Башня Крови

— Как будто среди нас есть второй Закий. Это ты частил с ними, вот и результат — труп.

Закий покачал головой:

— Нет. Результатом излишка смертей, вероятней всего, станет падение уровня способностей на посвящении, но не смерть.

— Ты сам себя слышишь? Вероятней, чаще всего и так далее. Мы ещё сами ничего толком не знаем о подобном обучении. Давай просто запишем в наставления — вероятны случайные смерти от зачарованного оружия вплоть до тридцатого дня обучения, да и дело с концом. Всё, Закий, мы ушли.

Трое и впрямь развернулись и ушли.

Ормос, который всё это время молчал и остался с Закием, негромко спросил:

— Что тебя смущает?

— Много чего.

Закий наклонился над столом, где лежало тело, расправил на его груди многослойный ханбок, совмещая дыры в одеянии с сердцем.

Ормос кивнул:

— Вижу. Пять или шесть попаданий в сердце, ты стараешься оправдывать свою репутацию.

— Да, стараюсь. Но сколько из них сделали по моему приказу?

Ормос изумился:

— Ты что, считаешь, это Кровавые убили его? С чего бы? Какой у них был мотив?

— Не знаю. Прям хоть заводи журнал попаданий в учеников.

— Не вздумай подать идею главе!

— Да шучу я, шучу. Но всё же.

Стиид заглянул в проём, поманил рукой:

— Борак, на пару слов.

Остановились они ровно посередине между башней и стеной внутреннего двора. Там, где было дальше всего от возможных ушей. Как стражей башни, так и слуг Академии.

— Борак, мне сейчас задавали неприятные вопросы. Удивительные вопросы. Нет ли у меня или двоих моих подчинённых мотива убить ученика. Очень и очень знакомого мне ученика, который начал такую хорошую шутку про вино. Ничего не хочешь мне рассказать?

Борак пожал плечами и спокойно ответил:

— Да. Это сделал я. Я устал от этой шутки, а сопляк совсем охамел, требовал, чтобы я убил его обидчика в переходе между башнями.

— И ты вместо этого убил уже его самого?

Борак усмехнулся, покривив душой и умолчав о том, как вчера напрасно ждал в одной галерее:

— Ну не того же парня мне трогать? Я узнавал, его привёз сюда лично старший Вир, а этот один из многих, ничем не примечательный.

Стиид поджал губы:

— Так-то ты прав.

— Так значит, я могу идти?

— Не боишься, что я тебя выдам?

— Нет, — Борак покачал головой. — Не боюсь. Да и если так, что они мне сделают? Пожалуются старшему Виру и мне назначат пару лет сидеть в какой-нибудь дыре?

— Ты же вроде недавно жаловался по пьяни, что тебе надоело сидеть в разных дырах?

Борак хмыкнул и спросил:

— Так я могу идти? Или ты поведёшь меня к учителям?

Стиид махнул рукой:

— Вали!

Борак широко улыбнулся, положил руку на плечо Стиида:

— Старший, ты слишком близко к сердцу это принимаешь. Одним сопляком больше, одним сопляком меньше. Ими тут в Академии все башни забиты, даже не заметят.

— Я сказал, вали, умник.

Я с наслаждением тёрся жёсткой свежей мочалкой, сдирая с себя пот и старую кожу, когда рядом буквально сгустился тень Молак:

— Господин.

Не то чтобы здесь, в общей мыльне меня смутила ещё одна пара глаз, но всё же тени раньше как-то обходились без того, чтобы появляться здесь или... в другом месте, давая мне хотя бы иллюзию уединённости.

Так что появление тени было необычным.

— Господин, мы всё узнали. Закий подозревает, что смерть этого парня была не случайна, что ему воткнули в сердце несколько зачарованных стрел.

Я даже позабыл натираться замерев. А ведь точно. Именно этим грозили когда-то Хасоку в Кузне Крови Слайд и Бихо. Но кому, вернее, зачем это Кровавым? Он успел с ними поссориться?

— Ариос тут же отправил подчинённых к Кровавым воинам, — Молак вдруг стал на колени. — Господин, я прошу простить меня. Как старший из теней, я настоял, что следить за учителями, дорогой, воротами и прочим, важней, чем следить за какими-то слабыми Кровавыми. Я не ожидал, что дело так повернётся.

Рядом с ним из-под пола купальни поднялся и сам Ариос. Уже стоя на коленях.

Я подозрительно прищурился. Что-то здесь не чисто. Мне какое дело до смерти Фарта? Или они думают, что зная о намерениях Кровавых, я бы защитил его, как защитил когда-то Хасока? Так Хасок был мне почти другом, мы были в одном союзе Севера, он был сыном владетеля Хонесто, пусть сейчас пути дома Денудо и разошлись с этим Домом, а сам владетель едва не казнил меня. Тени не могут этого не понимать.

Сделал короткий, незаметный жест, означавший приказ продолжать и подхватил с полки мыло. Говорить продолжил уже Ариос:

— Господин, из разговоров мы поняли, что Фарт пытался нанять Кровавого воина для вашего убийства.

Я невольно стиснул пальцы, и мыло выскочило у меня из кулака, улетело куда-то влево.

Я перевёл взгляд на коленопреклонённых теней. Чего?

Видно, взгляд у меня был говорящий, они даже подались назад. Едва незаметно, но подались, клянусь Хранителями. Ариос помолчал, но продолжил докладывать:

— Кровавый даже подумывал действительно вас убить, господин. Именно поэтому мне нет прощения. Я не догадался, что с их стороны вам может грозить опасность, хотя мне следовало не спускать с них глаз, особенно с этого Кровавого, который и ранил вас раз за разом.

Стоило Ариосу замолчать, как тут же заговорил Молак:

— Господин, прошу простить нас. Господин, мы не безупречны, но верны вам, господин. Это лишь ошибка, а не дурной замысел или бездеятельность.

Я подозрительно прищурился. Чего это они так стелются передо мной? Какая им разница, прощу я их или не прощу за эту ошибку? Если не прощу, то что? Разгоню от себя, что ли? Или же, я, сгущая ихор, и впрямь всё ближе ко дню, когда смогу их наказать и... убить?

— Лиал, куда таращишься? Оно улетело в другую сторону. Вот оно, держи.

— А, да, спасибо.

Я принял из рук Верия мыло и принялся домыливать мочалку.

Тени всё верно поняли:

— Спасибо, господин. Этот Кровавый, его зовут Борак, разузнал про вас и решил в итоге, что связываться с тем, кого привёз сам глава Академии — себе дороже. Но Фарт начал настаивать, угрожать ему и Кровавый решил убить его, чтобы закончить всё это.

Я швырнул мыло на полку, принялся натираться. Этот Фарт, чтобы в родном Доме его имя позабыли, он решил меня убить? Да я убивал за меньшее! Ни один из моих обидчиков из Кузни не остался в живых. Ни один, за исключением Глебола и Суава, владетеля Верде и главы Кузни. Но первого я простил, а второй мне просто не по зубам, ведь он владетель Великого дома. Пока не по зубам и это не значит, что я всё забыл и всё ему простил.

Но этот-то сопляк на что рассчитывал? Что Кровавый и впрямь выполнит этот дурацкий заказ? Сколько он ему пообещал? Слезу Амании? Или я слишком высокого о себе мнения?

Со злостью покосился на коленопреклонённых теней. И впрямь виноваты. Если бы я узнал, что Фарт настолько меня ненавидит, то давно бы разделался с ним. Убить он меня захотел, ублюдок. Своих сил мало, так решил воспользоваться наемником?

Шевельнул рукой, спрашивая, не хотят ли тени ещё что-то мне рассказать.

Молак покачал головой:

— Нет, господин. Это все новости.

Я махнул, приказывая им исчезнуть с моих глаз. Стоят на коленях и пялятся в четыре глаза на голого господина. Вот уж слуги мне достались по наследству. Дайте помыться спокойно.

— Лиал, ты чего два ковша заграбастал? А я его ищу везде. Верни.

Я не сдержал рычания.

Да чтобы вас всех Ребел к себе забрал.

Глава 26

Я медленно поднял руку, нацеливая ладонь в дыру бойницы, и чётко выговорил:

— Херристра рафага орте.

Ничего. Ничего, кроме сведённых болью пальцев.

— Херристра рафага орте.

Ничего. Никакого тебе ветра лезвий, только в исполнении адепта внешних техник. Ни-че-го.

Ирал подался вперёд, негромко произнёс:

— Господин, не стоит расстраиваться, всё придёт со временем...