Страница 29 из 31
Виктор Песков, словно был нем, одарил Биса сочувствием и потускнел лицом, как упавшая с неба звезда, будто понял что–то про счастье, а может, знал и тоскливо уставился вдаль, в закатный горизонт. Вечерело.
– Кстати, как погода в Москве? Как семья: жена, сын? – спросил Песков.
– Не знаю, – признался Бис, – не ей звонил…
– А кому? – удивился Песков.
– Важному человеку…
– С женой понятно… Сыну?
– Нет.
– А чего так? Не знаешь номера?
– Знаю, – признался Бис. – Не знаю, что говорить…
– Знаешь, что бы я хотел услышать от своего «козла»? – строго посмотрел Виктор, сказав совершенно понятно: про отца. – Что он меня любит! Это же так просто, да? Мне было бы достаточно слова: люблю!
– Почему решил, что не любит? Наверняка, любит! Может, просто слово ему это сказать тяжело?
Песков задумался.
– Мог бы, другими словами, а если не словами: поступками… Ладно, не обо мне разговор… Давай, звони сыну!
– У меня телефона нет!
– На, – протянул Витька свой в очередной раз, – держи!
Номер сына Егор не знал, знал только Катин – она не давала, не хотела, чтобы отец звонил сыну исключительно когда пьян как свинья и жалок – Егор набрал её десятизначный номер по памяти, с трепетом в горле дождался гудка, будто кто держал его под дульным срезом пистолета, вынуждая совершать трудное действие, и после второго – сбросил.
– Не отвечает… – протянул он трубку назад.
– Оставь себе, – сказал равнодушно Витька. – Вдруг перезвонит? У меня есть второй…
– Вить, где можно взять пистолет?
– Ты чего? Проблемы?
– Вроде того…
– Серьёзные?
– Могут быть – да. Хочу быть готов.
– Согласен, – задумался Песков. – Можно, перетереть с Медведчуком… Я сегодня поговорю…
– Если не трудно… Дело срочное и безотлагательное!
– Договорились: сегодня же спрошу, отзвонюсь!
– Куда отзвонюсь? – ошалел Егор. – Ах, да! – махнул он телефоном в руке. – Забыл уже… Конечно, звони!
Вечером вновь явился Аллагов.
– Поговорить можем? – сказал он.
– Я устал, Аллагов! Что тебе нужно? – дважды пожалел Бис, что безоружен и ко всему был уже в постели без искусственных конечностей. – «Чёрт, чёрт!» – выругался он в голове, сведя брови. – Когда уже поймёшь: для разговора не ходят по двое, к тому же по ночам!
– Я один пришёл, – обиделся чеченец. – Разговор серьёзный к тебе…
– Разве есть о чём? – жёстко ответил Бис.
– Зачем так говоришь, а?! – важно сказал Муса. – Поговорим без нервов?
Бис поднялся, откинув простыню, принял сидячее положение на кровати, умышленно оголив отсутствующие части тела. Аллагов сильно смутился: зрелище было не для слабонервных, но и привычному, приятным бы не показалось. Егор не мог не заметить и молча позлорадствовал над такой реакции чеченца, выкладывая рядом с собой на кровать из дорожной сумки протезы руки и ноги.
– Ну, говори, – натянул Бис на культю манжету.
– Короче, доун, я узнал тебя! – сказал Муса. – Я поклялся: узнаю кто ты, что ты? Я за тебя всё выяснил!
– Кому поклялся? Что выяснил? – спросил Бис, соединяясь с бионической рукой, удерживаемой между ног.
Егор торопился собрать себя в цельную конструкцию как сложный сборный объект, намеренно сбивая Аллагова простыми наводящими вопросами и старательно затягивая время.
– Выяснил, что биография в твоём деле – полная ошибка! Я с первого взгляда знал: ты что–то скрываешь!
– Почему так решил? – активировал Бис протез.
– Говорили, что ты подорвался на фугасе… А в биографии ни слова нет про фугас! В личном деле написано: производственная авария на каком–то заводе…
– «Тульский самовар», завод называется… – прокряхтел Бис занятый делом.
– Да, без разницы мне его название!
– Согласен… – взялся Егор за ногу, – …прям какая–то полная нестыковка фактов! – кривлялся он, улыбаясь Аллагову в лицо. – А кто говорит, что – на фугасе? Может ошибся он? – непослушная силиконовая манжета путалась в мелких неточных движениях неподдающихся таким разным рукам.
…Искусственная рука до конца не могла повторить нормальных физиологических действий живой конечности, движений, которые многократно автоматически повторялись в течение жизни и никаких мыслей не вызывали, всего того, что тело делало как бы само собой. Но, впереди любого движения – бежала мысль. Мозг посылал сигнал в те мышцы, которые были задействованы в конкретном движении, а мозг Егора упрямо был занят другим и уж точно не железными нервами искусственной руки. Да и с протезом было всё сложнее: вначале сигнал на движение считывался электродом, расположенным рядом с выведенным на мышцу нервом, а затем отправлялся на процессор внутри протеза. Вроде бы всё быстро, но скорость совершения действий всё равно уступала скорости живых рук.
– Народ говорит! – оценил Аллагов юмор Биса и всю футуристичность наблюдаемой им картины. – Эй, не валяй дурака, доун, я с тобой серьёзный разговор веду!
– А ты скажи, Аллагов, что интересует тебя в моём деле? Может я тебе сам расскажу? Чтобы ты не тратил своё время на меня?
– Мне нет нужды в твоём рассказе! Я уже всё узнал о тебе из интернета!
Егор рывком поднялся на ноги, руками оттолкнувшись от собственных коленей.
– Подашь брюки? – спросил Бис Аллагова.
Аллагов не мешкая, без лишних слов протянул Егору одежду, сняв со спинки стула. Бис снова опустился на кровать, развернув брюки.
– Так что там в интернете?
– В интернете я обнаружил сведения, что ты проходил службу в особом полку Внутренних Войск, был офицером–сапёром, подорвался на фугасе…
Егор заволновался ещё больше, стараясь спешить, что безусловно мешало. Чувствовал натужность этого разговора и нервно поглядывал на повешенные вчера тикающие часы на стене и по сторонам.
– В бригаде… – сказал он.
– Что в бригаде? – спросил Аллагов.
– В особой бригаде служил… не в полку…
– Пусть так… Что, даже отпираться не станешь?
– Нет.
– Хорошо! – от души порадовался Аллагов. – В «Википедии» есть статья о капитане с именем Егор Бис; в статье говориться, что с девяносто девятого года он участвовал в специальных операциях по уничтожению бандгрупп на территории Дагестана и Чечни. А восьмого марта две тысячи первого года ему была поставлена задача провести разведку в зоне ответственности, в Грозном. В ходе разведки его группа на БТРе подорвалась на самодельном взрывном устройстве и понесла потери: два бойца погибли, пятеро получили ранения, в том числе и он. Ему оторвало правую ногу… – Аллагов не переключаясь смотрел на протез, на который Бис натягивал брючину, – …и правую руку. Поле боя не покинул. Будучи тяжело раненным, осуществлял общее руководство эвакуацией раненных, пока не потерял сознание. Потом, его эвакуировали в госпиталь…
– Четверо военнослужащих погибло тогда… – добавил Бис. – Ещё двое, в том числе, один офицер, скончались позже в госпитале…
– Я сказал то, что написано в Википедии, – обелил себя Аллагов.
– В Википедии, как и Библии, полно ошибок и противоречий! – не снижая давления, сказал Бис. – У тебя всё? Или ещё что есть… в Википедии? – выложил он последнее слово отдельно от остальных, не зная, на кого злиться больше.
– Имей терпение, да?! Перебиваешь, доун, без конца!
– Не перебиваю, – автоматически огрызнулся Егор, выпустив впереди себя ладонь протеза, будто избегал нападения, – всего лишь восполняю пробелы любимого тобой сайта! – улыбнулся он.
– Зачем говоришь так, доун: он нелюбимый, он информационный… – не остался в долгу Аллагов. – Короче, в ноябре того же года Указом нашего командира…
…Егор, грешным делом, успел подумать не о том…
– …Верховного Главнокомандующего, за мужество и героизм, проявленные при выполнении воинского долга тебе присвоили звание Героя России… – словно чашку гороха на голову Егора высыпал Муса. – Реальная информация?
– Допустим… – Бису стало не до острословия.
– Можешь ответить чётко: реально или нет?! – настаивал чеченец. – Чего как не мужик!