Страница 22 из 23
Очень большие споры шли между собирателями по поводу того, кем же Ахэй приходится Асме — братом или возлюбленным. С одной стороны, до сих пор дядя со стороны матери (т. е. брат матери) считается старшим в семье; кроме того, у народов сани и миньцзя существует обычай, по которому брат должен всеми силами выручать сестру из беды, хотя бы сам он при этом разорился вместе с семьей. С другой стороны, такие детали, как перекличка Асмы и Ахэя с помощью музыкальных инструментов, ставили под сомнение их братские отношения, ибо такая перекличка у сани является символом любви двух молодых людей. В конце концов согласились считать их братом и сестрой.
Работа по собиранию, обработке и переводу замечательных произведений братских народов Китая еще только начинается. Публикация «Асмы» — это первая большая попытка в этом направлении. В упоминавшейся выше статье Гун Лю пишет: «Мы стоим перед богатым национальным наследием и мы — только юные и смущенные школьники, нам трудно избежать ошибок и мы надеемся на указания других».[232]
Широкий отклик вызвала публикация «Асмы» среди представителей других народов Юго-западного Китая. В газету «Юньнаньжибао», где была впервые опубликована поэма, стали поступать восторженные отклики читателей. Поэма широко обсуждалась трудящимися, в учебных заведениях ей посвящались специальные уроки и занятия.
Под сильным влиянием «Асмы» написал поэму «Плащ из птичьих перьев» Вэй Цилинь, студент Уханьского университета, чжуанец по национальности. Его поэма представляет собой произведение, основанное на фольклоре. Как и «Асма», она начинается с описания красивой плодородной местности, где в одной семье рождается мальчик по имени Гука. Отец Гуки умирает, надорвавшись на непосильной работе в ямыне у ту-сы. К 20 годам Гука становится смелым, трудолюбивым и красивым юношей, которому пора думать о браке. Однажды в горах Гука находит красивого петушка. Петушок через три месяца превращается в красавицу по имени Или. Гука и Или живут дружно, как брат с сестрой. Таким образом, правда иным путем, чем в «Асме», получается та же ситуация — юноша и девушка живут в одной хорошей семье и крепко любят друг друга.
О красоте Или узнает ту-сы. Чтобы отнять ее у Гуки, ту-сы задает последнему целый ряд задач, но Гука с помощью Или все эти задачи решает и остается победителем. Тогда ту-сы посылает слуг, и они силой уводят Или. Или говорит, чтобы Гука убил 100 птиц, сделал бы себе одежду из их перьев и на сотый день приходил бы в ямынь. Гука убегает от слуг ту-сы, а Или попадает в ямынь.
Ту-сы не удается добиться любви Или, хотя он, как и Ачжи в «Асме», пытается смягчить ее подарками. Тогда ту-сы старается развеселить Или, зовет монаха, колдуна, шутов, но все эти попытки напрасны. На сотый день является Гука. Он убил 100 птиц, на нем яркая одежда из перьев. Он танцует, подражая птицам, и Или смеется. В награду ту-сы дарит Гуке коня. Гука говорит, что одежда его — волшебная: в ней старик становится молодым и его полюбит любая девушка. Ту-сы и Гука меняются одеждами. Помогая ту-сы одеть одежду из перьев птиц, Гука убивает его, подхватывает Или, садится на коня и исчезает. Погоня не может его догнать. Через три дня Гука и Или скрываются в неведомом никому месте. Теперь днем они летают в небе, как фениксы-супруги, а ночью горят вечно, как две звезды.
Таким образом, сюжетное различие между этой поэмой и «Асмой» не так уж велико.
Этот небольшой пример показывает, какое сильное влияние оказала публикация «Асмы» на представителей других национальных меньшинств Китая, в какой степени работа собирателей эпических произведений народов Китая помогает развитию литературы у национальностей, которые никогда прежде не имели литературы. Фольклор помогает пионерам этих литератур сохранять и развивать национальную форму, особенности национальной поэтики данного народа, без творческого использования которой невозможен нормальный рост новой литературы и искусства.
В течение многих столетий народы Китая живут бок о бок друг с другом. Поэтому понятно, что в творчестве ицзу, мяо, чжуан и других национальностей мы обнаруживаем взаимовлияния, а также влияние культуры великого китайского народа, что приводило и приводит к обогащению их фольклора. Так, в народе тай широко бытуют рассказы из китайского романа «Троецарствие», ицзу поют песни тайпинского восстания, а мяо рассказывают древние китайские легенды. С другой стороны, существенные различия между китайским фольклором северных и южных областей во многом объясняются влиянием на фольклор южных китайцев творчества национальных меньшинств.
Это взаимовлияние братских народов играло чрезвычайно плодотворную роль в истории культуры многонационального Китая. Сейчас роль этого взаимовлияния возрастает как никогда. Бережно храня и развивая традиции своего фольклора, используя весь колоссальныйопыт китайской литературы, национальные меньшинства Китая вносят в культуру всей страны своеобразный вклад, который будет все богаче и богаче.
Надо отметить, что эпические сказания народов южного Китая имеют одну своеобразную черту, отличающую их от других известных до сих пор древних эпических произведений. Дело в том, что в сказаниях аси, мяо и сани тесно сплетены особенности не только различных веков, но и нескольких общественно-исторических формаций. Эти народы, как видно из сказанного выше, перешли к феодальному строю непосредственно от первобытно-общинного, а сейчас, не развив еще полностью феодальных отношений, они вместе с китайским народом будут переходить к социалистической формации. Все это преломилось и в сказаниях, где рядом с древнейшими остатками внутриродственного брака стоит резкое обличение ту-сы, наивные объяснения явлений жизни и природы стоят рядом с отчетливым и резким противопоставлением классов и т. п. Это не уменьшает значения публикуемых сказаний. Напротив, они становятся ценнейшим и оригинальнейшим историческим документом.
Открытие и публикация китайскими исследователями замечательных эпических произведений народов южного Китая — значительное событие в культурной жизни нашего великого соседа. Эта публикация вводит в научный обиход новые данные о прежде мало изученных народах и их культуре.
Изучением и публикацией фольклора национальных меньшинств Юго-западного Китая занимались американские и западноевропейские синологи. Совсем недавно в Вашингтоне вышел объемистый труд миссионера Дэвида Грэхэма «Песни и сказания сычуаньских мяо».[233] Автор, много лет проживший в южной Сычуани в качестве миссионера духовной миссии, записал большое число обрядовых песен, легенд и сказаний мяо этого района. Значительную часть своих записей он опубликовал в 1937—1938 гг. в журнале духовной миссии, издававшемся в г. Чэнду под названием «Journal of the West China Border Research society». Дополнив эти публикации рядом неопубликованных прежде записей, он включил в свою последнюю книгу около 700 номеров записей в английском переводе. Эта ценная своими фактическими материалами книга страдает, однако, двумя существенными недостатками. Во-первых, целый ряд приводимых Д. Грэхэмом сюжетов и мотивов представляют собой трансформацию китайских и даже библейских мифов и легенд и не является оригинальным творчеством сычуаньских мяо. Однако автор умалчивает об этом, и читателю не ясно, что же широко бытует у мяо и представляет собой укоренившееся, подлинно фольклорное, а что — случайное и наносное. Во-вторых, известно, что сычуаньские мяо являются северной ветвью гуйчжоуских мяо. Культурный быт и тех и других не имеет принципиальных различий. Однако в книге Д. Грэхэма мы не находим текстов с героическим содержанием, подобных тем, которые записаны в настоящее время китайскими собирателями у гуйчжоуских и хунаньских мяо.
Надо отметить также, что работе Д. Грэхэма присущ еще один, общий для современной американской китаистики, недостаток — в книге отсутствуют какие-либо данные, опубликованные в Китае после 1949 г. Многие работы американских китаистов отстают от современного уровня китаеведения. (Известно, что в нарушении нормальных научных связей повинна отнюдь не Китайская Народная Республика).
232
Гун Лю, ук. соч., стр. 64.
233
D. Graham. Songs and Stories of the Ch’uan Miao. Washington, Smiths. Inst., 1954.