Страница 8 из 78
Укрывшись в башне замка, Элинор видела, как всех, кто был за крепостной стеной, согнали в большой амбар. Она видела, как его поджигали. И видела, как скотты стояли поодаль и смотрели на полыхающий огонь. Выскочив из замка, Элинор, а вслед за ней несколько воинов, их жены и дети быстро растащили горящие охапки хвороста и погасили пламя. Чудом спасшиеся люди по команде Элинор попрыгали в крепостной ров с водой. К счастью, они успели вовремя. Погибло всего семь человек.
Весть об этом разнеслась широко. Мужчины — все, кто мог носить оружие, — по призыву короля встали под знамена с английским львом, чтобы сражаться со скоттами. И тогда послали за Элинор. Ее просили встать в ряды воинов вместе с мужчинами. Одно присутствие святой Леноры должно было укрепить моральный дух армии.
Но прошло немного времени, и все изменилось. Как наследницы отца, обязанностью Элинор было всего лишь содержать в надлежащем порядке замок, земли и получать доходы — до тех пор, пока «не произведет на свет наследника».
Перед глазами ее вновь возник замок. Она мысленно перенеслась в большой зал замка. В тот день никакие мысли о надвигающейся войне еще не тревожили их. Все казалось таким мирным. В камине уютно пылал огонь. Новые яркие гобелены — творение фламандских мастеров, — привезенные заезжими торговцами, украшали каменные стены, от которых даже летом тянуло промозглой сыростью и холодом. В стране давно царил мир, торговля и ремесла процветали, крестьяне богатели. Элинор обожала отца, хорошо образованного человека, далеко опередившего свой век и считавшего, что миром должен править разум. Она так и не смогла смириться с его смертью. На плечи девушки легла огромная ответственность. Нужно было должным образом встретить посланцев короля, когда они отправятся на север. А еще заботиться обо всех в деревне — лечить заболевших, неукоснительно посещать все службы в церкви, провожать в последний путь тех, кто покинул этот мир, и приветствовать тех, кто только еще входил в него.
Кузены мечтали выгодно сбыть Элинор с рук. То один, то другой появлялись в замке, надеясь ослепить кузину перечнем мужчин, получивших известность при европейских дворах. К тому же и сам замок Клэрин, хоть и пострадал при осадах, был лакомым кусочком. А кузены отчаянно нуждались в деньгах. К ужасу Элинор, каждый новый претендент на ее руку, казалось, был еще хуже предыдущего. Роберт Ланкастере, к примеру: ростом с сидящую собаку, он еще к тому же страдал от какой-то непонятной мерзкой кожной болезни. Но этот хоть был достаточно образован и изысканно вежлив. Тибальд, лорд Эксин, наследник графской короны, был хорош собой, зато отличался отвратительной жестокостью — ради забавы сын графа обожал топить котят.
Так оно и продолжалось. Элинор отвергала одного претендента за другим.
— Твоему поведению просто нет названия! — бушевал ее кузен Альфред. — Это просто возмутительно! — Не выдержав, он принялся расхаживать перед камином. — Элинор, что толку ходить вокруг да около? Ты потеряла отца, была вынуждена защищать свой замок с оружием в руках… но с тех пор прошло бог знает сколько лет. Ты уже не ребенок. Учти, о тебе уже поползли всякие слухи. Люди шепчутся, что ты хромая, кривая, горбатая и уж не знаю что… Дескать, именно поэтому…
— …ни один из завидных женихов не осмелится предложить ей руку? — донесся скрипучий голос из-за высокой спинки стоявшего прямо перед камином кресла. Это был Корбин, еще один кузен Элинор. Двумя годами младше Альфреда, он обладал незаурядным чувством юмора — во всяком случае, обожал вышучивать все, что касалось жизни светского общества. Но к Элинор он относился совсем иначе, чем Альфред. Он считал, что все должно идти своим порядком. Альфред же воспринял предсмертную волю отца Элинор позаботиться о кузине с каким-то болезненным чувством долга.
— Альфред, может, все эти женихи и знатны, и баснословно богаты, — тихо сказала Элинор, глядя на руки, сложенные на коленях. Потом вдруг резко выпрямилась во весь рост, оттолкнула тяжелое кресло и с вызовом посмотрела в глаза кузену. — Но… они…
— Не обладают никакими иными достоинствами? — подсказал Корбин.
Элинор бросила на него благодарный взгляд.
— Корбин прав.
— Элинор, мой долг — благополучно выдать тебя замуж. А твой долг — подчиниться воле отца. Ты ведь говорила, что любишь его? Неужели так трудно исполнить его желание? — требовательным тоном заявил Альфред.
— Я его обожала! — вспыхнула Элинор.
— Вот-вот! А он оставил тебя на мое попечение. И вот теперь ты делаешь все, чтобы помешать мне выполнить свой долг в отношении тебя.
Из груди Элинор вырвался вздох.
— Альфред, — умоляюще пробормотала она, хрустнув пальцами, — постарайся понять наконец! — Я не выйду замуж за человека, которого не могу уважать…
Альфред покачал головой.
— Тогда ты отправишься во Францию. Граф Ален де Лаквиль недавно овдовел, и у него нет наследника. Он намного старше тебя… но ведь ты всегда любила и уважала его, не так ли?
Элинор заколебалась. Ален действительно был неплохим человеком. И к тому же весьма богатым. Благородный, добрый, с тихим, мягким голосом. Ему очень шла пышная шевелюра белых как снег волос. Несмотря на возраст, он казался еще молодым человеком. И он ей нравился. Но…
— Но он же старше моего отца! — прошептала Элинор.
— А моя жена, как мне кажется, старше самого Господа Бога, — пошутил Корбин.
— Корбин, ну что ты несешь?! Она моложе тебя!
— Это с виду. А на самом деле Изабель — ведьма, продавшая душу дьяволу и благодаря этому сохранившая вечную молодость! — с нарочитым испугом пробормотал он. Но на губах его играла грустная улыбка.
— Элинор, твой отец отдал жизнь за своего короля, — потеряв терпение, напомнил Альфред. — Ты тоже славно послужила ему при Фолкерке, но это было давно. И если сейчас мы не поторопимся, то король напомнит нам о своем праве решить твою судьбу. И ты будешь вынуждена выйти даже за дикого кабана, если Эдуард вобьет себе в голову, что это самая подходящая для тебя партия. Так что отправляйся в Нормандию. Я списался с Аленом после смерти его жены.
Элинор молчала, а потом сказала:
— Хорошо, я поеду во Францию.
Вот так и случилось, что ей пришлось пересечь море.
Элинор часто просыпалась, но, засыпая, каждый раз видела все тот же сон. Она в лесу при Фолкерке. Укрывшись за деревьями, она видит, как англичане пытаются смять ряды наступающих шотландцев.
И все-таки он отыскал ее. Элинор помнила, как подняла над головой меч. Конечно, ей приходилось брать уроки… но ведь она была не воином, а наследницей замка Клэрин.
Страшный удар меча, который держала рука, явно привыкшая мастерски владеть им, заставил ее выронить оружие. Элинор поняла, что жить ей осталось недолго. Еще секунда — и ее просто изрубят на куски…
— Подожди!
Она поспешно стащила с головы шлем. Застыв на месте, воин в изумлении смотрел на нее. Меч его медленно опустился наземь.
С того самого дня его лицо врезалось ей в память. Глубокая синева его глаз, черные как вороново крыло волосы, высокие, искусно вылепленные скулы долго стояли у нее перед глазами. Время, конечно, изменило обоих, но не настолько, чтобы она не узнала его сейчас.
Особенно этот его взгляд. Или то, как менялось его лицо, стоило только ему увидеть перед собой врага. Это случилось в ту минуту, когда он поднял свой меч, отражая удар англичанина. Элинор хорошо запомнила этот взгляд…
Корабль швыряло в разные стороны, и голова у нее кружилась. После неудавшейся попытки побега она все еще пребывала в унынии. Закашлявшись, она открыла глаза и почувствовала сильную боль в горле. И вдобавок из-за сильного жара ее трясло, как осенний лист на ветру.
Вдруг дверь в каюту с шумом распахнулась. Элинор попыталась встать, но не смогла.
В дверях стоял он. Она снова увидела то самое лицо, что до этого так часто являлось ей во сне.
Может, это ей снится? Или… или это правда? Начинало светать. В сером призрачном свете его фигура, казалось, плавала в дымке. И в тот же миг она поняла, что на море все еще бушует шторм.