Страница 47 из 55
Я немножко надулась — опять всё интересное без меня — но спорить не стала. Явно же, дяденька на меня диковато как-то реагирует. Ну и пошла я в зал с пластинками, а там, между прочим, ещё и кассеты теперь продаются!
Под кассеты был отведён небольшой угол (даже, скорее, закуток, настолько там тесно всё было нагорожено) и стояла небольшая очередь из двух человек. Почему очередь не вытянулась на полмагазина, я поняла, когда увидела крупно обозначенный ценник:
'Кассеты СВЕМА, 60 мин./стор. — 12 ₽
Кассеты имп., 90 мин./стор. — 25 ₽'.
Я пристроилась в хвост, и пока стояла, читала за стеклом всякие надписи, отпечатанные явно на печатной машинке на обычных листах, нарезанных вручную и вложенных в коробочки. Самопал? Было такое в моём детстве? Не припомню, откровенно говоря. Хотя, может, это я такая была мало интересующаяся? У меня и магнитофон-то появился классе в шестом, наверное. А откуда брались кассеты, я вообще понятия не имела. Могу предположить, что это всё в струе новых веяний — мизерные разрешения на ещё не предпринимательскую деятельность, но где-то около того. Всякие «хозрасчётные» варианты.
Основная часть представленного была, естественно, отечественной. Зато всякого полно — любые ВИА, на любой вкус. Высоцкий, между прочим, аж в нескольких вариантах!
Ух, ты, а ближе к прилавку даже иностранщина есть! Во всяком случае, то, что хоть раз засветилось на телевидении или выходило на пластинках — а, значит, прошло всякие разрешительные инстанции. Битлы, например. Челентано. Челентано у нас вообще любили (да и чего бы его не любить, дядька хороший).
…
23. ЧТО-ТО ЗАЧАСТИЛИ МЫ В ГОРОД…
КАССЕТЫ, И КУДА ИХ ТОЛКАТЬ…
Глаза у меня разбежались, и я как-то растерялась, чего хотеть. Стою, туплю. Человек передо мной как-то неожиданно исчез, и продавец (тоже длинный и худой, прямо как брат того, из инструментов) спросил:
— Чего тебе, девочка?
— Ну, к примеру, битл ы есть, говорите?
— «Битлз» только на импортных кассетах.
— А импорт у нас какой страны происхождения?
— Япония, — дядька слегка улыбался, как будто я забавная зверюшка. Бывает такая реакция, да. Типа: ути-пути, гляньте, совсем как взрослая разговаривает!
— Сони, поди?
— В основном. Есть ещё ТДК. Тоже отличного качества, — дядька слега склонил голову: — Двадцать пять рублей кассета.
Я усмехнулась:
— Мне кошелёк достать, показать денежки?
Дядька тоже посмеялся:
— Хорошо, вернёмся к теме.
— А какой у вас в «Битлах» набор?
Я, к примеру, далеко не всё у них люблю. Да, кое-что послушать неплохо, поностальгировать, но не всякое проходное подряд (уж простите, если чьи чувства задела).
Следом за мной никого не было, и дядька-продаван без суеты достал кассету и зачитал список.
Видимо, тот, кто рулил процессом в этой конторке, руководствовался тем же постулатом, поэтому на кассету оказались собраны исключительно хиты. На одной стороне. А на другой, внезапно, — Джо Дассен.
— Ну, нормально. Эту возьмём. О, а Армстронг есть? — а то на той моей пластинке тоже набор странный, половина — невнятные малоизвестные треки…
— А я тебя в пластинках ищу, — сказал мне в макушку Вовка.
— А я, прикинь, чё нашла.
Армстронг обнаружился. Тоже на одной стороне. А на другой — вот это они дали маху, честное слово! — Пугачёва. Я так посмотрела на продавца, что он спросил:
— В чём дело?
— Ну вы, граждане, даёте! — нет, я искренне была поражена, правда! — Вот человек сидит, слушает Луи Армстронга, погружается в настроение, в ритмы… потом переворачивает кассету — а там Пугачиха прокуренным голосом орёт! Песню про Пиросмани, блин. А что, Би-Би Кинга, например, не было?
— Погоди, не разоряйся, — остановил меня Вова. — Вы можете записать нам такую кассету? Мы бы завтра заехали?
— Чтобы с одной стороны Армстронг, а с другой — Би-Би Кинг?
— Да.
— Тогда предоплата нужна.
— Сделаем предоплату. Оленька, ты ещё что-нибудь выбрала?
Ехидина, блин!
— Высоцкого хочу. И Визбора. Есть Визбор? А Митяев?
— Визбор есть на свеме. Митяев только в сборнике. Есть Никитины, — ответил дядька.
— Ой, нет, Никитиных не надо. А Визбора можете на японскую кассету переписать?
— Тогда у вас кусок пустой останется, целый час.
— Да возьми эту, — поторопил меня Вовка, — и пошли уже.
— Ну, погоди! Душа просит красивого. Эрик Клэптон, например…
По-моему, он достаточно старый, чтобы уже петь?
— Что у вас ещё из блюз-рока есть? — спросил Вова.
— Или из софт-рока? — добавила я. Блин, так вообще говорят? — Этот ещё, в очках и с роялем, как его, ну? Нетрадиционного цвета?..
— Элтон Джон, что ли? — угадал Вовка. — Ну, ты дала!
— Короче, можете нам подборку сделать? Мы бы завтра забрали? — я лучезарно улыбнулась в стиле Саманты Смит.
Дядька смотрел на нас настороженно, почти как недавно редактор.
— Вы берёте? — спросил раздражённый голос сзади — и время разглагольствований закончилось. Мы заплатили, плюсом оставили тридцать рублей предоплаты, забрали три кассеты и пошли.
— А кто такой Пиросмани? — спросил Вовка на выходе из магазина.
— Художник такой, примитивист. Который «миллион алых роз».
— Он реально был? Да ты чё! — Вова поправил на плече лямки от чехлов с инструментами, и я внезапно вспомнила, зачем мы приходили.
— Ой, ты купил!!!
— Купил. Лучшее из возможного. Болгарская «Кремона». Говорят, ещё чешские бывают, но отличаются мало чем.
— И саксофон?
— Коне-е-ечно. Сейчас как приедем домой, да как начнём на саксофоне кассеты слушать…
— Ну, Вова-а!
— Или ты собираешься их к маме увезти? Тогда смысл?
Мы остановились посреди тротуара.
— Да давай уже купим магнитофон! — рубанула воздух я. — Чё сидим-то, стесняемся⁈ Где тут ближайшие радиотовары?
— Пошли, — Вовка ухватил меня за руку, развернулся на девяносто градусов и, дождавшись большого просвета между машинами, побежал через улицу. И я побежала. Как не побежать, когда тебя чуть не несут, только ноги переставляй…
Магазинчик оказался на такой улочке, где я бы и искать его не подумала, но знающие люди, должно быть, не нуждались в указателях. И назывался он, на самом деле, не «Радиотовары», а «Радиодетали». Стоял он, стиснутый с двух сторон старыми-престарыми деревянными двухэтажками, и представлял собой деревянную одноэтажную чуть ли не халупу.*
*Если что, Иркутск в те года —
последний из старых городов
с настолько крупным
деревянным центром.
Есть дома приличные,
но в основном —
жуткие хибары с табличками
«ПАМЯТНИК АРХИТЕКТУРЫ».
Внутри мне показалось как-то подслеповато. Вдоль длинного прилавка выстроилась очередь человек из восьми. В основном за радиодеталями, понятное дело.
Вовка ткнул пальцем в полку за спиной у продавца:
— Смотри!
Там стояло всякое. И коробочки-радиоточки, типа как у нас в Юбилейном была, под розетку-хрюшу, и транзисторные радиоприёмники, и даже вожделенные магнитофоны. Меня особо поразило, что магнитофонов было аж два вида. Я уж отвыкла тут от широких ассортиментов, обычно выбор такой: вот есть предмет, ты берёшь — или нет.
Первый магнитофон сильно напоминал тот, который у меня в прошлой жизни был, «Электроника-302», небольшой такой, коричневый, с выдвижной ручкой сбоку. Сто сорок четыре рубля стоил агрегат, нехило так. Считай, средняя зарплата.
Второй аппарат, «Весна-312», выглядел куда как массивнее и внешне смахивал на культовые в девяностых двухкассетники, только, ясное дело, на кассету был рассчитан одну. Зато с приличными встроенными колонками, все дела. Эта зверюга тоже имела выдвижную ручку (вызывающую у меня нездоровые ассоциации с монтировкой), всяческие крутилки и нажималки для управления процессом и оценивалась уже в триста двадцать рублей. Так-то, внушает!