Страница 9 из 53
Здесь дождь уже не поливал улицу и людей на ней. Над многоярусным рынком был смонтирован из металлоконструкций и листов мутного плекса навес. Под ним висели длинные фонари и квадрантные осветительные панели, многие из которых мерцали, периодически отключаясь.
Идя мимо лавок и магазинов, я чувствовал дикую смесь запахов специй. Духов, еды, пластика и бытовой химии. При этом неподалеку обнаружилось даже небольшое кафе в арабском стиле, где сидели крупные бородатые мужчины со смуглой кожей и пили кофе, запах которого меня изрядно удивил. Это был настоящий, натуральный напиток, а не синтетика. Учитывая цены на кофе… Видимо, далеко не всё так просто в Империи, если здесь, на нижнем уровне, больше десятка человек могут позволить себе зайти в уличное кафе и заказать его.
Над головами прохожих, выписывая пируэты между низко висящими лампами, летали дроиды на гравитационных платформах, разнося небольшие коробки и пакеты. Ещё выше язаметил вполне себе современные кары. Видимо, на Нова-Терра Нижний Город куда богаче, чем на Нова-Прокси. Там всего этого изобилия не было, а обстановка выглядела куда беднее. Не удивлюсь, если здешние бедняки по меркам родины моего тела, а я уже понял, что таки смог поглотить Варнера, заодно получив часть его личности и всю память, хоть и коряво, окажутся богачами.
— Я думала, что тут будет иначе, — пробормотала Наталья, бросая взгляды по сторонам.
— Честно говоря, это достаточно цивилизованная часть Нижнего Города и его нейтральная территория, — пояснил Зак, — Тут хозяева — итальянцы. Их заведения, к слову, ещё дальше.
— Чикаго двадцатого века, — фыркнул я.
— Чикаго? Это что? — удивился Вайскез.
— Древний город на уничтоженной Терре, где итальянцы тоже были самыми приличными из криминала, — покачал я головой.
— Вот уж… Ладно, идемте, — покачал головой Зак, — Нам ещё уроков истории посреди улицы не хватало.
Что удивительно, но слух улавливал речь на самых разных языках. Если современный имперский был изрядно окультуренной и приведенной в порядок производной от смеси старых этнических языков, наиболее распространенных среди людей, то здесь я услышал голоса, выдававшие вполне членораздельные предложения как на русском, так и на китайском. А когда мы шли мимо арабского кафе — на турецком.
По всей видимости, как ни стараются имперские чиновники, но не получается окончательно искоренить старые диалекты и заставить все нации разговаривать на едином языке. Каждый народ, так или иначе, стремится сохранить своё прошлое, пусть даже и в такой форме.
Неподалеку, в одной из множества улочек, отходящих от основной части рынка, имелась громадная голограмма, на которой компьютерные персонажи ожесточенно воевали друг с другом. Перед проектором, азартно что-то выкрикивая, сидели подростки в шлемах и костюмах виртуальной реальности разных моделей.
— Кибер-спорт, — скривился Зак, — Никогда этого не понимал…
— Это безопасно и увлекательно, — ответила ему Наталья, — Для тех, кто боится покалечиться, но очень хочет адреналина.
— Это они в кабине истребителя не сидели, сопляки, — фыркнул наш проводник, — Вот уж адреналин где…
— Ты же знаешь, что пилотом может стать далеко не каждый…
— Знаю, — кивнул Вайскез, — Но это не отменяет того факта, что они, — кивнул на подростков парень, — Глупые и наивные… дураки.
— Я тоже была глупой и наивной, — хмыкнула Берроуз, — Ничего, выросла.
— Глупость выбивают либо могила, либо серьёзные проблемы, — покосился на неё Зак, — У меня было второе.
— У меня — оба варианта сразу, — грустно усмехнулась девушка, — Я почти умерла и десять лет валялась промороженным куском мяса в криокапсуле, а теперь живу за счет имплантов. А в себя пришла на станции полной чудовищ, под звуки зачистки, которую начал тамошний ИскИн.
— Соболезную, — коротко ответил Закери, — Это действительно жестоко.
— Не забывайте поглядывать по сторонам, — напомнил я своим спутникам, — У нас на хвосте профи, между прочим. И контролируйте меня — сейчас начну сбивать ублюдков со следа.
— Не вопрос, — кивнул Зак, а Наталья лишь крепче сжала мой локоть.
Сконцентрировавшись на энергетическом спектре, я принялся изучать мир вокруг и людей в нём. Их тусклые, порой порванные ауры чередовались с редкими сильными, источающими яркие чувства и эмоции. Кому-то здесь было хорошо и уютно, а кто-то едва справлялся с депрессией, заливая её выпивкой или забивая наркотиками. Здания, между которыми была зажата улица с Китайским Рынком, обладали собственной энергетикой и мощнейшим фоном, что за столетия впитал в себя всю историю этого города и его жителей. Доброта и злость, верность и предательство, улыбки и перекошенные в крике лица… Всё это мелькало перед моим разумом, когда с я начал действовать. Пришлось приложить серьёзное усилие, чтобы вся эта лавина чужих эмоций, чувств и образов не погребла меня под собой.
Именно по этой причине мистики и не любят общество, предпочитая уединение или компанию себе подобных. Мы контролируем себя, не даем своим внутренним переживаниям вылиться наружу. Потому в Корпусах Ордена совершенно иная атмосфера, нежели в городах обывателей. Нет давящего фона, создаваемого толпой.
Всё это воспринималось мною скорее фоново. Моё внимание было поглощено сбиванием следа. Для этого я специально распылял вокруг свою энергетику, оставляя её как на улице, так и на людях, в некоторых даже формируя якоря с частицей моей воли и силы, чтобы они сбивали Элизабет Лоур со следа. Проворачивать подобный фоку со зданиями, уже давно обладающими собственной, тяжелой и плотной аурой, было сложнее, но приложив достаточно серьёзные усилия, мне удалось справиться и тут.
Впрочем, на долго это преследователей не задержит, давая нам лишь небольшую фору. Я же собирался, раз мы окажемся в квартире Зака, провести там небольшой ритуал, который создаст фантом, отправленный в совершенно противоположную сторону, а нас скроет от восприятия мистресс. Уж не знаю даст ли это ощутимый эффект — она достаточно опытная особа, чтобы вычислить подделку. Вопрос лишь во времени. Нам необходимо обеспечить для себя фору в пять-шесть часов, чтобы успеть добраться до управления СВР. А там нас уже не получится достать… Если, конечно, наши преследователи не собираются объясняться со всей организацией разом. Ведь, брать штурмом столь серьёзное учреждение — не тоже самое, что преследовать такси на улице, устраивая пальбу из всех стволов и запуская ракеты.
До итальянских заведений, о которых говорил Вайскез, мы так и не дошли. Парень свернул в небольшую улочку не доходя до заведений с куда менее цветастыми вывесками и надписями на латинском. Тут обстановка оказалась куда менее приятной — освещения стало гораздо меньше, а вот грязи — в разы больше. А стоящие в паре метров от рыночной улицы мусорные баки источали отвратительный смрад. При нашем появлении в них спрятались несколько довольно крупных крыс, заставив Наталью с невероятной для хрупкой девушки силой вцепиться в мой локоть.
— Аккуратнее, — произнёс я, заставив Берроуз вздрогнуть.
— Извини, — мгновенно отпустила руку девушка.
Оглядевшись, я достал из кобуры «Коготь». Наталья последовала моему примеру, а Зак, фыркнув, не удержался от комментария:
— Слушай, кэп, как ты с этой язвой живешь?
— Я с ней не живу, а служу, — усмехнулся я, удостоившись очередного тяжелого взгляда Натальи.
— Ну да, — фыркнул Вайскез, — Оно и видно… Прямо семейная пара… Жаль не обнимаетесь…
— Зак, я тебе голову прострелю! — фыркнула Берроуз.
— За что? — возмутился парень, тоже достав бластер, к слову, «Шмель», — Я головой думаю!
— Сомневаюсь. Мозгов там точно нет, — усмехнулась девушка, — И скажи спасибо, что не яйца… А то в морге бы долго ржали с заключения — умер от удаления яиц высокотемпературным методом.
— Всё, молчу, язва, — махнул рукой парень, — Уже и пошутить нельзя?
Постепенно мы отходили от рынка, и переулок становился всё более грязным и приобретал запущенный вид. Световые панели исчезли вовсе, а под ногами появились лужи. Стены вновь оказались покрыты граффити, но уже не в виде рисунков или похабных надписей — теперь это были символы, смахивающие на гербы. Под каждым была надпись на нескольких языках, сообщающая кому можно ходить по этим местам, а кому нет.