Страница 62 из 86
— Духи-гуй умирают? — спросил Жэнь-цянь.
— Да, — ответил Цзин.
— Когда они умирают, то какую стезю обретают? — продолжил расспросы Жэнь-цянь.
Цзин ответил неопределенно:
— Я не знаю. Точно так же люди знают, что непременно умрут, но не знают, что будет после смерти.
Жэнь-цянь вновь спросил:
— Молитвы и жертвоприношения, совершаемые даосами, приносят ли какую-нибудь пользу?
Цзин ответил так:
— Что касается даосов, то их Небесный император управляет Шестью стезями, которые и называются Небесными ведомствами. Ямараджа-Яньлован соответствует вашему императору, Сыну Неба, а начальник приказа гор Тай — главному министру. Божества-главы канцелярии Пяти стезей равны вашим главам министерств, а государственные служащие моего ранга — вашим правителям округа или области. Когда что-либо происходит в мире людей, даосы направляют наверх прошения о ниспослании благ. Небесные ведомства получают эти прошения и посылают вниз владыке Ямарадже с припиской: в такой-то день такого-то месяца мы получили прошение от такого-то и т. д. и т. п. Вам необходимо провести тщательное расследование и не допускать извращений закона и злоупотреблений. Ямараджа с почтением внемлет приказу и исполняет его, как исполняют подданные императорские приказы. Если прошение не соответствует истине, то проситель не обретет спасения. Когда же несправедливость допущена, прошение непременно бывает удовлетворено. В том и состоит польза от веры даосов.
Жэнь-цянь также спросил: — А какие блага у буддистов от религиозных заслуг?
— Будда — Великий святой и не рассылает никаких документов, — был ответ. — Те, кто приобретает религиозные заслуги, почитаются небесными божествами и часто получают прощение. Если же кто-то приобрел множество заслуг, то его никак нельзя взять под стражу, пусть даже он проходит по спискам скверных стезей[267]. Однако я не знаток по этой части и не совсем разбираюсь, что и как там происходит.
Завершив на том свой ответ, Цзин удалился.
Уже через день или два Жэнь-цянь мог встать и был снова здоров.
После смерти отца Вэнь-бэнь вернулся в родной город. Жэнь-цянь послал ему письмо, в котором говорится:
— Духи-гуй и божества-шэнь, конечно же, любят, чтобы им угождали. Прежде Цзин желал от Вас пищи и питья и потому был так усерден и внимателен. Но теперь он понял, что от визитов ко мне не будет большого проку. Однако управляющий Чан все еще при мне. Наш уезд был захвачен разбойниками, и почти всех жителей перебили. Управляющий Чан увел меня от разбойников, и при этом мне казалось, что мы для них невидимы. В конце концов я остался невредим.
В девятый день девятого месяца[268] шестнадцатого года под девизом правления Надежное призрение (642) гражданские чиновники удостоились императорского приема у Северных ворот столицы (Чанъань). Вэнь-бэнь был к тому времени помощником главы императорской канцелярии. Он занимал место рядом с моим старшим братом — главным императорским казначеем, помощником главы цензората Ма Чжоу, главным императорским секретарем Вэй Кунем и мною. Вэнь-бэнь поведал эту историю всем нам.
Придворный врачеватель Сунь Хуэй-пу
Главный врач императорского двора Сунь Хуэй-пу был из Цзииня. В тринадцатом году под девизом правления Надежное призрение (639) он сопровождал императора в поездке в Девятиярусный дворец[269] и проживал в отдельном строении в долине Саньшаньгу по соседству с великим наставником Вэем[270].
Однажды ночью во вторую стражу (9—11 ч.) Хуэй-пу услышал, как кто-то зовет его по имени и должности у ворот дома. Хуэй-пу пошел посмотреть, полагая, что за ним послал великий наставник. Выйдя на улицу, он увидел двух человек.
— Вас требуют, — сказали они Хуэй-пу.
— Я не могу пойти пешим, — возразил Хуэй-пу, но нарочные подвели его коня. Хуэй-пу верхом последовал за ними.
Хуэй-пу увидел, что небо и земля ярко осветились как будто полуденным солнцем. У него появились сомнения, но он не посмел сказать о них вслух. Гонцы вывели его из долины мимо залы для императорских приемов прямо на восток. Затем, пройдя шесть-семь ли на северо-восток, они достигли Люцерновой долины. Хуэй-пу вдалеке увидел Хань Фэн-фана в сопровождении двух других нарочных. Они крикнули сопровождающим Хуэй-пу:
— Это не тот! Мы взяли кого нужно! Отпустите его восвояси!
Хуэй-пу отпустили, и он отправился домой. Все, что встречалось ему на обратном пути, было как в обычной жизни. Хуэй-пу прибыл домой и привязал коня. Он увидел спящую служанку у дверей. Он позвал ее, но она не ответила. Хуэй-пу переступил через нее и вошел в дом. Там он увидел самого себя, спящего на ложе со своей женой. Он попытался подойти поближе, но не смог: так и остался стоять у южной стены. Хуэй-пу громко позвал жену, но та не ответила. В помещении было очень светло. Он отчетливо видел в углу паучью паутину с двумя попавшими в нее мухами: одна большая, другая поменьше. Еще он увидел какие-то пилюли, отложенные на верхней балке. Было так светло, а ему никак не подойти к постели. Хуэй-пу понял, что мертв. Он был безутешен и сожалел только о том, что не смог попрощаться с женой. Он долго стоял у южной стены, а потом задремал. Вдруг кто-то толкнул его, и он пробудился. Хуэй-пу лежал в постели. Помещение было погружено во тьму: ничего не видно. Хуэй-пу позвал жену и попросил зажечь огонь. Он был весь в поту. Хуэй-пу поднялся посмотреть на паучью паутину, и та была на месте. Он проведал коня, и тот был весь покрыт потом.
Хань Фэн-фан скоропостижно скончался этой ночью.
В семнадцатом году под девизом правления Надежное призрение Хуэй-пу получил высочайший приказ на всем скаку мчать в Цичжоу и излечить Циского вана Ю. На обратном пути из Цзичжоу он достиг станции Сыновняя почтительность и долг, где неожиданно встретил человека. Тот подошел и спросилл:
— Вы Сунь Хуэй-пу?
— Да, — ответил он. — Но почему Вы спрашиваете?
— Я дух-гуй, — ответил тот. — У меня есть приказ великого наставника Вэя, предписывающий Вам вступить в дожность его личного секретаря.
Гонец подал документ Хуэй-пу, и тот увидел на нем подпись Чжэнского гуна Вэй Чжэна. Хуэй-пу был удивлен:
— Чжэнский гун жив. Как же он мог отправить Вас с этим поручением? — спросил он.
— Он уже мертв, — ответил дух. — И теперь он главный надзиратель-регистратор Солнечной столицы. Потому он и приказал мне призвать Вас.
Хуэй-пу пригласил духа сесть и разделить с ним трапезу. Тот был очень обрадован и благодарил Хуэй-пу. Хуэй-пу обратился к духу:
— Я исполнял императорский указ и должен представить отчет. Чжэнский гун не вправе призывать меня. Я вернусь в столицу, завершу свои дела и тогда исполню волю Вэй Чжэна. Вам это подходит? — спросил он.
Дух согласился, и они продолжили путь вдвоем: днем шли, а ночью останавливались на ночлег. Когда они прибыли в уезд Вэньсянь, дух попрощался и сказал:
— Я пойду искать место, где перейти заставу, и буду ждать на той стороне.
Хуэй-пу прошел заставу и на выходе из западных ворот увидел духа-посланника. Они пошли вместе. По прибытии на станцию на реке Цзышуй дух вновь попрощался с Хуэй-пу.
— Я подожду, когда Вы исполните императорское поручение, — сказал он. — И мы снова встретимся. Однако Вам не следует ни в коем случае есть чеснок[271].
Хуэй-пу не стал перечить духу-посланнику. Он доложил об исполнении поручения и отправился с визитом к Чжэнскому гуну Вэй Чжэну. Но тот был уже мертв. Расспросив о дне его смерти, он обнаружил, что это было за день до того, что случилось на станции Сыновняя почтительность и долг. В преддверии своей неизбежной кончины Хуэй-пу навеки попрощался с семьей и попросил монахов совершить ритуальное хожение. Он изготовил статую Будды и список сутры. Через шесть-семь дней ему ночью приснился все тот же дух-посланник. Дух повел его на высокую гору, на вершине которой был большой дворец. Хуэй-пу вошел и увидел благородных мужей, встретивших его со словами: