Страница 29 из 86
Когда Фу почил, друзья сомневались, обрел ли он Путь. Узнав о том, что случилось с сутрой, они были до крайности изумлены.
На восьмом году под девизом правления Великая радость (431) в городе Пубань округа Хэдун разразился великий пожар. Огонь, разносимый ветром, отрезал город от реки Хуанхэ, и негде было искать спасения. Пламя не пощадило ни присутственные места, ни дома горожан. Не пострадали только многие из монастырей, ступ и чистых обителей. Остались невредимы и многие из тех помещений, в которых находились сутры и статуи. Одно строение сгорело и рухнуло, но из кучи золы извлекли целую сутру: бумага была в полной сохранности. Горожане изумились и все до единого уверовали.
Листы с чужеземными письменами
Дин Чэн, по прозванию Дэ-шэнь, был уроженцем Цзииня. В годы под девизом правления Начало свершений (343—344) он был начальником в уезде Ниньинь. В то время женщины с северной границы ходили на ту сторону черпать из колодцев воду. Однажды к колодцу подошли варвары с длинными носами и глубокими глазницами и попросили напиться. Они напились, и их как не бывало. А у одной женщины заболел живот. Боль становилась нестерпимой: женщина кричала и плакала. Потом она очнулась, села и принялась отдавать распоряжения на варварском языке. В селении проживало несколько десятков семей. Все они воочию видели происшедшее.
Женщина велела принести кисть и бумагу, пожелав писать книгу. Она взяла кисть и стала писать по-варварски горизонтальные строки письмен. Она заполнила ими пять листов бумаги, положила листы на землю и велела людям читать сие писание. В селении не оказалось никого, кто бы мог такое прочесть. Был там один мальчик лет десяти. Женщина указала на него. Мальчик взял листы и тотчас стал читать на языке варваров. Люди были изумлены и ничего не могли понять. А женщина тем временем велела мальчику встать и сплясать. Мальчик поднялся, стал на цыпочки, прошелся, а затем остановился по мановению ее руки.
О происшедшем доложили Дэ-шэню. Тот призвал и допросил женщину и мальчика. Те ответили, что были как в дурмане и не сознавали, что делают. Известно также, что Дэ-шэнь провел следствие по этому делу. Он послал служку с книгой в монастырь обещаний, чтобы показать ее там старейшинам-варварам. Варвары были крайне удивлены. Они сказали, что это лакуна буддийской сутры. Иноземцы утеряли ее дальней дорогой в Китай да так и не смогли восполнить. Они помнили и читали ее наизусть, но не полностью. Это как раз и есть та самая часть. Книгу оставили тогда в монастыре на переписку.
Скорбь госпожи Се
Дочь господина И из рода Се была женой командующего левофланговым войском династии Цзинь Ван Нин-чжи. Госпожа Се одного за другим потеряла двух сыновей. Она скорбела о них безмерно, плакала навзрыд многие годы. Жизнь стала ей в тягость. Потом она вдруг увидела обоих сыновей вернувшимися. Оба были закованы в кандалы и уговаривали мать:
— Вы должны унять свою боль. У нас обоих были прегрешения. Так пусть живые направят скорбь и жалость нам во благо!
Более госпожа Се не страдала, а множила заслуги.
Наставник вразумляет Чжи Дуня
Шрамана Чжи Дунь, по прозванию Дао-линь, был уроженцем округа Чэнлю. Благодаря моральному совершенству и открытости нрава он стал духовным предводителем тех, кто следовал учениям Лао-цзы и Шакьямуни. Как-то он рассуждал с одним наставником о сути вещей и говорил так:
— Куриное яйцо не есть живность, и расколоть его не значит совершить преступление, равное убиению крохотного животного.
Наставник тут же исчез и вскоре появился перед Чжи Дунем с яйцом в руке. Он бросил яйцо оземь. Яйцо разбилось, и из него появился цыпленок. Цыпленок отряхнулся и пошел своей дорогой. Тут-то Чжи Дунь призадумался и устыдился своих речей. А наставник и цыпленок исчезли, как их и не было.
Летающий шрамана
В горах Лушань есть семь хребтов, соединяющихся на востоке в горный пик. На его отвесную вершину никто и никогда не забирался. В годы под девизом правления Великое начало (376—396) наместник округа Юйдань Фань Нин решил выстроить школу и отправил в те горы дровосеков на заготовку леса. Они увидели человека в одежде шрамана, поднимающегося по воздуху прямо к вершине. Он приблизился к вершине, покружил, а затем опустился на нее. Шрамана долго сидел, наслаждаясь видом облаков, а затем исчез. Было там еще несколько человек, наблюдавших за ним снизу. Мужи-грамотеи пришли в восторг от такого известия, а шрамана Тань-ди сложил в Лушане оду:
Да, было так:
Пронзил он облака и на вершине горной очутился.
Иначе будь я поражен бельмом
Иль тотчас в царство тьмы низвергнут!
Шрамана Сэн-лан
Шрамана Сэн-лан строжайше исполнял монашеские обеты, был в великом почете и в Срединном государстве (Китае), и у варваров-жунов. Как-то он и еще несколько монахов были приглашены в собрание. На полпути Сэн-лан обратился вдруг к своим товарищам:
— Братья, а ведь одежду и утварь, оставшуюся в монастыре, вот-вот разграбят!
Путники вернулись в монастырь и застигли там грабителей.
В годы правления династии Цзинь под девизом Великое начало в ущелье гор Цзиньюйшань в уезде Фэнгаосянь Сэн-лан воздвиг ступу и монастырь, изготовил статую Будды. В последние годы своего правления Фу Цзянь[95] учинил гонения на праведников. Из всей сангхи он чтил одного только Сэн-лана и потому не посмел разрушить его монастырь.
В монастырь приходили исповедовать буддизм праведники и миряне. За день до их прихода Сэн-лан уже знал, сколько человек прибудет, и отдавал своим ученикам распоряжения сделать соответствующие приготовления. Все, что он говорил, непременно сбывалось.
В ущелье издавна водилось много тигров, нападавших на людей. С тех пор как Сэн-лан возвел там монастыри, тигры стали как домашние.
Мужун Дэ из племени сяньби[96] предоставил храму монастыря Сэн-лана средства от налогов с двух своих родовых владений. Теперь то ущелье называют Ущельем Сэн-лана.
Шрамана Ши Фа-сян
Шрамана Ши Фа-сян, уроженец округа Хэдун, жил отшельником в горах, предавался религиозному совершенствованию и аскезе. Птицы и звери собирались вокруг него и были как ручные. В храме гор Тайшань был большой каменный ящик, доверху наполненный драгоценностями. Когда Фа-сян был в тех горах и остановился в храме на ночлег, то увидел человека в темной одежде и шапке военного образца. Тот приказал Фа-сяну открыть ящик, а сам тотчас исчез. Каменная крышка ящика весила более тысячи цзюней, но только Фа-сян к ней слегка притронулся, как она открылась. Фа-сян взял с собой драгоценности и раздал их бедному люду.
Впоследствии Фа-сян переправился на юг от Янцзы и обосновался в монастыре Юэчэнсы. Фа-сян не считался с приличиями, был невоздержан. Он позволял себе непристойные шутки, грубые выходки, иногда раздевался догола при людях. Был он непочтителен к знатным вельможам. Командующий северными войсками Сыма Тянь возненавидел его за эти непристойности и призвал к себе, чтобы опоить вином. Фа-сян одну за другой опорожнил три чаши, но оставался в полном здравии и вел себя как ни в чем не бывало.
Скончался Фа-сян восьмидесяти девяти лет, в последнем году правления под девизом Великое процветание (404).
Гуаньшиинь спасает от неминуемой гибели
Чжан Цзун был уроженцем уезда Дулин округа Цзинчжао. С младых лет он чтил Закон. В годы правления династии Цзинь под девизом Великое начало (376—396), когда Фу Цзянь потерпел поражение, жители Чанъани, более тысячи семейств, бежали на юг принять подданство династии Цзинь. На границе они были задержаны охраной. Их объявили разбойниками и нарушителями границы и приговорили мужчин, достигших совершеннолетия, к казни, а их сыновей и дочерей — к продаже в рабство. Цзуна и еще пятерых с закованными в кандалы руками и ногами столкнули в вырытые ими же ямы глубиной по пояс и на расстоянии двадцати шагов одна от другой. На следующий день воинов ждала потеха: стрельба на полном скаку по пленникам. Цзун с тоской думал о том, что ему пришел конец, и обратил свои чистые помыслы на Гуаньшииня. Среди ночи кандалы распались да сами и отвалились. Цзун немедля бежал, и ему удалось спастись.