Меж двух миров

Доктор Дюваль осеклась и замолкла, уткнувшись в планшет. Похоже она вспомнила то, чего вспоминать не хотела. Минут через десять легкая улыбка вернулась на ее лицо. Она вздохнула, протерла очки и отложила их в сторону.

— Вы хотели послушать мой рассказ, — напомнил я.

— Да, хотела. Но у меня есть предложение по лучше.

Доктор подошла к постели и сунула руку под одеяло. Прохладные пальцы скользнули вниз по животу.

— И правда работает… — констатировала она, дождавшись эффекта.

Закрыв дверь палаты, она подперла ручку стулом, чтобы никто не вошел. Избавившись от туфель, Ольга на ходу сняла нижнее белье и расстегнула халат. Не уж то она позарится на старика? Мне не верилось до последнего.

Стянув с меля одеяло, доктор Дюваль задрала мою больничную сорочку и поработала кулачком.

— Вы ведь не против? — спросила она, глядя в глаза.

Я улыбнулся и покачал головой. Схватившись за поручень кровати, Ольга взобралась на нее и проворно перекинула ногу. Направив в себя член, она содрогнулась. Схватившись за него двумя руками, она тяжело сглотнула слюну и покраснела. Отвердевшие соски проступили сквозь тонкий бюстгальтер.

— Он больше, чем я рассчитывала, — призналась она. — По быстрому не получится.

— Я никуда не спешу.

— Ну да… и то, верно. С Жанной я договорилась, она постучит, если что….

— Ага, значит, это спланированное покушение?

— Значит, спланированное… — она приподнялась на коленях и, встав на корточки, повторила попытку.

На сей раз она уже достаточно намокла и член мой, медленно, но, верно, начал волнительное погружение. Удерживая его пальцами под анатомически правильным углом, доктор Дюваль пошире развела бедра и закусила губу. Вновь опустившись на колени, она, пусть и не целиком, но приняла его в себя.

— Больно?

— Нет, не нас только. Размерчик то в самый раз, просто давно не было… Я уж и забыла, как это приятно, когда в тебя проникает мужская штуковина. Сам то как? Давление, сердечко не шалит?

— Все хорошо, — я погладил ее напряженные бедра. — Не спеши.

Минут через тридцать, достаточно возбудившись, она уже без помех скользила своей мякотью по моей отвердевшей плоти. О контрацепции доктор не заботилась. Чрево Ольги обнимало меня столь плотно, что, когда я наполнял его, наружу ничего не просачивалось. Получив свою дозу экстаза, она снова набирала темп. Ольга доводила себя до оргазма и в самый последний момент замирала, позволяя волне наслаждения стихнуть. Так продолжалось несколько раз, прежде чем она опустошалась. Наконец, уже под утро, Доктор Дюваль нехотя извлекла из себя член и зажала ладонью промежность. Проворно соскочив с постели, она убежала в туалет. Вернулась растрепанная, шаткой, похотливой походкой. Свет из проема просвечивал ее халат, в полутьме палаты, очерчивая женственный силуэт.

— Настроение твое улучшилось? — спросил я.

— Ага… только коленки теперь можно выкинуть, — улыбнулась она в ответ. — А ты?

— Грех жаловаться. Если подумать, после жены ты первая.

— Ну и дурак. Нашла бы я тебя раньше… живым бы не ушел. Ты мне тогда еще приглянулся.

— Чего уж теперь об этом. Имеем то, что имеем.

— М… да. Ладно, дружок, пора мне. Спасибо за вечер. Еще увидимся.

Сказав это, доктор чмокнула меня в лоб, убрала стул от двери и была такова. Она упорхнула, оставив после себя лишь легкий запах чистого тела и аромат духов. Она исчезла словно наваждение… приятное, мимолетное, яркое. Я около часа прокручивал случившееся в голове, смакуя приятные мгновения. Однако, завтра предстояло испытание похлеще. Я увижу дочь, а главное — сына. Не представляю, что им сказать. Чтобы голова была светлой, оставшуюся ночь я использовал по назначению. Странно, но сны были приятными…

Глава 3. Что-то не так

Ближе к полудню в коридоре послышались торопливые шаги. Я стоял у окна, созерцая унылый пейзаж из руин и одиноко стоящих уцелевших зданий. Дверь палаты отворилась и на пороге показались три человека. Два из них в форме, а третий в халате. Едва завидев отца, Алена уронила на пол сумку и бросилась мне на шею, заливаясь слезами. Сердце мое предательски дрогнуло. Я и не думал, что так сильно соскучился по ней. Сергей был хмур и остался в дверях. Но Ольга Дюваль втолкнула его буквально силком. Я обнял и его, без всяких колебаний. Слезы сами собой навернулись на глаза. А я то думал, что уж совсем очерствел. На душе как-то сразу полегчало. Груз недосказанности, свалился с моих плеч.

— Папка! — проревела Аленка.

— Ну, ну… не голоси. Нормально все.

— Прости меня… — сквозь слезы выдавил сын. — Не знал я, что все так обернется. Обманули меня.

— Ни ты первый, ни ты последний. Забудь! Выкинь из головы.

Я чуть отошел, чтобы разглядеть их получше.

— А почему вы в форме? Стряслось чего?

— Аленка теперь военный медик, а я так, водитель — санитар на подхвате.

— На скорой работаем… — всхлипнула Алена.

— А как же служба?

— Так ушел я. Почти сразу. Ты как парней раскидал, нашего командира с должности сняли, ну и я под шумок спрыгнул.

— Что, перестарался я?

— Да как сказать… объясниться то мы не успели, — Сергей почесал затылок. — Не ожидал я от тебя такой прыти. Шесть конвоиров в лазарет отправил, а еще двоих позже комиссовали из за увечий. Зачем ты так?

— Не знаю… — я пожал плечами. — Рефлексы сработали. Мог, потому и сделал. Думал, если меня застрелят, грех с тебя сниму. Чтобы до гробовой доски не мучился.

— Эх батя… если подумать, то ты мне жизнь тогда спас. Ведь мне то сказали одно, а на деле было совсем другое. Всех, кого ты знал казнили… а потом по тихому устранили и всех причастных. А генерал, который руководил операцией вскоре неудачно поперхнулся.

— Так… я все еще под следствием или нет?

— Ты умер. Мы чисто случайно встретили здесь доктора Дюваль. Она вспомнила тебя и помогла со справками. Она же устроила нас в этот госпиталь, чтобы с голоду не померли, да к тебе поближе были. Я напряг старые связи и сделал новые документы на случай, если очнешься. Теперь ты другой человек.

— Постой… а что с вашим правительством? Ольга рассказала мне…

— Все плохо бать… — Сергей опустил голову. — Войска идут сюда не порядок наводить, а творить геноцид. За городом уже выстроен концентрационный лагерь. Будут делить людей на нужных и ненужных… Вот так то. Сегодня начнем эвакуировать госпиталь. Благо больных мало, в основном медперсонал и оборудование.

— Куда?

— Куда подальше. Двинем к границе, там еще сохранились леса. Нас встретят и помогут. Доктора нынче в большом дефиците.

— Ясно, — я стал серьезнее. — В сумке мои вещи?

— Да, все, что удалось забрать. Держи.

Забрав сумку, я разложил содержимое на столе. Прежде всего меня интересовал тактический интерфейс в потертом бронированном чемоданчике.

— Кажется он не работает. Я не смог его включить.

— Так и должно быть, — усмехнулся я, прикладывая палец к панели распознавания.

Мелодично звякнув, экран чемоданчика загорелся, система загрузилась. Вставив в ухо гарнитуру, я активировал ее и назвал свое имя. Система распознала голос и личность.

— Виктор Волков. Вход в систему Орсис, — проговорил я четко.

Экран моргнул красным и вывел код ошибки.

— Орсис больше нет, — поспешила сказать Ольга.

— Как нет…? — удивление отразилось намоем угрюмом лице.

— Ее удалили. Стерли, как опасный боевой ИИ, уничтожили центральный сервер и центр поддержки.

— Странно. Но зачем?

— Чтобы не помешала, — хмуро ответил Сергей. — Сейчас в даркнете такой срач стоит. Народ не знает куда кинуться. Все, кто причастен к победе и свержению правительств методично истребляются. Говорят, те, кто все задумал по выползали наружу из своих укрытий и доводят план до конца. Не хотелось тебя расстраивать сразу, но…

— Говори уже.

— Война тоже была частью плана. Правительства — марионетки. Их отдали на расправу толпе. Сейчас от человечества осталось чуть больше двух миллиардов. Один из них превратят в рабов. Теперь Орсис больше нет, и эти твари уже не скрываются. У них своя закрытая сеть и свой ИИ. Они действуют очень быстро. Спящие ячейки устраивают по всему миру зачистки. Людей фильтруют, тестируют и маркируют. Ненужных кастрируют или разбирают на органы. Прости отец, но такова наша реальность.