Ее катализатор

Шарлиз покинула мои покои, оставив меня наедине со своими мыслями. Ее приход был как нельзя кстати. Новая информация, нужно все обдумать. И никаких лишних мыслей.

Я погрузилась в паранойю и подозрения. Шарлиз, Сара, Лизери… может стоило упомянуть про случай на лошади и посмотреть ее реакцию? Нет… пока не стоит. Но к ней нужно присмотреться. Она такая… чересчур болтливая. Такие люди ведь в первую очередь подозрительны, а не те, кто молчит тихонько в тряпочку. Но стоило вспомнить ее юные светло-зеленые глаза, так похожие на глаза короля, что внутри меня как будто булыжником придавливало. Не хотелось ее подозревать.

Я приняла душ и переоделась к ужину. Время на часах приближалось к семи вечера. Я взяла телефон и написала смс королю.

«Где будет ужин?»

Ответом мне был стук в дверь, за которым последовало появление Шафрана у меня в комнате.

— Ваше величество!

— Привет! Я решил тебя не беспокоить сильно, ужин будет тут, чтоб тебе не пришлось никуда идти.

— Решили меня не беспокоить? — уголки губ у меня дернулись вверх. — И решили вторгнуться в мои покои? Точнее… это ваши покои, как и весь дворец.

Он стушевался от моей нападки, его плечи как-то поникли.

— Мы можем в столовую пойти, можем в мои покои, чтоб тебе далеко не пришлось ходить.

— Нет-нет. Все в порядке. Я просто пошутила.

— Пошутила? — он иронично поднял бровь.

Я слегка улыбнулась, чтоб расслабить обстановку и пожала плечами. Нам принесли блюда, при нас специалист по ядам их проверил и попробовал, а затем проконтролировав, что мы съели и ничего не случилось, покинул мои покои.

— Вы не ужинаете вместе с сестрой? — спросила я, откусывая от стейка.

— Я ее люблю, но порой Шарлиз бывает слишком много.

— Она заглядывала ко мне.

— Да, она успела оповестить меня.

— Мне не очень понравилась история с платьем.

— В смысле? Ты полагаешь, что из-за этой истории Сару не стоит рассматривать как кандидатку? Но… это же глупо?

— Ну, во-первых, не глупо. Ваша сестра права. Во-вторых, речь не об этом.

— То есть?

— Шарлиз — прелесть, очень милая, конечно.

— Но?…

— Но ее открытая позиция против Сары навевает на некоторые мысли. Она… — облизала пересохшие губы, внимательно следя за реакцией короля. Как он поведет себя, если я выскажу подозрения против его сестры. — Она могла бы организовать несчастный случай? Я про историю с лошадью. Она общается с Лизери.

— Общается, но они не в таких близких отношениях. Да и Шарлиз… не такая коварная. Она может вылить воду в лицо, дернуть за волосы. Впрочем, она почти так и сделала, когда мы забирали Шейлу из лагеря. Но старшая сестра остановила ее, сказала, что это ерунда и не стоит того.

— Неужели? А Шейла…

— Очень спокойная, она и мухи не обидит.

— И устроила вылазку ночью в лагере. В тихом омуте… кто знает, что водится.

— Шейла продолжает общаться с Сарой. Если бы она все еще была обижена… то не делала бы этого.

— Месть — блюдо, которое подают холодным.

— Ты точно читала досье на всех, кто будет во дворце, а не сборник цитат от поэтов?

Я хихикнула и покачала головой.

— Точно.

— Я бы перепроверил ту информацию, которую тебе предоставляют. Ты не склонна к философии.

— Ваша правда, но еще я никогда так долго не находилась на миссии и не жила при дворце. Может быть это место меняет меня?

— Или ты его, — сказал он прямо смотря мне в глаза. — Герберт сам стал напоминать о том, чтоб я не забыл позвать тебя на обед или ужин. Утверждал уже меню завтрака для тебя.

— Удивлена. Что же его подкупило? Он не очень-то был расположен ко мне.

— Он мало к кому относится с добротой, слышал о нем такое. Но о нашей семье он всегда заботился.

Я отставила тарелку, как закончила еду и встала из-за стола, села обратно на диван и стала в телефоне просматривать новости Кароса. Шафран подошел сзади и облокотился на диван за моей спиной.

— Не очень люблю, когда заглядывают из-за плеча, ваше величество, — пробормотала я.

— Я не в телефон смотрю.

— А куда?

Ответом мне была тишина. Я проигнорировала это и принялась листать новостной портал.

— О вашем приеме много говорят.

— Все надеются, что через два-три месяца после него я объявлю имя невесты

— И вы объявите?

— Надеюсь.

Я подняла голову и поняла, что он действительно не смотрел на телефон. Он смотрел в зеркало напротив дивана. Я увидела сидящую себя с волосами, рассыпавшимися по плечам, в свободной рубашке и брюках. Руки Шафрана опирались на спинку дивана около моих плеч, спиной я чувствовала его тело. А смотрел он на меня в отражении. Или на нас. Мы пересеклись взглядами в зеркале, и я подняла голову, чтоб посмотреть на него вживую.

— Ты такая грозная, — прошептал он.

— В домашней одежде?

— Особенно в домашней одежде. С хлыстом на талии хотя бы знаешь, чего от тебя ожидать. Но не сейчас.

Я сама не знала, чего от себя ожидать. Поэтому для меня было удивлением, когда я слегка развернулась и ухватила его за рубашку на груди, что он наклонился ко мне. Я приблизила его лицо и остановилась. Испугавшись сама не знаю, чего. Но он не испугался и накрыл мои губы своими в мягком поцелуе.

Мои губы раскрылись на встречу, а рука скользнула по его шее. Наверное, ему было не очень удобно. Такому высокому склонятся надо мной, сидящей на диване. Но он нисколько не показал дискомфорта. Лишь обхватил меня руками и приподнял, ухватив за спину. Я перекинула ноги, и вот уже сижу на спинке дивана, закрыв глаза и целуясь с королем, стоящим между ног.

Надо прервать поцелуй. На столе лежат списки потенциальных невест, а я целуюсь с ним на диване. Это неправильно.

Но на самом деле ничего неправильно в его касаниях я не ощущала. Только естественность. Его руки поглаживающие мои плечи и шею, осыпание лица в легких поцелуях. Таких невинных, что я сама себе не могла поверить, что так целуюсь. Я чувствовала себя школьницей. Только вот, когда я была школьницей и то было больше касания языком.

Как забавно, что невинные касания губ могут воспламенять серьезнее, чем более откровенные прикосновения. Хотя… чем меньше огонь, тем медленнее разгорается, забирая все в языки пламени, заставляя гореть все к чему прикоснется.

— Шафран, — прохрипела я.

Он остановился и молча посмотрел на меня. Его рука покоилась на моей шее, захватив лицо так, что он поглаживал мою скулу большим пальцем. Прижался лбом к моему лбу и прикрыл глаза.

— Николетт…

— Ваше величество…

— Нет. Нет! Не так.

— Мой король? — попыталась хихикнуть я, но вышло слишком жалобно.

— Нет, только Шафран. Позови меня еще раз.

Он открыл глаза и смотрел на меня почти умоляюще. А я… слегка отодвинула его от себя.

— Ваше величество, скоро прием. Нам всем нужно подготовиться. Особенно мне, я не очень разбираюсь во всех деталях этикета. Завтра запрошу информацию, чтоб не попасть впросак.

Я встала с дивана, ходила по комнате, собирала раскиданные бумаги и продолжала что-то говорить. А он смотрел на меня, не веря, что я веду себя так, словно ничего не было.

— Николетт, — снова повторил он мое имя хриплым тоном. — Нам нужно поговорить.

— Да, нам нужно будет все обсудить. Я подготовлюсь и составлю список вопросов, на которые не найду ответа.

— Нет. Не об этом, — покачал он недовольно головой.

— А о чем? Что-то еще?

— А ты не понимаешь?

— Нет, — ответила я, видя, как в его глазах появляется боль после моего ответа.

— Я…

— Давайте готовиться ко сну. У вас завтра и всю неделю, да и вообще всю жизнь много дел, которые нужно решать.

— Ты хочешь, чтоб я ушел?

Нет. Больше всего на свете я хочу взять тебя за руку и увести в спальню. Не покидай мои покои.

— Да, ваше величество, я забочусь о вашем здоровье. Идите спать. Можете поставить цветы на стол, я вас не побеспокою сегодня. — Это было ядовито, говорить так, намекая на то, что цветы означают, что он приведет девушку. — Даже если там будет не фиолетовая орхидея, а желтая лилия, то не зайду в любом случае.