Мой встречный ветер

Понимаю, что если человек ушел, то это правильно, лучше для меня же самой. Но не могу это принять и смириться.

Боюсь.

Вечно всего боюсь.

— А что ты думаешь насчет цветов?

Вот таким был первый вопрос, который Пашка решил обсудить во время второй нашей внеинститутской встречи.

В отличие от серенькой меня, Пашка и сегодня принарядился. На нем была новая рубашка, полосатая, оранжево-красно-сине-зеленая, весьма себе симпатичная. Прекрасно сочеталась и с его темными волосами, и с карими глазами, по ободку которых проходит полупрозрачный зеленый ободок, точно болотная тина.

Мы прошли мимо цветочной лавки, оформленной под дерево. Наверное, именно она и вдохновила Пашку на подобные вопросы.

Но на всякий случай я уточнила:

— В принципе?

— Насчет тех, которые дарят. Букеты.

Я люблю искать во всем второе дно. Так что и Пашкин вопрос сразу заставил меня волноваться. Он же не для того это спрашивает, чтобы вот так вот вдруг взять и подарить мне букет? Как я его понесу? Да и с чего бы Пашке вообще дарить мне что-либо…

Он подождал пару секунд, — пока я волнуюсь, и, так и не получив никакого продолжения беседы, поделился сам:

— Я смысла в букетах не вижу. Два дня, три, от силы неделя — и в мусорное ведро.

Ладно.

Похоже, все-таки ничего Пашка мне дарить не собирается.

— Ну… — протянула я. Вообще говоря, я была не настолько категоричной, в чем, задумавшись на мгновение, решила все же признаться. — Я думаю, что почему бы и нет. Приходишь на праздник к кому-нибудь, даришь цветы. Красиво, радуют глаз. Ничто не вечно. Это же не значит, что ничего не имеет смысла.

— Если уж так хочется подарить цветы, — Пашка покосился на меня, как на дурочку несмышленую, — есть прекрасная альтернатива — дарить живые, в горшках. Еще долгое время будут о тебе напоминать.

Он абсолютно ничего не понимает в романтике, это стало ясно, как день.

— Во-первых, — а я-то уж, конечно, шарила. — Не каждый цветок в горшке можно подарить. Розочки — возможно, да. Но они в квартирах не любят расти почему-то. А какая-нибудь драцена? — У нас дома когда-то была эта миниатюрная пальма, а больше названий приличных комнатных растений я и не знала. Фиалки не в счет. — Она уж точно для подарка не сгодится. Во-вторых, прежде, чем дарить нечто подобное, надо удостовериться, что человеку не лень… то есть, конечно, что у человека есть возможность еще долгое время заботиться об этом твоем цветке, тратить на него свои ресурсы. Не такая, конечно, ответственность, как с животными, и тем не менее.

Посмотрите на нее. Дискутирует.

— Когда человек тебе говорит, — продолжила я, дав себе пару секунд на отдышаться, — хочу растение такое-то. Тогда — пожалуйста, дари в свое удовольствие. А когда нет…

— Я понял. Больная тема — цветочки?

Спросил он это с самым невинным видом, на который только способен человек. Но выглядело как подколка. Но не может же Пашка меня подкалывать… Он же правильный. Смеяться над другими — это больше в стиле того же Ника. Тот так вообще выражений не выбирает.

И зачем ты опять влез в мою голову, несчастный?..

— Я точно с тобой разговариваю? — уточнила на всякий случай. А Ник из мыслей все равно никуда не исчез. Бывают же люди… жвачки. Застревают в волосах, где-то у самых корней, поближе к мозгу. Раздувают из себя кого-то легендарного, а пальцем притронься — лопнут.

— Со мной. А что такое?

— Да вот, злой ты почему-то какой-то.

— Я злой?

Если учесть, что это я только что тут пламенными речами делилась, вопрос звучал вполне справедливо. Но человек, который со мной общается вот уже год как, мог его и не задавать. Можно было и запомнить за это время, что я-то — самый добрый человек на свете.

Пожала плечами, так и не придумав, что ответить.

— В общем, тебе можно дарить цветы в букетах? — спросил Пашка, когда мы уже немного отошли от той несчастной лавчонки.

Нет, я не могу с ним все-таки разговаривать.

— Вообще говоря… — И взгляд зеленых глаз из головы никак не выбросить. Прочь из моей головы. Пожалуйста… — Я скорее равнодушно отношусь к цветам. А когда мне их кто-то дарит, то и с опаской.

Сказала так, будто мне часто кто-то дарит цветы. Последний раз дарила мама — аккуратный букетик в лиловых тонах на мой восемнадцатый день рождения. От бывшего моего человека за полтора года наших отношений и год общения до них я ни единого цветка так и не дождалась. Сначала мы были школьниками, потом — студентами. Понятное дело, финансами для таких дорогих подарков он не обладал. Да и в целом вместо чего-то материального предпочитал осыпать меня красивыми словами и обещаниями.

— Что тебе хотелось бы получить в подарок? — продолжил Пашка.

Я с сомнением на него покосилась.

— Ты хочешь, чтобы я серьезно ответила? Или конкретно?

— В твоем понимании это разные вещи?

— Ну, если тебе нужна конкретика, то я могу немного подумать и сказать, что хочу, например… — Если честно, то я постоянно что-то хочу, но в нужный момент всё забываю. — Новую форму для выпекания. Илья, мой брат, недавно в кои-то веки решил приготовить пирог. Рецепт нашел в интернете, гений кулинарии. Что-то даже намешать смог. Поставил его в духовку, на двести… И ушел сидеть в компьютере. Гений математики. Вспомнил про свой шедевр через полтора часа. Спасибо, что квартира не сгорела. Но форму он мне испортил.

Пожаловаться на Илью — это святое. Идеально вписывается в любой разговор.

— Вкусный пирог получился? — полюбопытствовал Пашка.

— Ну-ну. Я потом угли, в которые он превратился, весь вечер безнадежно пыталась отшкрябать. И повредила слой. Антипригарный…

— А если не конкретно?

— А если серьезно… — На мгновение я задумалась. Осмотрелась по сторонам. На лавочке рядом с нами восседала компания детей лет восьми-девяти — девочка в голубом платье и два мальчика. Девочка поучительно что-то рассказывала. Мальчик слева от нее, в красной кепке, рассматривал голубей, гуляющих вдоль лужи. Мальчик справа, с пятном от зеленки на лбу, то и дело порывался заглянуть в телефон — экран загорался, а потом сконфуженно угасал.

Вообще говоря, далеко не всегда нас хотят слушать. Очень часто получается так, что слушателям попросту некуда деваться…

Я продолжила:

— Если серьезно, то мне нравится, когда мы вот проходим где-то с человеком, и я нечаянно замечаю что-нибудь, а он запоминает. И потом это мне дарит, и остается только восхититься его памяти… Браслетик на витрине, который покрутила в руках да и бросила. Или какая-то особенная шоколадка. Футболка определенного цвета. Книжка любимого автора, которая только вот-вот поступила в продажу. И обязательно открыточка. Слова. Именно те, которые только ты можешь сказать конкретному человеку. Почему-то в последнее время люди часто обходятся без открыток. А я люблю их собирать и перечитывать время от времени. Они мне дают душевные силы. Немного восстанавливают баланс.

На второй нашей внеинститутской встрече я оказалась на удивление болтлива. Вот так вот, оказывается, надо было просто чуть-чуть привыкнуть. И приоткрыть дверцу в мир своей души. Каким бы сильным и выносливым человек ни казался, мир этот — хрустальный. Почти всегда.

— Не все умеют подбирать слова, — заметил Пашка. — Я никогда не умел, например.

— Тем не менее, ты будущий журналист. Тебе репортажи писать.

— Это другое. Обращение к широкой публике, а не к кому-то конкретному. Когда обращаешься лично… боишься показаться банальным. Счастье, здоровье, удача — что там еще? Таких поздравлений за день наслушаешься вдоволь, они все сравняются между собой. И в то же время — боишься показаться нелепым в погоне за оригинальностью.

— Поэтому?..

Не хватало вывода. Нас-то в институте учат, что у всего должен быть вывод. Некий подытог. Люди не любят анализировать информацию самостоятельно. И еще запоминают лишь начало и конец. Очень важно эффектно начать, чтобы захватить внимание на как можно более долгий срок. И понятно закончить, чтобы твои читатели, ну или слушатели, хотя бы что-то запомнили.