Голос Вессема. Радиомолчание

– А почему Эрика его не остановила?

Детлеф снова поскучнел.

– Она тогда еще не умела подключаться сразу ко всем.

Я мысленно сделала заметку – теперь, значит, она это умеет. Значит, и я это умею.

– И она тогда была в моей голове, пока отключилась, пока нашла Коди… Может, я тоже в этом виноват, – добавил он.

– Ты-то чем провинился?

Детлеф обезоруживающе улыбнулся.

– Это приятно вообще-то – когда она здесь, – он постучал себе пальцем по виску. – Я не хотел, чтобы она уходила, и она это чувствовала. Это стоило нам всем нескольких секунд… Вот черт! Не говори Эрике, что я проболтался, ладно? Она меня убьет.

– Мы с ней не то что бы лучшие подруги, – хмыкнула я. – По душам не разговариваем. А что, это правда так приятно?

– Ага, – лицо Детлефа приобрело мечтательное выражение.

– А ей?

– Не знаю, она никогда не рассказывала. А тебе? – он снова улыбнулся, глядя мне в глаза. – Нравится быть в моей голове?

– Ты ко мне подкатываешь? – спросила я, прекрасно понимая, что он просто валяет дурака.

– Ну что ты, как можно!

Мы оба захихикали, но тут же посерьезнели.

– Я была в голове Петера, когда он дрался с тем парнем. И поверь, это было неприятно.

– Насколько?

– Настолько, что я предпочла вернуться в свою голову и потерять сознание от боли. – Мы помолчали. – С тобой таких проблем нет, если тебя это волнует. И с Коди тоже. Знаешь, что я думаю? Надо узнать, как там Петер.

Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы это сказать. Я совершенно не хотела видеть Петера – желательно вообще никогда, – но понимала, что придется и что чем быстрее мы выясним, что с ним, тем лучше. Не могла же я на самом деле выжечь ему мозги, правда?

– Я думаю, он еще в желтой зоне.

– Давай сходим?

– Нас не пустят, – засомневался Детлеф.

– Скажем, что мне плохо, а ты меня провожаешь. Тогда пустят. Пока я буду рассказывать, как у меня болит голова, ты как раз его найдешь.

По лицу Детлефа медленно расплылась улыбка.

– Отличный план, – он поднял руку, и я дала ему пять. – Подожди, отправлю запрос.

Он дважды быстро нажал на экран сперва своего «лексона», потом моего.

– Ну все, погнали.

– Что ты сделал?

– Предупредил желтую зону, что мы идем. Это экстренный код, он автоматически дает доступ, тебе Хольт разве не показывал?

– Неа. Мне тут вообще никто ничего не показывал, спасибо, что замок научили открывать, – бурчала я на ходу. – Расскажешь потом, как это делать.

– Ну хоть кино на планшете ты включать умеешь? – спросил он с жалостью.

Я не ответила.

Через несколько минут мы были уже у раздвижных дверей, ведущих в научное и медицинское крыло. Стемнело, мы не встретили ни души, и странный синеватый свет делал все немного нереальным. С лица Детлефа не сходила улыбка, ему явно нравилось это приключение. А у меня было тяжеловато на душе. В конце концов, сегодня утром доктор Эйсуле обещала выкинуть меня обратно в Чарну, если я еще что-нибудь отмочу.

С другой стороны, полковник Валлерт может выкинуть меня в качестве дисциплинарного взыскания. Так что мне срочно нужны сведения о том, что тут творится, а если Детлеф что-то узнает – ни за что в себе не удержит.

Остается надеяться, что нас не прослушивали в тот момент, когда мы составляли этот чудесный план. Не могут же они слушать нас постоянно. На это никаких сил не хватит.

– Ну, сейчас проверим, – сказал Детлеф шепотом, поднося запястье к магнитному замку. Раздался тихий писк. – Сработало!

Двери открылись, мы вошли и направились по коридору к знакомому мне кабинету – там я обычно встречалась с Олли, доктором Эйсуле и ее очкастым помощником. Но кабинет был закрыт.

– Олли? – позвала я на всякий случай.

Никто не отозвался.

Детлеф подергал соседнюю дверь.

– Герра доктора тоже нет, – сообщил он.

– Почему ты называешь его «герр доктор»?

Я двинулась по коридору вперед, пытаясь заглянуть во все двери подряд. Где-то же тут должен быть дежурный врач. Если мы отправили экстренный сигнал – к кому-то же он ушел.

– Он из Вестфалии, – ответил Детлеф так, будто это что-то объясняло. – Идем, я знаю, где хирургические палаты.

Он уверенно двинулся к лифту, а я пошла за ним. Хирургическое крыло располагалось на минус первом этаже – то есть примерно на том же уровне, где наши комнаты в зеленой зоне. Я подозревала, что подземная часть этой военной базы вообще существенно больше, чем надземная. Что я видела на поверхности? Столовку, ангары с надписью «Дезактивация техники», одноэтажный учебный корпус, здание без единого окна с вертолетной площадкой на крыше, прилегающее к нему здание желтой зоны – один этаж. Все. А под землей – наши комнаты, общие казармы тех, кто не подвергался модификациям, минимум пара этажей, принадлежащих ученым, огромный спортивный комплекс под учебкой – я не все видела, в некоторые его части доступ был только у Коди, Детлефа и Петера, а ведь где-то еще есть центр связи, серверная, склады, таинственные красная и черная зоны… И наверняка где-то есть выход в тоннели, ведущие к Вессему.

Двери лифта разъехались, мы вышли, и я сразу сморщила нос. Больничный запах ни с чем не спутаешь. Что в больнице нашего Гетто, что у Ворона в подвале, что здесь – везде пахнет одинаково.

Детлеф направился к стеклянным дверям, и я последовала за ним. Мы заглянули в одну из палат – она была пустая. Во второй Петера тоже не было, но на кровати кто-то спал.

– Кто это? – спросила я шепотом.

– Кто-то из отделения сержанта Дале.

Он толкнул дверь и вошел.

– Ты чего? Ты куда? – попыталась я его остановить. – Мы Петера ищем! Детлеф!

Я подошла и, схватив его за руку, потянула к выходу.

– Смотри, тут еще кто-то есть, – он махнул рукой куда-то вглубь палаты.

Я остановилась и посмотрела туда, куда он указывал. На кроватях, разделенных ширмами, лежали еще трое.

– Петер нормально так отработал, – сказал Детлеф.

– Ты совсем того? – возмутилась я. – А если он убил кого-то?

– Да не, вряд ли. И вообще, они сами напросились.

– Да чем они напросились-то?

– Они все время к нам цепляются, – Детлеф повернулся ко мне. – Ты просто не видела. Тот придурок, с которым Коди подрался, тоже сам полез, я же тебе говорил.

Я смотрела на его ясную улыбку и поверить не могла, что он считает это нормальным. Это было нормально в Гетто, это было нормально в банде Акселя, в нашей школе это было нормально – но не здесь, не среди этих людей, которые должны были заботиться друг о друге, защищать, охранять и что там еще делает армия! Они же на одной стороне!

– Пошли уже, – буркнула я. – Может, Петер в следующей палате. Проведаем его и свалим отсюда.

– Не выйдет. Надо найти врача, а то нас завтра точно спросят, какого черта мы отправили срочный запрос, а к врачу не явились.

– Ну скажем, что не нашли.

Я заглянула в соседнюю палату и остановилась. Петера там не было, но было кое-что интересное.

– Смотри, – сказала я Детлефу. – Я ее знаю. Видела, когда была в голове Петера.

Видела ее, валяющуюся на земле в такой позе, что, кажется, целых костей у нее вовсе не должно было остаться. Но она была жива – приборы, подключенные к ее телу, ясно давали это понять. Только вот тело ее уже было частично искусственным.

– О! – обрадовался Детлеф. – Скоро нас станет шестеро!

– Отлично. Петер ее чуть не убил, а теперь она будет с ним работать, так, что ли?

– Тише! – вдруг шикнул на меня Детлеф. – Кто-то идет!

Я прислушалась, но ничего не услышала. Хотя ему, с его модифицированным слухом, конечно, виднее.

– Отлично, найдем врача и уйдем наконец.

– Ты что, а Петер? Давай, прячемся.

Он потянул меня за собой, толкнул какую-то дверь, и мы оказались на пожарной лестнице.

– От кого мы, блин, прячемся? Тут же везде камеры. Давай вернемся, я расскажу про свою больную голову, и пойдем уже. Коди, наверное, меня ищет.

– Нееет, – протянул Детлеф. В глазах у него горела жажда приключений. – Спустимся и посмотрим, что там внизу.