Страница 50 из 72
— Вероятно, следующая дверь Таро, — предположил он.
Доволочив тело Абигора, они осторожно толкнули ее. Внутри, и правда, был Таро со своей прелестной Лексой. Обстановка была такой же романтической. Но в этот раз звучала затейливая одиночная игра на гитаре и голос Курта Кобейна. Ребята сидели к ним спиной на белом пушистом ковре. Таро обнимал ее за плечи и ласкал руку кончиками пальцев. Спустя несколько секунд они замерли. Асмодей, побоявшись, что демоненок его почувствует, отступил в темноту. Но Таро, увлеченный девушкой, всего лишь привлек ее к себе и сам на мгновение затаил дыхание.
— Ну же, поцелуй ее, — прошептал инкуб в нетерпении и удовлетворенно хмыкнул, когда это произошло.
— Пойдем, — окликнул его Уфир. — Налюбуешься еще.
Но инкуб лишь шикнул в ответ:
— Сейчас… — заинтригованный, он и не собирался уходить, оставшись наблюдать за тем, что произойдет дальше.
А дальше произошло то, что не должно было быть. По крайней мере, тут, в Ист-Сайде.
Во время продолжительного и страстного поцелуя Лекса застонала, будто от нахлынувшей эйфории, но в следующий миг всхлипнула и вцепилась ноготками в плечи Таро, который остановиться уже не мог. Асмодей нахмурился. И не успел он переглянуться с Уфиром, как на месте девушки застыла иссохшая мумия, а ее жизнь и душа втянулись белой мерцающей дымкой в рот опешившему демоненку. Само же тело рассыпалось прахом на его руках.
Инкуб округлил глаза от удивления. Не мешкая больше, он отпустил ворот футболки Абигора и, бесцеремонно бросив того наземь, ворвался в комнату к сыну. Он увидел, что глаза Таро расширились от ужаса, а грудь судорожно вздымалась и опускалась — так он был напуган.
— Я… я не хотел, — заплетающимся языком произнес он, увидев отца.
— Тише-тише-тише, — Асмодей упал перед ним на колени и порывисто притянул к себе.
Таро послушно опустил голову ему на грудь: сейчас его колотило от страха и осознания того, что произошло нечто поистине ужасающее.
— Я не хотел…
— Я знаю, малыш, знаю. Тш-ш-ш… — Асмодей гладил его по волосам, крепко прижимая к себе и пытаясь успокоить, раскачивался из стороны в сторону, стремясь убаюкать свое дитя, как в детстве.
Оставшийся за дверью Уфир невольно поднес руку ко рту, Абигор давно уже без чувств валялся у его ног.
Глава 25
Выругавшись, Уфир втащил Абигора внутрь.
Асмодей ухватился пальцами за подбородок Таро и заставил тогo взглянуть себе глаза. Подражая шипению змеи, он прошептал на древнем египетском: "Сейчас заснешь». На глазах Уфира инкуб ввел демоненка в транс и для достоверности провел рукой перед глазами — реакции никакой не последовало.
— Что ты сделал?
— Успокоил.
— А что за заклинание?
— На следующий день он ее не вспомнит. — Асмодей поднял сына на руки и, уложив в постель, накрыл его одеялом, опустил ему веки и тихо прошептал: — Ты все забудешь.
— Боюсь, что местные кардиналы откроют на нас охоту.
— Я сразу же об этом и подумал.
— Тогда как нам быть с Хиро и остальными, кто мог ее знать, помнить, видеть?
— Остается то же самое проделать со всеми. Ввести их в транс. Обращать время вспять нет смысла, это очень затратно, уйдет много энергии. А времени на любовные приключения, чтобы раздобыть эту самую энергию, у меня нет. — Асмодей тяжело вздохнул и продолжил: — Такое деяние, совершенное инкубом, не прошедшим плановые испытания и не получившим за них ордер подтверждения, противоречит условиям соглашения между Пеклом и Серыми Кардиналами и карается многолетним заточением.
— Да. Помню. — Уфир деловито опустил руки на пояс. И, задумавшись, вдруг вспомнил еще одну вещь: — Агалир. Он ведь был Жнецом Смерти. Согласно действующей системе библиотеки жнецов со смертью этой девушки всенепременно возникает что-то вроде личного дела. У Люцифера оно появится обязательно, а может, уже появилось, потому что к девушке приложил руку настоящий демон. И чтобы замести наши следы перед кардиналами, он должен переписать обстоятельства непреднамеренного убийства. Немедленно. Понимаешь?
— Понимаю. Ты оставь Абигора здесь, найди Агалира и все ему расскажи. А я займусь остальным. Начну с Хиро и его девушки.
…
С каждым словом во время рассказа Уфира глаза Агалира мрачнели. Вначале он не поверил тому, что у Таро проявились способности инкуба: «Что это, случайность? Или же сбывается часть пророчества?» Но когда сомнений уже не оставалось, он понял две вещи: то, что произошло, могло подпортить репутацию всем асмодеевцам, а Таро светила исправительная колония для Особо Опасных Отчужденных и плен у Серых Кардиналов, где никакие влиятельные родители не способны помочь.
Агалир исчез из дома, на мгновение погрузив Манхеттен во тьму и, скрывшись в темном переулке, где никто не мог его увидеть, открыл портал в ад. Как только тот схлопнулся в воздухе, на улицы вернулся свет.
Асмодею не пристало беспокоить Илэриас и Дара, которые заперлись в ее комнате, и он решил обойтись без их помощи. «Предупрежу их завтра». Оказавшись в гостиной, где собралась большая часть народа, инкуб прищелкнул пальцами, тем самым всех обездвижив. Оба дворецких оказались среди них. Себастиан и Бенджамин удивились, когда девушки, которые с ними мило кокетничали, вдруг замерли. Заметив Асмодея, они отлипли от стены, до того деловито засунув руки в карманы, и теперь с покорностью приблизились, как бы невзначай поинтересовавшись:
— Помочь чем-то, мой господин? — первым проявил вежливость Бенджамин.
— Мы все сделаем, — согласно кивнул Себастиан.
— Да. Нужно поправить гостям память…
Утро следующего дня (2-ой день в Манхэттене)
Лэр проснулась, почувствовав запах ароматных круассанов и свежесваренного кофе. И еще был какой-то цветочный, едва уловимый флер. Она разлепила глаза и увидела, что Дар стоит на коленях у ее кровати с черной розой во рту, он оглаживал ее по волосам, пытаясь мягко разбудить, и у него это получилось. Демоница улыбнулась. Приподнявшись на локте, она бросила взгляд на прикроватный столик: на подносе лежала свежая выпечка и ее любимый бодрящий напиток.
— Доброе утро, моя Леди, — счастливо улыбнулся вампир и, склонив голову набок, мечтательно заглянул в ее глаза.
— Спасибо.
Лэр почувствовала смущение и, спеша скрыть это, опустила глаза. Она наклонилась к бутону, чтобы насытиться его запахом, и внезапно поняла, что на самом деле ей очень нравятся ухаживания вампира. Делал он это красиво и естественно. Вот как сейчас: просто сидел рядом и любовался ею, теплый взгляд его и мечтательная улыбка были тому подтверждением.
— Что о нас подумают остальные?
— Я понимаю твое беспокойство. — Дар, стянув со столика поднос, взял круассан и сам поднес его ко рту демоницы. Уголки ее губ дрогнули и она, улыбнувшись, аккуратно надкусила. — Таро и Хиро не поймут. Я могу сдерживаться. Но пообещай, если мы вдруг останемся наедине, ты не уйдешь.
Круассан растаял во рту, и, проглотив его, Лэр тяжело вздохнула, будто осмысливая слова Дара, и затем на всякий случай уточнила:
— Наедине… Вдали от дома?
— А ты согласна? — хитро улыбнувшись, прищурился вампир.
— Ну конечно.
— Сладкая… — прошептал Дар и заботливо заправил упавшую на лицо прядь волос ей за ухо. — Ну, я тогда пойду?
— Иди. Я скоро буду. — Демоница кивнула и, взяв остаток круассана, пронаблюдала, как Дар покинул ее комнату и осторожно прикрыл за собой двери.
Со вчерашнего ужина она так изголодалась, что сейчас, когда вампир ушел, мигом покончила с завтраком и одним глотком запила его обжигающим кофе. После этого, схватив пару полотенец и свежие вещи, поспешила выйти из комнаты, чтобы направиться в душ. Лэр с удивлением отметила, что на первом этаже царил идеальный порядок.
Со стороны кухни послышались голоса демонов и, чтобы никто не застал ее в таком виде, демоница поспешила скрыться в ванной комнате.
Лэр появилась на кухне изрядно посвежевшей. Она увидела там всех демонов и вампира, отчего-то соблазнительно прикусившего губу, стоило ей войти, и оцепенело замерла. Нет. Не из-за Дара. Из-за того, что на нее уставилось семь пар демонских глаз, отчего ей мгновенно сделалось неуютно.