Комбо-Психо

Спустя двадцать минут, сходив до разбитого неподалёку лагеря и вернувшись, я сделал шаг на первую ступеньку. За мной шла Линда, Глен остался последним, так сказать прикрывал тыл.

Спускались мы долго. Ступени я перестал считать на тысячной, что равнялось примерно двумстам метрам. К счастью, сейчас моё тело уже было несравнимо с тем, что было во время знакомства с Бафометом, иначе я бы быстро выдохся от таких нагрузок.

Но вот, наконец, впереди вместо очередного магического светильника показался выход. Шагнув на плоский пол, что после стольких ступенек уже показалось каким-то странным, я через пару метров вышел на обширное пространство, внешне напоминающее какой-нибудь тренировочный зал или небольшой ангар.

Довольно высокий потолок, отсутствие какой-либо мебели и только один проход помимо того, через который мы вошли — на противоположной стороне залы. Единственным объектом в помещении, кроме вмурованных в стены и потолок светильников, закрытых чуть мутными стёклами, была стоящая ровно посередине зала высокая статуя, изображающая коленопреклонённого воина, облокотившегося на меч.

Возможно, в другой ситуации я бы даже поразился мастерству исполнения. Вот только была одна большая проблема.

Я не помнил ни это помещение, ни эту статую.

По воспоминаниям Бафомета лестница должна была привести в длинный коридор, а он — к нескольким внутренним помещениям, в том числе небольшой жилой зоне, лаборатории и, собственно, хранилищу. Никакой залы и никакого воина.

Вариант того, что кто-то мог залезть в этот тайник до нас и перестроить тайник Бафомета, был просто абсурден. А значит ответ мог быть только один. Бафомет сам стёр из своей памяти эти воспоминания.

Зачем?

Я точно знал ответ на этот вопрос. Бафомет, помимо прочего, оказался диким перестраховщиком. Видимо, он сделал это на тот случай, если бы Агур сумел каким-то образом залезть ему в разум и вызнать местоположение тайника. В таком случае это место должно было стать “сюрпризом” для царя мудрости, к которому невозможно подготовиться и заранее подобрать контрмеры.

— Стой!..

Договорить я не успел. Линда, засмотревшаяся по сторонам, налетела на меня, развернувшегося, чтобы предупредить их об опасности, и Глен уже тоже вошёл под своды залы.

В следующую секунду проход, через который мы вошли, с громким хлопком пропал, оставив после себя только ровную стену, а из-за моей спины послышался скрежет вытаскиваемого из камня клинка. Как в классических фильмах про безответственных исследователей и археологов, статуя ожила.

И сразу же я ощутил, как круги маны в моём сердце сдавливает некая невидимая сила. Вскинув голову и внимательнее присмотревшись к магическим светильникам, я нахмурился, недовольный собственным недосмотром.

Удивлённый несоответствием воспоминаний Бафомета и реальности, я не обратил на это внимание, но теперь заметил: свет где-то трети фонарей чуть-чуть отличался. Потому что это были не просто фонари, а артефакты подавления маны. В этом зале использовать заклинания смог бы только архимаг, и то с огромной натяжкой.

А между тем статуя уже встала в полный рост, оказавшийся ни много ни мало метров пять, и приняла боевую стойку. Договориться с ней, очевидно, у нас бы не получилось.

— Уйдите в угол! — бросил я Глену с Линдой, сдёргивая с пояса один из револьверов.

Шанс на то, что мой огнестрел будет работать, был небольшой, но не проверить его было бы идиотизмом. И — о чудо! Когда я спустил курок, рукоять хорошенько стукнула по ладони, а через мгновение на груди каменного воина расцвел огненный цветок. Похоже, созданные Бафометом артефакты-подавители были рассчитаны именно на подавление кругов вокруг сердца мага, а не заклинаний и маны в принципе.

Вот только успехом этот выстрел можно было назвать с большой натяжкой. Потому что, когда огонь взрыва опал, стало понятно, что статуя ни капли не пострадала. Она даже не отшатнулась. На броне у неё на груди я смог разглядеть лишь небольшую вмятинку.

Такими темпами мне понадобилось бы не меньше тысячи выстрелов, чтобы нанести ей серьёзный урон. А у меня, хоть я и наделал ещё несколько обойм, используя усиленное Взрывное дыхание и более продвинутую версию зачарования, было в запасе всего сто двадцать патронов.

Плохо. Очень плохо.

Но, по крайней мере, выстрел явно привлёк внимание каменного воина и он, вскинув свой клинок, бросился именно на меня, полностью игнорируя Глена и Линду.

Вот только как мне его валить? Телекинеза нет. Взрывного дыхания нет. Кузницы Огуна нет. Есть только пистолет со ста девятнадцатью патронами в запасе, и… моё тело.

Хмыкнув, я сбросил с плеч лямки рюкзака, откинув его подальше — и припустил бегом вдоль стены. Для начала нужно было отвести статую подальше от Глена с Линдой, переведя наше противостояние на другую половину зала. А потом можно будет и сразиться.

Десятый круг маны в буквальном смысле поднимал мага над обычными людьми и приближал его к божественному. Максимальный, десятый, опять же, ранг заклинаний — SSS, так же отчасти превосходил человеческие пределы и ломал человеческие нормы. Даже у самого Бафомета в арсенале было всего пять заклинаний SSS-ранга, что прекрасно отражало их редкость и силу.

И моя Техника тела Амат, как я успел убедиться за эти дни, была по-настоящему невероятной магией. Способность поглощать чужую ману без каких-либо ограничений уже была нечестной. Но едва ли не больше меня поразили последствия осушения двух с половиной десятков бойцов Чёрного Безумия.

В отличие от маны, жизненная энергия прижилась в моём теле не сразу и этот процесс даже близко не закончился. Усвоилась от силы треть. Но всё равно, моё тело не просто стало сильнее — я уже превзошёл лимиты человеческого организма. Сила, скорость, гибкость, выносливость, даже скорость регенерации ран. Я едва успевал привыкать к собственным возможностям.

Три техники телесного перерождения должны были вывести меня на сверхчеловеческий уровень года через два. Техника тела Амат справилась за неделю. И я чувствовал, что скорость поглощения моим организмом жизненной энергии только ускорялась. Правда, со временем эффект от одного осушенного человека будет становиться всё меньше и меньше. Но всё равно, это было что-то нереальное.

И хотя я не думал, что возможность испытать мои новые силы появится так скоро, отказываться я не собирался. Вот только мне всё-таки нужна была магия, хотя бы немного.

Несмотря на то, что каждый шаг статуи был втрое шире моих, я всё ещё был быстрее. И смог, даже двигаясь по более широкой дуге, сильно опередить её и первым добраться до противоположной стороны зала, как можно дальше от Глена с Линдой. После чего, выпустив в статую ещё пару пуль, чтобы она не переключилась на них, я поднял дуло револьвера к потолку.

Огненная вспышка на секунду перекрыла свечение окружающих магических светильников. А когда пламя опало, я заметил на стекле, закрывавшем сияющий подавитель маны, небольшую трещину. Вдогонку за первым выстрелом полетел второй, за ним — третий.

И только тогда стекло, наконец, разбилось и свет подавителя потух. Я ощутил, как вздрогнули и попытались двинуться магические круги. Но подавителей осталось слишком много и попытка создать даже самое слабенькое заклинание провалилось.

Однако тенденция была хорошей. Из примерно полутора сотен светильников треть, то есть штук пятьдесят, были замаскированными подавителями. Допустим, по три пули на каждый, плюс оставить десятка три на уничтожение самой статуи — и того я смогу уничтожить около тридцати. После этого, хотелось надеяться, мои четыре круга всё-таки смогут провернуться раз-другой, а большего мне было не нужно.