Страница 20 из 60
— Отлично! Пират — хоккеист, — фыркаю я.
— И не только! Во мне еще много скрытых талантов. Пойдем! — подхватывает меня под руку и настойчиво ведет к входу.
— Я не буду кататься, — категорически заявляю я.
— Твое дело. Никто тебя заставлять не собирается.
Мне хочется спорить, но я вижу горящие предвкушением глаза Лисички, и у меня просто не хватает совести лишить ребенка этого праздника. Поэтому я иду следом за Максимом.
А дальше начинается суматоха, вокруг много детей с родителями, молодежи, которые тоже пришли на сеанс катания.
Максим подбирает Насте подходящие коньки в прокат, плотно шнурует их, рассказывает, как правильно стоять на льду.
Себе в прокат коньки он не берет, у него они с собой в большой спортивной сумке.
— Ну что, трусиха, ты точно не будешь кататься? — спрашивает он меня снова.
— Точно. И не надо так часто меня называть трусихой. Я просто не умею кататься.
— Ты просто не умеешь расслабляться. И доверять! Я бы тебе упасть не позволил.
— Будет отлично, если ты не позволишь упасть Насте! Потому что иначе…
— Ты оторвешь мне голову, самка богомола, — подкалывает меня опять.
— Еще будут неприятные эпитеты?
— Нет! Дальше только приятные! Тебе очень идет румянец!
— Спасибо, — невольно смущаюсь я.
Щеки у меня и правда пылают. И виной всему совсем не повышенная температура тела, чувствую я себя хорошо, а вот эмоции рядом с этим мужчиной у меня зашкаливают. Особенно от понимания, что Макс оттаял и снова улыбается мне.
Мы проходим через узкий коридор к ледовому катку, подходим к бортику.
— Ты сиди здесь, — командует Макс.
Он усаживает меня на лавочку, предварительно подстелив мягкую подстилку, достает из спортивной сумки теплый плед, укутывает мне ноги. Это так неожиданно и приятно.
— Не вздумай замерзнуть! — шепчет мне на ухо, целует в нос, как маленькую, и уходит к нетерпеливо переступающей с ноги на ногу Насте.
Сердце мое замирает, когда моя крошка делает первые несмелые шаги по скользкой поверхности, но Макс крепко держит ее за две руки, помогая поймать равновесие.
— Может, заказать для нее пингвина? — кричу я со своего места, глядя, как некоторые дети катают впереди себя такие приспособления для безопасности.
— Я лучше любого пингвина! — кричит в ответ Макс. — Так Лисичка быстрее научится держать равновесие.
— Не бойся, мам! — машет мне смело Настя и тут же плюхается на попку.
— Осторожней, — вскакиваю я со своего места.
— Спокойно! Без паники! — помогает ей подняться Максим. — Все целы! Едем дальше!
Я выдыхаю, вижу, что Настя в порядке, но внутренняя пружина не отпускает и сжимается с невероятной силой каждый раз, когда моя девочка покачивается или начинает неуверенно махать руками.
Но надо отдать должное Максиму, он терпеливо учит малышку, страхует, подбадривает. И вот уже через полчаса Настя сама умудряется проехать первый круг без падений.
— Мамочка, смотри, у меня получается! — радостно восклицает Настя, проезжая мимо меня.
— Ты умничка! — хвалю ее от души.
— Так, технический перерыв! — тормозит ее Максим. — Иди, подтяну тебе шнурок!
Усаживает Настю на лавку, она без умолку делится своими восторгами:
— Ты видела, мамочка, как я смогла проехать и развернуться! Это Максим мне показал. Он круто катается, да?
— Да, — киваю в ответ.
— А ты много побеждал в хоккее? — тарахтит она дальше.
— Нет, я занимался всего пару лет, так что кроме как уверенно кататься на коньках, больше особых заслуг в хоккее не получил.
— Жалко! А я бы хотела пойти в фигурное катание! А что, я бы смогла! Я же гимнастикой занимаюсь! У меня знаешь какой шпагат!
— Дома покажешь! — смеется Максим. — А сейчас вам надо согреться! — достает из спортивной сумки термос с горячим чаем и пакет с крекерами. — Дамы, угощайтесь!
— Спасибо!
Мы с Настей с удовольствием уплетаем печенье, запиваем горячим чаем, а потом они снова уносятся на лед, а я наконец расслабляюсь. Мне вдруг становится так тепло и хорошо.
Я смотрю, как легко и открыто Максим общается с Настей. Как часто моя крошка смеется в его присутствии, как заботливо он относится к ней и ко мне.
И меня вдруг начинает отпускать. Похоже, я начинаю доверять этому мужчине…