Страница 33 из 72
Стоя у алтаря, он уже был не в силах отвести от нее взгляда. Она казалось необыкновенно милой, и ему хотелось скорее прижать ее к себе, чтобы поцеловать. «Таро — наш прелестный дьяволенок. В будущем станет весьма сладеньким инкубом для своих жертв, и никто не сможет перед ним устоять», — одна эта мысль согревала ему сердце, и оттого свадебное настроение было превосходным.
Момент церемонии…
Музыка любви звучала приглушенно, и даже гости замерли в ожидании: наконец, настал этот неловкий момент.
— Можете поцеловать невесту, — тоненьким голосочком пискнула парящая над головой Асмодея и Илэриас маленькая феечка.
Затаив дыхание, инкуб поднял вуаль своей герцогини и испытующе взглянул в ее бездонные глаза. От его взгляда демоница прикусила нижнюю губку. Тогда он призывно взглянул в ответ и повторил то же, что и она.
Свидетель со стороны невесты — Абигор — нервно сжал кулаки. Дар, стоявший со стороны Асмодея, заметил это и растянул ленивую улыбку до ушей. Так же посвященный в пророчество, теперь он думал о том, что же их всех ждет, и уже перебирал наиболее выгодные варианты развития событий.
Агукавшие между собой дьяволята, которые находились в колясках рядом со своими опекунами, тоже затихли. Карие глаза Таро, вдруг вспыхнувшие нефритовым всполохами, устремились на родителей и, казалось, малыш даже приподнялся, чтобы получше разглядеть папу и маму.
Инкуб подался вперед, чтобы поцеловать Илэриас. Встретившись с ней взглядом перед заветным поцелуем, он облизнулся.
«Сладкая», — раздался его бархатный баритон в голове Лэр.
Глаза Асмодея задорно блеснули. «Неужели он так счастлив сейчас?» — не верила она увиденному. Его ладонь скользнула по ее талии и прижала к своему разгоряченному телу. Жар его груди демоница ощутила мгновенно. От этого взволновалась — и капля холодного пота тонкой струйкой скатилась по ее открытой спине.
На мгновение Асмодей задержал взгляд на ее губах. А потом, коснувшись их своими, с нежностью раздвинул языком. В свой поцелуй он вложил воспоминания о лучших прожитых с Лэр моментах и мысленно поделился ими с ней. Демоница открыла глаза — и тогда инкуб смог увидеть, как озорно полыхнули они огнем.
«Только скажи, — снова прошелестел его голос в ее голове, — и я с радостью повторю все, что между нами было». Герцогиня странно обмякла в его объятиях, изумленно взглянула в ответ, а инкуб уже не мог сдержать улыбки, мгновенно преобразившей его лицо.
Конец первой части
Глава 18
Они отдыхали, после очередной утомительной тренировки лёжа в спортзале на матах. Хиро задумчиво подбрасывал фаербол, жонглируя пассами на расстоянии, Таро молча наблюдал за ним и наконец не выдержал:
— О чём ты думаешь?
В очередной раз поймав горящий мяч, Хиро мечтательно посмотрел в потолок и произнёс:
— Так хочется влюбиться…
— Что? — переспросил Таро, не веря своим ушам.
Хиро снова подкинул мяч и спросил:
— Как ты думаешь, что это за чувство?
Большой зал, словно по мановению волшебной палочки окунулся во тьму, так что даже стали видны звёзды, усеявшие потолок. Таро помолчал некоторое время, наблюдая за пульсацией фаербола, затем притянул его к себе, поймал, прокрутил на одном пальце и медленно проговорил:
— Себастиан говорит, что это… Это, как эйфория… То, от чего сердце то замирает, то стучит быстрее, то медленнее… Вот так: «Тук… тук… тук… тук-тук-тук-тук… тук… тук…» — Потускневший было шар вновь разгорелся, мигая в такт произносимому, словно Таро поделился с ним силой.
Хиро на мгновение замер, увлеченно наблюдая за его пульсацией, а затем, прищурившись, взглянул на брата и сказал со странной интонацией:
— А ещё говорят, что любовь — это зло, ощущение ложных чувств, которое толкает на глупые поступки.
От услышанного в глазах второго бесёнка вспыхнули нефритовые всполохи недоумения. Хиро смотрел, не в силах отвести взгляд, и неожиданно для себя подумал, почему они появляются у Таро, только когда тот удивляется? А удивляется-то он чему-то крайне редко… Тут же ему вспомнилось, что глаза у Асмодея тоже временами вспыхивали, но не только от удивления, к тому же, от природы карие, они порой затягивали в свой омут всё вокруг, подобно чёрной дыре. Хиро многое замечал, но не решался делиться своими наблюдениями ни с мамой, ни с Абигором, ни с вечно занятым Асмодеем. Дьяволенок не сторонился инкуба, но от его внимания не ускользало, что тот относился к нему несколько безразлично, а при встрече ограничивался небрежным полунаклоном головы и быстро развеивался по своим делам. Глядя на брата, который каждый раз резко менялся в лице после подобных уходов Асмодея, Хиро понял, что точно так же инкуб относился и к Таро. Он очень гордился своей внимательностью (одним из качеств, что передались ему от Абигора), которая позволяла ему читать брата — и не только его, — как раскрытую книгу.
Желая сгладить возникшую было неловкость, Таро решил сменить тему:
— У тебя ещё не проявлялись способности Абигора? Всё же здорово было бы видеть будущее или читать чьи-то мысли.
— Отец сказал, что я это почувствую, когда придет время.
— Вот и Агалиарепт нас еще не учит такому. Хотя должен.
— Должен… Но ты же знаешь, что он скажет.
Таро молча кивнул.
На мгновение повисла тишина, каждый задумался о чём-то своем. Мяч перестал полыхать синим и был отложен в сторону.
— А ведь за окном уже темно.
— Ой, да. Быстро так. Скоро Дар фон Кейзерлинг должен приехать.
— У нас что, снова званый ужин? — в удивлении изогнул бровь Хиро.
— Хм, а ему когда-то требовалось особое приглашение? Он каждый вечер заявляется в одно и то же время.
— Ну да. Ты заметил, что этот вампир глаз не сводит с нашей мамы? — наморщил нос Хиро.
— Она же красавица, — улыбнулся брат. — Отец говорил как-то, что она из Земных, и что однажды он украл ее душу… говорил, потерял голову.
— Асмодею, конечно, можно верить, — начал было Хиро, но вдруг осёкся.
— Тебя что-то смущает? — спросил Таро, видя, что брат погрузился в размышления.
Какое-то время Хиро молчал, сверля взглядом пол под ногами. Но стоило ему поднять глаза, как Таро перестал улыбаться.
— Да. Еще как смущает! — вдруг взорвался дьяволенок, поднялся, взял фаербол в руки и снова принялся яростно кидать его в стену, да с такой силой, что в ней образовалась дыра. — Думаешь, я не знаю, почему мать с твоим отцом при всех изображают образцовую пару? — От очередного паса мяч застрял в дыре, а рядом отвалился кусочек штукатурки. — И тебя самого-то не смущает та тайна, о которой знают только наши опекуны и вампир?
— Перестань, — фыркнул Таро, скрестив руки на груди. — Все у нас нормально. Ты слишком много думаешь об этом, поэтому тебе что-то там кажется. Все нас любят одинаково, и неважно, что у меня отец Асмодей, а у тебя — Абигор.
Хиро с досадой отмахнулся. Таро заметил, как на лице его заходили желваки.
Внезапно двери распахнулись.
— Здравствуйте, юные демоны, — с еле уловимой усмешкой в голосе поздоровался Дар фон Кейзерлинг, входя в спортзал.
— О, вы уже здесь? — Таро склонил голову в знак приветствия.
— Здравствуйте, — сквозь зубы поздоровался Хиро и отвернулся при мысли, что и этот вечер не обойдется без провокаций вампира, каждый раз усердно испытывавшего терпение Абигора.
Следом неожиданно появилась и сама Лэр и, не поздоровавшись с гостем, порывисто обняла их с братом, поцеловав каждого в лоб:
— Вы сегодня что-то долго, мои милые. Пора заканчивать.
— А меня обнять не хочешь? — всё так же иронично осведомился Дар.
— Я хотела сказать, что все приготовления к ужину закончены. Пока Бенджамин и Себастиан сервируют стол, у вас есть время привести себя в порядок, — вновь обратилась Лэр к бесятам, по-прежнему не обращая внимания на вампира.
— Надеюсь, сегодня будет не так, как в прошлый раз, — потирая шею, съязвил Таро.
— Таро! — Глаза Лэр укоризненно полыхнули синим пламенем. — Сегодня ими руководил Себастиан, и они наверняка постарались на славу.