Страница 16 из 21
Но это можно было терпеть, встречаясь с Гаем тайком, пока все не осложнилось ещё сильнее.
На задворках нашего спального района Антон учил меня водить машину. Предложил он, и я была рада получать эти уроки. Садясь за руль, я ощущала себя взрослой самостоятельной женщиной.
Глупость, конечно!
А еще я быстро училась, делала большие успехи. Антон даже сказал, что если бы я сдавала экзамен, то выдержала его без единой ошибки.
Это тоже было приятно.
В общем, однажды во время такого урока, Антон нежданно-негаданно взял и поцеловал меня в губы. Это было громом среди ясного неба.
Нет, правда, я была просто убита.
Вообще-то я рассчитывала, что мой первый поцелуй будет с Гаем, который и прикоснуться ко мне боялся, а не с мужем собственной сестры.
Это было гадко, грязно и неприятно. А Антон улыбнулся своей обаятельной улыбкой и сказал что-то вроде: «Ну же, трогайся, чего ты замерла?». Как будто ни в чем не бывало.
С тех пор начались мои мучения – рассказывать сестре о случившемся или нет? Она так сильно любила Антона, что я просто-напросто разбила бы ей сердце. В общем, может, это и неправильно, но я решила молчать и позабыть о поцелуе.
Тем более Антон вел себя как обычно, сальными взглядами меня не окидывал, в душе за мной не подсматривал, только чересчур рьяно капал Анне на Гая, в подробностях описывая, что он хочет со мной сделать.
Вскоре Анна благополучно родила мальчика и стала такой как прежде: доброй, мягкой и весёлой.
Племянник, которого назвали Артёмом, принёс в наш дом мир и гармонию. Я встречалась с Гаем тайком, но сестре, ушедшей с головой в заботы о сыне и в своё материнство, было уже, кажется, все равно.
Гром среди ясного неба грянул, как ему и полагается, совершенно неожиданно. Сестра на два дня уехала с Артёмом на дачу – стояло лето, в городе было жарко и пыльно. Антон остался в городе из-за работы, я сказала всем, что у меня экзамен в конном клубе, на самом же деле мы с Гаем собрались на весь день в Царицыно.
Все вышло очень банально – я переела своего любимого мороженого, и у меня заболел живот. Гай отвез меня домой раньше времени, и я застала Антона в постели с другой женщиной.
Ох, как же мерзко это было, бр-р!
Как ошпаренная, я выскочила из квартиры, даже не зная, куда бегу. Антон догнал меня на лестничной площадке – в расстегнутых джинсах и с голым торсом.
– Ева, ты же не расскажешь об этом Анечке? – спросил он, преградив мне дорогу и улыбаясь лучезарной улыбкой, от которой я не медля должна была растаять и сделать все, о чём он попросит.
– Расскажу, не сомневайся, – хмуро бросила, вызывая лифт.
– Евочка, ну, ты же умная девочка и не хочешь расстроить свою сестру, правда? – Антон приблизился ко мне, обдавая запахом жвачки и вина.
– Я обо всем ей расскажу. Отвали, придурок!
Мне даже рядом с ним находиться было противно.
– Советую прежде хорошо подумать, малыш, – проговорил мне вслед Антон, все так же улыбаясь. – А я ей скажу, что это ты в меня влюбилась, приставала, а теперь хочешь оболгать. Как ты думаешь, кому она поверит? Горячо любимому мужу или взбалмошной младшей сестрёнке?
В тот вечер я впервые за все время заночевала в квартире своих родителей. Как ни странно, мне не было страшно или что-то в таком роде.
Наоборот, я почувствовала себя дома.
Сукин сын оказался прав. Когда через день я приехала к Ане, чтобы поговорить, он уже провел с ней работу. Масштабы его лживости впечатляли.
Он заявил, что я давно к нему приставала, но он об этом не говорил, потому что не хотел волновать Аню.
Однако, когда она уехала с ребёнком на дачу, я перешла все границы: ночью голая залезла к нему в постель, соблазняла и приставала. Ему, бедному-несчастному, просто пришлось вышвырнуть меня из дома.
Аня поверила ему безоговорочно. Не хочу вспоминать, какими словами она меня называла. Я пыталась оправдаться, пыталась ей все объяснить, но она и слушать не хотела.
Воистину, любовь бывает слепа и глуха. В тот день все и обрушилось: Анюта сказала, что я ей не сестра больше и что она видеть меня не хочет. Я потом несколько раз ещё пыталась поговорить с ней, надеясь, что она остыла и выслушает, но это было бесполезно.
Я перевелась в лицей поблизости от родительского дома, куда переселилась, и зажила одна. На тот момент мне уже исполнилось шестнадцать лет и особых затруднений в ведении быта не возникло.
Пенсию по потере родителей снимала с карточки.
Так же не было проблем и с органами соцзащиты, они только первое время ходили к Анюте и всё проверяли, а потом и дорогу забыли.
Какое-то время я страшно боялась, что меня упекут в детский дом, но потом успокоилась.
Это Россия, детка, здесь всем на всех наплевать.
В конце концов, в передачах по центральным каналам показывали истории намного трешовее моей.
Но это было как бы фоном, на котором развёртывались главные события моей жизни – отношения с Гаем. Я была настолько счастлива, что просто летала.
Ни разу в своей любви ко мне он не скатился в пошлость.
У него тоже были проблемы: он не рассказывал, но я знала, что его отец пил, он работал на двух работах, платил кредиты за родителей, ходил в изношенных вещах, но, не смотря ни на что, Гай оставался моим рыцарем без страха и упрёка.
Потом он пропал без вести.
А потом в моей жизни появился Ян.
Первое время я порывалась обратиться за помощью к Анюте, но всякий раз перед глазами вставало покрасневшее лицо сестры, ее искривлённый рот, выкрикивающий: «Шалашовка! Проститутка малолетняя!» и это желание куда-то пропадало.
Я стала пытаться найти выход сама.
– Знаешь, почти сразу после того как… как я выгнала тебя, – запнулась Аня, – жизнь пошла наперекосяк. Мы с Антоном как-то отдалились, я все время была с Тёмой, а он на работе… Потом он и вечерами стал пропадать, но я не верила до последнего, что он мне изменяет. Вот честно, как будто шоры на глазах были. Я ведь сильно его любила. Он казался самым великолепным, лучшим, замечательным! Ты же знаешь, он умеет быть таким обаяшкой, что не оторваться. Ну и вот, приходит он в один прекрасный день и говорит, что бросает меня. Все было так трогательно и мило! Я даже сама себя виноватой почувствовала. Что растолстела после родов, превратилась в этакую домохозяюшку… Короче, потом ещё хлеще! Выяснилось, что он к подруге моей лучшей ушел! К Наташе Орской, ты, может, помнишь? Блондинка такая, модельной внешности. Что я тогда пережила – и врагу не пожелаешь. Когда тебя бросает мужчина – это такая боль… такая… Дай бог тебе никогда не испытать этого, Ева.
Аня замолчала и затянулась тонкой ментоловой сигаретой. Мы стояли на балконе, и я слушала ее невесёлый рассказ.
– А Тёма где? – спросила я.
Хотелось увидеть племянника.
– С Тёмкой подружка моя сидит, пока я на двух работах, – ответила сестра. – Ева, я ведь тебя потом искала! Когда поняла, какой Антон мерзавец и как он тебя оболгал. Ну, пыталась найти. Мне удалось выйти на отца твоей подруги. Он рассказал, что тебя стал преследовать какой-то странный поклонник, и ты уехала от него к брату твоего отца аж в Белый Лог. Я позвонила по оставленному тобой номеру этого самого дяди…
– Что? – моему удивлению не было предела. – Ты звонила дядюшке?
– Да, – кивнула Аня, поёжилась и затушила сигарету. – Только он со мной очень холодно разговаривал. Сказал, что ты живешь у него, вы прекрасно ладите, и он даже тебя в элитную академию устроил. Ты там учишься, у тебя все прекрасно и вообще. Прозрачно намекнул, чтобы я в твою жизнь не лезла, так как, судя по всему, до этого тобой особо не интересовалась. Это он так сказал. Скажи, тебе, правда, у него так хорошо, как он описал? Просто по голосу этот брат твоего отца какой-то хам и сноб.
Вот это оказалось для меня действительно сюрпризом!
Дядюшка и словом не обмолвился, что ему звонила Анюта.
Надо же, и ведь наплёл ей, что у меня все прекрасно.
Вот подлец! Интересно, зачем ему это было надо? Не хотел лишаться исполнительной служанки?