Поцелуй Макоши

А Гром, как во князи угодил, и имя себе взял княжеское, Мечислав. Ну, чтобы официально, для грамот, да и Нечая к тому подбивал. Негоже, мол, княжичу и воеводе Нечаем быти! Давай, мол, сыне, выбирай имечко позвончее, а Нечаю и так хорошо! Привык давно, хоть и понимал, что прав тятька – со временем и ему придётся каким-нибудь Ратибором назваться…

– Тятя, вели слово молвить?! – распахнул Нечай дверь в княжью горницу, отчаянно путая придворный этикет – справа срочная! Правь нас созывает!

– Правь?! Ты, Нечайко, мёду хмельного вчера хлебнул превелико?! А с утра не опохмелился? Тако городишь-то? – Гром сурово посмотрел на сына – велю-ка я на тебя два ушата водицы ключевой вылить, чтобы ты в себя пришёл! Недосуг мне твои бредни слушать!

– Стой, тятька! – заторопился Нечай, зная, насколько скор бывает Гром в своих угрозах – не пил я вчера! И сегодня тоже! Зри-ка лучше, ведома ли тебе вещица сия?! Сама богиня мне его надела и в чело поцеловала мя!!

С этими словами он снял с шеи оберег Макоши, и бросил его в руки отца…

3 глава

– Да не приснилось ли тебе, сыне? – старый Гром вертел в руках оберег Макоши. Конечно, символ этой богини был прекрасно ему знаком!

– Нет, тятька, не приснилось. Нынче ночью я был у неё во тереме, она говорила со мной! Она за прялицей была, а с ней в горнице ещё две девушки были, пряжу в клубки сматывали…

– Нити, что прядёт Макошь – это судьбы человеческие. А девицы, что были с ней, это, по поверью, Доля и Недоля, её младшие сёстры. Если Доля клубок сматывает, то быть человеку счастливым в жизни, а если Недоля, то горька будет судьба его… – задумчиво молвил Гром – а о чём говорила тебе Макошь?

И Нечай поведал отцу весь разговор с богиней, ничего не упустив. Чем дальше шёл его рассказ, тем больше светлел лицом Гром.

– То добрые вести, Нечайко! – с радостной улыбкой молвил князь, когда Нечай закончил говорить – значит, путь наш с тобой, сыне, отныне Правью благословлён! И ты, наследник мой, не по крови, но по духу, будешь хранить сие благословение, и завещаешь его детям и внукам своим! Быть по сему! А с княжной половецкой тако решим: возьмёшь всю дружину, да и перехватишь половцев в удобном месте. Окружите их, и без крови всё справите! Половцы не дураки на рожон переть, верну погибель звать, и наверняка согласятся на твои условия… Садись за стол, пиши хартию мурзе Бусаю!..

Окрылённый возвращался Нечай от князя. Батька поверил ему, распорядился выдать полупудовый оковец серебра, грамота мурзе Бусаю готова, княжьей печатью скреплена. Осталось место доброе для засады подыскать! С этой целью он, наскоро перекусив, побежал на конюшню, где его уже заждался верный друг Здор. Великолепный белоснежный красавец, крупный и сильный боевой конь, он с полуслова понимал своего хозяина. Иногда Нечаю даже казалось, что Здор умел угадывать его мысли, настолько слаженно воевали они вместе… Дорога шёлком стелилась под копыта резвого коня, мелькали поля и перелески, да ветер свистел в ушах. Нечай сделал лишь одну остановку испить водицы из давно примеченного и любимого ключика. Родничок тот не замерзал и в самые лютые морозы, а в летнюю жару вода его была студёной и очень вкусной. Воевода спешился, отпустил Здора пощипать травку, а сам присел у криницы, зачерпнул водицы берестяным ковшичком, висевшим здесь же на берёзовом прутике. Испил и задумался… Из раздумья его вывело предупреждающее ржание коня. Здор кого-то почуял и "сказал" об этом Нечаю. Старик-волхв показался между берёзками светлой рощицы, и явно спешил к нему. Длинная, ниже колен светлая рубаха из грубой ткани, перехваченная в поясе простой верёвкой, увешанной мешочками и амулетами, на груди большой бронзовый знак, амулет Перуна. Лёгкий ветерок играл с его длинной седой бородой и волосами, распущенными по плечам.

– Здрав буди, старче! – приветствовал волхва Нечай – зрю, ко мне торопишься?

– К тебе, человече! Будь и ты здрав волею Перуна! – отвечал старик – скажи-ка мне, добрый молодец, куда и зачем ты путь держишь?

– Ух, старче, и вопросы у тя! – изумился Нечай – справа княжеска в дорогу меня позвала, ныне в полуденную сторону еду!

Любопытство волхва пришлось сильно не по душе воеводе, и окажись на месте этого старика кто-то помоложе, задал бы Нечай ему трёпку. Не суй нос не в своё дело!

– А звать тебя как? – не унимался старик, не обращая никакого внимания на недовольство воеводы – отреки мне немедля! Ибо справа моя…

– Остановись, старче! – не дал договорить волхву Нечай – сам-то ты кто, чтобы меня допрашивать?! Любопытен ты не в меру. Отвечай, скоро велю! – в голосе воеводы явственно послышался металл…

– Не прогневайся, витязь! Я Ворон, волхв, жрец Перуна. И мне виденье было!

– Что за виденье?! И как это меня касается? Говори, старик!! – настаивал Нечай.

– Нынче ночью говорил я с Перуном. Он поведал мне, что здесь, у ключика в роще Лады, встречу я воеводу князя Мечислава по имени Нечай. Он-де справу Макоши творит, на Полдень (на юг – прим. авт.) скачет. Днями оне там со дружиною будут половецкий обоз встречать! Перун велел сказать Нечаю, что опасность велика его ждёт. Колдун половецкой обратил чёрного василиска степного в образ человечий, и велел ему охранять княжну Алиму! Без поединка он её тебе не отдаст! – вымолвил старый волхв и, осушив ковш родниковой водицы, продолжил:

– Сей аспид ядом плюётся в очи! И не сразить сего василиска простым мечом, не пробить его змеиную броню! Меч надобен, что самим Перуном повёрстан, токмо тогда ворога можно одолети… Ну? Так ты – воевода Нечай?? Или мне кого другого дожидаться??

– Я Нечай, старче. И всё, что Перун тебе поведал, то истинная правда. Каку награду себе желаешь за рассказ твой, волхв Ворон? – потянулся к калите за серебром воевода – или, может, тебе справа кака надобна? Говори, не бойся! Справлю, что смогу!

– Аз волю Перуна творю, воевода. Не за корыстну награду стою, а за Русь-матушку! Давай мне свой меч, я призову к нему благословение Перуна. А жертвою ему станет голова того чёрного василиска, что ныне во стражах у княжны Алимы. Сейчас поезжай, витязь, куда путь держал, а ввечеру, возвращаясь, загляни сюда: всё готово будет! – отрёк Нечаю Ворон.

Поклонился Нечай волхву, отдал ему свой меч, вскочил на коня и вихрем умчался прочь. Место для засады скоро нашёл: дорога делала там крутой поворот, огибая большой и глубокий овраг. Ничего не подозревающие половцы сами выедут навстречу русичам, а обратную сторону перекроет им засадная сотня. В лес степняки не побегут, в овраг тем паче не полезут. Нечай остался доволен!.. Возвращаясь вечером домой, он заглянул к родничку, где днём расстался со старым волхвом. Того уже не было, а обнаженный меч Нечая лежал рядом с ножнами на большом плоском камне. Показалось или нет, но лезвие его клинка как будто слегка светилось в надвигающихся вечерних сумерках…

4 глава

– У вас товар, у нас купец! – задорно выкрикнул Упрям и выехал навстречу половецкому мурзе. В руке он держал сулицу* с привязанной деревянной ложкой-чумичкой вместо наконечника – знак мирных намерений и желания вести переговоры. Нойон Бусай, пожелавший лично сопроводить свою старшую дочь Алиму в Булгарию, также легонько тронул поводья коня и выехал навстречу русичу. Он неплохо говорил по-русски, и свободно мог обойтись без толмача… Только что, повернув по старой дороге, огибавшей овраг, половцы нос к носу сошлись со стеной русского войска, полностью изготовленного к битве. И тут же испуганные возгласы донеслись из хвоста обоза. "Окружили!" – догадался Бусай. Он был опытным воином, чтобы сразу оценить тактическую хитрость русичей. Его отряд попал в крепкую засаду, и живыми им отсюда не уйти. Русы, конечно, всё это тоже понимают. Кого не порубят, так в овраг спихнут и сверху стрелой добьют! И странно, что они ещё не ударили, а переговорщика послали! Ну, что же, давай поговорим… Нойон Бусай подъехал к русичу почти вплотную: