Страница 5 из 21
Дорогой темный костюм с иголочки, начищенные до блеска ботинки, темно-синяя рубашка… Этот цвет ему очень шёл.
Я почувствовала себя беззащитной и очень наивной.
Этот человек всегда получает свое, и дура я, что думала обхитрить его.
– Нет, – прошептала я, делая ещё один шаг назад. – Нет, ты… он… Ян здесь… Господи, как вы меня нашли?
–Я больше не служу ему, Ева, – произнёс Гай примирительным тоном, рассматривая меня с головы до пят. – Давай поговорим спокойно, хорошо?
Я чувствовала, как меня колотит – то ли от холода, то ли от страха.
Мокрая ткань сарафана облепила, как вторая кожа, и я скрестила руки на груди, надеясь, что он не заметит торчащие соски.
– Можешь оказать любезность и не смотреть так? – выдохнула зло. – Очередную сказку хочешь рассказать? Не трать время на ее придумывание. Ты с самого начала все знал и вёл двойную игру. Господи, ты… ты служил этому нелюдю! Он убивал людей, а ты служил ему! Ты сам стал убийцей! Твой сбрендивший хозяин велел найти меня и привезти обратно? Ну, давай, выполняй приказ! Знаешь, он хотел обмазать меня и себя мёдом и совокупляться до потери пульса… Будешь наблюдать со стороны? А может, присоединишься? Мразь ты конченная, вот кто!
Выдохшись, я запнулась.
Мне много ещё хотелось сказать о том, каким неожиданным и сильным ножом в спину обернулось его предательство, обругать его самыми последними словами, но я молчала, тяжело дыша.
К горлу подступил ком, и я чувствовала, что сейчас разрыдаюсь. Только этого не хватает!
Я уже не маленькая и плакать на его плече не собираюсь.
Но Гай и сейчас не изменил себе и выглядел так, как будто я дурная истеричка, а он человек, который прав абсолютно во всем.
Ни душевных волнений, ни тем более хоть каких-то признаков стыда на его лице не отразилось.
– Да, я предатель, подлец, и вообще последняя сволочь, – кивнул Гай практически без эмоций, просто констатируя факт. – Я служил ему и это правда, но я бы никогда в жизни не отдал этому больному ублюдку тебя. И ещё – Влада я этого малахольного не убивал. В отличие от Яна, я пока, вроде, не сбрендил.
Не убивал? Господи, а что если Гай говорит правду и Влад жив?
Лишь эта мысль промелькнула в голове, я поняла, что дело дрянь.
Конечно же, сейчас я поверю своему вечному спасителю Гаю, мы обнимемся, и будем вместе рыдать над тем, как несправедливо нас разлучили обстоятельства.
Нет уж!
Я не хочу больше обманываться, выступая в роли глупенькой девочки, верящей всему, что говорит сильный и умный мужчина.
– Бесполезно, Гай. Можешь рассказывать что угодно, я тебе не поверю. Ты убийца, и мы по разные стороны баррикад.
– Баррикады… – с мрачной усмешкой повторил Гай, поднявшись и подойдя к окну. – Слова какие красивые. А знаешь, что я скажу тебе, ненаглядная Ева? Мы с тобой сейчас не на баррикаде, мы загнаны в угол. Ян прямо-таки жаждет добраться до тебя. Я у него на втором, правда, месте, но, тем не менее, я его предал и бросил. Думаю, он уже приготовил мне весёленький конец, что-то в духе кровавого орла… Слышала о такой казни?
– Не слышала, но какой бы она не была мучительной, ты это заслужил, – жёстко перебила я. – Знаешь, я могу допустить, что ты больше не с ним, и сам от него скрываешься. Но зачем ты нашел меня? Неужели непонятно, что я не желаю иметь с тобой ничего общего? Ты мне омерзителен!
– Значит, хочешь чтобы я умер в муках? Ладно, Ева, не трать время, – поморщившись, перебил Гай. – Ты меня ненавидишь и никогда не простишь, я понял… Но против этого ты ничего поделать не можешь. Он уже близко. Он в Греции. И, слава богу, что я нашел тебя раньше него.
Гай кивнул на свежую греческую газету, лежащую на кресле.
– Я не понимаю по-гречески, – произнесла я растерянно.
– Да и не надо знать язык, – словно поражаясь моей беспросветной глупости, вздохнул он. – На фотографию посмотри!
Фото было крупным, во всю первую полосу, но довольно плохого качества, отчего сразу возникло ощущение достоверности.
– Русская туристка была найдена задушенной в своём номере, – произнёс Гай негромко, не отрывая взгляда от хлещущего по стеклу дождя.
На черно-белом снимке изображена девушка, тело которой было перетянуто какими-то шнурами. Фото заретушировали, но видно, что она лежала на постели совершенно голой, и ее полная грудь попала в объектив папарацци.
– Купальник, – подсказал Гай, будто в ответ на мой немой вопрос. – Эластичная ткань купальника перетянула тело и настолько сильно сжала органы, что они чуть ли не полезли через ее глотку наружу. Ничего не напоминает почерк, нет?
Я опустилась на постель, отшвырнув от себя газету и изо всех сил сжав пальцами виски.
Мне было безумно жаль неизвестную девушку.
Мне было страшно. Мне было хлипко и скверно.
– Будь ты проклят, Гай Келлер, без тебя Ян бы никогда не стал тем, кто он есть сейчас, – прошептала я. – Как ты вообще, черт бы тебя побрал, попал в мой номер?
Это уже было совершенно неважно, но я спросила.
Спросила просто, чтобы не думать о том, что Ян, может быть, именно сейчас смотрит на бунгало, в котором располагается этот номер.
– Подкупил горничную, – охотно сообщил Гай. – Сказал, что ты моя любовница, я приехал неожиданно и хочу устроить тебе сюрприз. Она мне даже лепестки роз хотела дать для долгожданного свидания, представляешь?
– Я сейчас позвоню на ресепшен, и тебя отсюда вышвырнут вместе с этой горничной, – я прервала его, быстро двинувшись к телефону.
– Стоп… – Гай цепко поймал меня за локоть. – Мы сделаем немного по-другому. Ты соберёшь вещи и выпишешься из отеля, после чего мы с тобой полетим в одно хорошее и по-настоящему укромное место, чтобы спокойно решить, что делать с Яном. Я вообще, честно говоря, поражён твоей наивностью. Я думал, ты улетела в Австралию, или хотя бы в Америку, денег хватило, а ты… С таким же успехом могла остаться в городе.
Его пальцы сжимали мою руку, он был близко, слишком близко…
Такой уверенный, сильный, умный…
Какое-то время смотрел на меня сверху вниз, а потом разжал пальцы.
– Ева… – произнёс негромко и зачарованно. – Ева, как же я скучал…
– Да, Гай, ты прав, – опустила я глаза. – Я не умею скрываться. Возможно, ты сможешь спрятать меня лучше, чем я сама. Я только подсушу волосы.
Я резко отпрянула и скрылась в ванной.
Оливковый кафель. Кровавые разводы. Кружится голова.
Я облокотилась на раковину, глядя на своё бледное и растерянное отражение.
– Гай! – истерически крикнула что есть мочи. – Гай, он здесь!
Едва только Гай шагнул в ванную, я толкнула его вперед, выскочила наружу, и хлопнула дверью, заперев ее. Он не сможет открыть изнутри.
Чуть-чуть постояла, отдышавшись, и твердым шагом подошла к прикроватной тумбочке.
– В двести первый номер проник какой-то незнакомец! – сказала я, набрав номер ресепшена Флегры. – Вызовете охрану, полицию! Пожалуйста!
– Деспенис, вы уверены? Может, вы сами впустили этого человека?
– Вы меня слышали? – гаркнула я. – Посторонний находился в моём номере, когда я пришла с моря. Может, это вор, а, может, кто похуже. Я заперла его в ванной. Поторопитесь, пожалуйста!
– О! – наконец-то серьёзность моего заявления дошла до тугодумного работника ресепшена. – Охрана уже направляется к вам! – и он отключился.
Все время до прибытия охранников и полиции я не рисковала приближаться к ванной, боясь, что Гай что-нибудь скажет мне из-за двери, и я отопру ее. Ведь он умеет убеждать, очень хорошо умеет…
Вылезти в окошко Гай не сможет, оно прямо-таки крошечное, и теперь, со злорадством подумала я, у него будут большие проблемы.
Он привык к безнаказанности и вседозволенности, надеюсь, хоть что-то способно сбить с него спесь.
К чести местных работников правопорядка они прибыли очень быстро, минут через десять после моего звонка, и это несмотря на бушующий на улице ураган. Выглядели очень внушительно, этакие бравые полицейские с пистолетами и дубинками наперевес.