочерью Винсента. Не по крови. Он даже никогда не обращал меня.
Я не могла быть Наследницей.
Но знак был там, безошибочный. Я могла видеть только его край, но я чувствовала его, чувствовала, как он горит на коже моего горла, ключицы, верхней части груди.
— Это не…, - выдавила я. — Я не могу быть…
Райн все еще держал меня за плечи. Его губы приоткрылись, но слова не выходили из него.
— Убей ее, — сказал Кейрис, не сводя с меня глаз, словно если он это сделает, я могу напасть. — Прямо сейчас.
Хаос взорвался вокруг нас. Толпа протиснулась ближе. Кетура уже доставала свой меч. И многие другие, все эти ришанские солдаты в боевых доспехах, готовые убить меня. Один даже сделал выпад в мою сторону.
Но затем одним резким движением Райн отбросил меня назад. Он развернул меня, прижав к себе так крепко, что я не могла пошевелиться.
— Нет. — Его голос был чужим и холодным. Ничто не напоминало того мужчину, которого я знала. — У меня на нее есть планы получше.
Ришанцы замешкались, растерявшись. На заднем плане губы Септимуса скривились, когда он поднес сигариллу ко рту.
— Я забрал королевство Винсента, — прорычал Райн. — Я забрал его жизнь. Я забрал его титул. А теперь я заберу его дочь. Я сделаю ее своей женой. Буду держать ее поблизости, где я смогу за ней присматривать. И я позабочусь о том, чтобы ей было больно, как было больно нашей королеве, когда я буду трахать ее, так же, когда он изнасиловал нашу королеву двести лет назад.
Я даже не могла переварить услышанное.
Такие разные. Матерь, Райн был так хорош в представлениях. Но я уже не знала, какой из них настоящий. Какая версия о нем была правдой.
Я впустила этого мужчину в свою постель. В свое тело. Этого мужчину, который теперь перед толпой восторженных солдат хвастался тем, что изнасилует меня.
Они колебались. Я знала, о чем они думают, что это было глупо. Но вампиры любили секс и кровопролитие. Любили боль и власть. А когда все это соединяется? Они вряд ли могли устоять.
— Подумайте об этом. — Лицо Райна было совсем рядом с моим, когда он прижимал меня к себе. Краем глаза я заметила его волчью, дикую ухмылку. — Это куда интереснее смерти для нее. Пока она жива, не может быть другого Наследника хиаджей. И я с радостью сделаю ее своей маленькой рабыней навсегда, как Винсент был счастлив сделать ришанцев своими. — Он рывком повернул голову к телу Винсента. — Может быть, я даже сделаю так, чтобы он мог присутствовать на свадьбе своей дочери.
И именно эта последняя капля тошнотворной дикости покорила их. Солдаты засмеялись. Кейрис выглядел неубежденным, лишь слегка отступив назад. А Кетура не убрала меч в ножны, все еще, казалось, готовая сама пронзить меня насквозь.
Но Райн не дал никому времени на споры. Он указал вдаль на резню в стенах Колизея и за его пределами.
— Идите. Идите и верните себе свое королевство. И позвольте мне разобраться с ней.
Они повиновались ему. А Райн, как и обещал, разобрался со мной.
Я боролась с ним. Но сила Райна превратилась в нечто иное, а моя была истощена моей вспышкой. Он тащил меня по песку, не обращая внимания на мои слабые попытки.
Вокруг нас горел весь мир. Луну и звезды заволокло дымом цвета запекшейся крови. Воины Дома Крови и ришанцы ворвались в Колизей, быстро расправившись с сопротивляющимися хиаджами. Звуки смерти эхом разносились по ночи.
Когда Райн оттащил меня, мои глаза переместились на тело Винсента, он был не более чем кусок мяса на песке.
Он больше не был похож на короля.
— Мне так жаль, Орайя, — прошептал Райн, как только мы оказались вне пределов слышимости. — Мне… мне чертовски жаль.
Прости. Это слово заставило вспомнить последнее извинение Винсента. Последнее признание в любви. Сколько раз я мечтала услышать от него эти слова?
И имело ли это значение, в конце концов?
— Я ненавижу тебя, — прошипела я Райну.
Его пальцы коснулись моего лица. За ними тянулись маленькие тени. Темнота. Сон. Слишком сильный, чтобы я могла бороться.
Последнее, что я услышала, был шепот Райна:
— А вот и она.
Глава
54
Я проснулась от толчка. Одежда прилипла к коже от пота.
Я знаю этот потолок. Серебряные звезды на лазурном стекле. Я заставила себя подняться. Знакомое место причиняло такую боль, что у меня перехватило дыхание.
Моя комната. Комнаты, в которых я провела последние шестнадцать лет своей жизни. Я уехала отсюда всего несколько коротких месяцев назад, но вернулась другим человеком.
Девушка, которая жила здесь, была ребенком. Теперь я была…
Я больше не знаю кто я.
События испытания возвращались ко мне вспышками, каждый раз вбивая кол все глубже и глубже в мое сердце. Я прижала руку к груди и зажмурила глаза.
Я видела окровавленное лицо Винсента.
Видела, как Райн убивает его.
Я выдохнула с дрожью, которая прозвучала подозрительно близко к всхлипу.
Но нет. Я не буду плакать. Я не буду плакать.
Я вскочила с кровати. Моей брони не было. Как и моих клинков. На мне были только свободные шелковые штаны и легкий камзол, оба полуночно-синего цвета.
Отлично. По крайней мере, я могу двигаться в этом. Я могу найти что-нибудь для защиты, могу найти окно, чтобы разбить. Я могу… я могу…
Я мельком взглянула на себя в зеркало и замерла.
Темнота заслонила мои глаза, сделав их серебристо-лунными, как у Винсента. На щеках были синяки и впадины. Кто-то исцелил меня, но остатки порезов и ожогов все еще красовались на моих голых руках.
И знак…
Знак…
Мне пришлось долго смотреть на него, потому что мой разум не мог смириться с тем, что я вижу. Я подумала, что, должно быть, произошло какое-то недоразумение, какая-то путаница.
Но нет. Это был знак Наследника, безошибочно узнаваемый, вырезанный на моей плоти. Он украшал мое горло, как у Винсента. Круг у основания моей шеи, огибающий внутренний изгиб ключицы. После долгого разглядывания я поняла, что на нем изображены все фазы луны, наложенные друг на друга. Под ним, словно лепестки розы, разворачивались линии дыма, которые тянулись вверх по моей шее и по ширине плеч. Дым достигал четырех точек с каждой стороны, подобно когтям крыльев хиаджей.
Здесь было темно. Свечение багровых линий казалось особенно ярким. Оно пульсировало в такт учащенному биению моего сердца. От каждой чернильной линии отделялись клубы слабого красного дыма.
Я сжала руки в кулаки. Крепко, крепко, очень крепко, словно если я смогу заставить их перестать дрожать, то смогу заставить себя успокоиться. Я не могла позволить себе быть спокойной.
Но в голове у меня было только одно слово:
Как?
Как такое могло произойти? Я была человеком.
Щелчок, и дверная ручка отворилась.
Я развернулась на месте.