Страница 71 из 78
— Ха! — воскликнула Чародейка. — Четыре испытания? Мне нравится. Ты слушала Хойда. Скажи, как поживает Улаам?
— Э… — Прядка бросила взгляд на Ака, который сжимал лапки. — С ним… все в порядке, госпожа. Кажется, он счастлив на «Вороньей песне».
— Столько времени, а он так и не навестил меня. Мудро, пожалуй. Знает, что специально для него я держу чан с кислотой. Видишь ли, это один из немногих способов разделаться с ними наверняка. Кислота или огонь пожарче.
Чародейка расхаживала посреди круглой комнаты, ступая по карте мира на полу. Выходцы с других планет именуют это место Люмар, что довольно точно отражает название, употребляемое в нескольких местных языках. Прядка никогда не видела столь подробной карты, но тут и так было на что посмотреть, так что она не обратила на нее особого внимания.
Чародейка шагнула прямо к Прядке. Очевидно, физической расправы она не опасалась.
— Итак, — повторила Прядка. — Я вас победила…
Чародейка усмехнулась.
— Ты и правда думала, что это сработает, дорогуша? Притвориться, будто специально попалась, чтобы миновать мою защиту?
Сглотнув, Прядка обратилась к запасному плану.
— Я… э-э… хочу с вами поменяться. У меня есть ракетница. Она стреляет снарядами, которые провоцируют взрывы спор.
— Да, я видела.
Чародейка указала на смотровые дощечки. На одной по-прежнему виднелась «Воронья песня», и изображение дрожало, двигалось… а по бокам мелькали чьи-то сжатые пальцы…
«Дощечка Форта, — сообразила Прядка. — Это вид с внешней стороны. Чародейка использовала ее, чтобы шпионить за нами».
Именно так. Будь я в здравом уме, то давно бы понял, что защитные протоколы по умолчанию отключены, благодаря чему дощечку довольно легко взломать. Все это время Чародейка наблюдала за происходящим, кроме того короткого периода, когда Форт остался без дощечки. Как только Прядка сошла с «Вороньей песни», Чародейка перестала уделять кораблю должное внимание.
— Эта ракетница — моя разработка, о которой ничего не известно в других морях, — продолжила Прядка. — Я хочу обменять чертежи на Чарли, моего возлюбленного.
— Неужели ты думаешь, что со всеми доступными мне передовыми технологиями твоя ракетница представляет хоть какой-то интерес? Между прочим, такое оружие уже выпускают в нескольких морях на планете, просто оно пока еще не добралось до твоего.
Решимость Прядки, и без того слабенькая, рассыпалась окончательно. Она глянула на Ака. Как ни странно, тот вскинул сжатую в кулак лапку — подбадривал.
Что-то тут происходит, сообразила Прядка. Что-то пока непонятное. Она начала перебирать в памяти события, которые привели ее к Чародейке. Аку удалось заставить полуночное чудище отвезти ее на остров. Кажется, Чародейку весьма занимала сама Прядка и ее команда. Их заметили, за ними наблюдали. Зачем?
«Хойд, — подумала Прядка. — Хойд может ее победить. Она наблюдала за ним».
Каким же образом во все это вписывается Ак? И почему Чародейка болтает с Прядкой, вместо того чтобы бросить в темницу?
Неизвестно, чего ждать от столкновения с этой женщиной. Но уж точно не вежливой беседы. Прядка чувствовала себя ужасно неуверенно.
Чародейка подошла к столу.
— Дитя, разработка твоя мне не нужна, но ты меня занимаешь. Сесло, пожалуйста, открой камеру на мостике.
— Как пожелаете, — произнес монотонный голос.
Видите ли, в этом месте обитал дух и подчинялся воле хозяина. Да, прямо как говорящие разумы в кораблях, которые приземляются на вашей планете.
Одна из боковых дверей громко щелкнула и распахнулась. За ней стоял Чарли.
Выглядел он немного потрепанным. На нем красовался парадный наряд, в котором Прядка видела его на приемах с отцом, но помятый и кое-где порванный. В остальном Чарли казался точно таким, каким она его помнила: с нечесаными волосами и широкой ухмылкой.
— Я знал, что ты придешь. — Он бросился к Прядке. — Знал! О, Прядка. Ты спасла меня!
В этот миг ее чувства окончательно запутались. Как та веревка: всегда клянешься, что сложил ее аккуратно, а потом берешь, а ее будто использовали для изобретения новых видов узлов, искривляющих пространство-время.
Это был Чарли. Встреча с ним обрадовала и принесла облегчение. А еще торжество, потрясение, восторг, благодарность — да, все это. Все эмоции, каких только можно ждать в подобной ситуации.
Но также Прядку охватила непонятная тоска. (К этому мы еще вернемся.) А еще замешательство, недоумение. Вот так просто? Неужели она и правда получит, что хочет?
— Я обменяю его на эти две кружки, — сказала Чародейка.
— Что, серьезно?
— Серьезно. Просто оставь их на полке у двери.
— Он… как-то заколдован?
— О, верно. Мне ведь нужно играть роль? Кхм.
Варварские рифмы. Она специально старается досадить мне.
Впрочем, Прядка ожидала услышать как раз что-то в этом роде — белиберду, но таинственную. Чарли поднес руку к голове, потом наклонился и коротко поцеловал Прядку.
От этого ее чувства запутались еще больше.
— Видишь, крыса? — позвала Чародейка. — Я же говорила.
Ак уронил голову.
— Давай, скажи, — продолжала Чародейка. — Скажи это вслух, крыса.
— Вы были правы, — прошептал Ак почти неслышно. Потом сполз со стола на пол и скрылся из виду.
Прядка совладала с эмоциями: влепила им смачную пощечину и велела выстроиться в шеренгу. С ними она разберется позже. А пока пора принять решение.
Нужно сматываться. Прядка схватила Чарли за руку, поставила две кружки на полку у двери и поспешила к ступенькам.
Чарли все воспринял спокойно и начал довольно скучный рассказ о своем пребывании в плену. Повторять его я не буду, это утомительно. Тем более вскоре он перешел к другим темам:
— О, Прядка, правда здорово, что мы вернемся к нормальной жизни на Скале? К пирожкам, мытью окон и садоводству?
Прядка слушала вопросы Чарли, и прямо у подножия ступенек на нее накатила тоска. Набросилась исподтишка, как это обычно бывает с тоской, метя по почкам и сердцу.
Похоже, Чарли совсем не изменился. Это радовало. Она боялась, что после плена у него останутся душевные шрамы. Но вот он перед ней, как всегда, веселый и энергичный. Чарли вполне мог бы учить щенков, как правильно выражать восторг. Старый добрый Чарли. Такой же, как прежде.
А вот Прядка уже не такая.
За то время, что она провела вдали от Скалы, она сильно изменилась. Ей больше не было дела ни до пирожков, ни до мытья окон, ни даже до кружек. Ее интересовали споры и эксперименты с ними, мореплавание, ее команда.
Все это означало, что… она не может вернуться к прежнему образу жизни. Понимаете, это у нее появились душевные шрамы.
Вот она, ирония! Путь, который проделала Прядка, чтобы обрести желаемое, превратил ее в человека, больше не способного радоваться победе. Она посмотрела Чарли в глаза. Эмоции расступились и склонились перед нарастающей меланхолией, провозглашая ее королевой.
В тот миг, глядя Чарли в глаза, Прядка подумала о другом. До кого ей не должно быть дела в принципе. Именно это мы слишком часто понимаем в сказках неправильно. Мы считаем, что любовь объяснима, только если видим отдельные фрагменты, побуждения.
Чарли ухмыльнулся. Такая знакомая улыбка. В точности как его.
Прядка не поверила. С этой улыбкой он самую малость, но переборщил. Она ведь знала Чарли.
Развернувшись, она взбежала по ступенькам, влетела в комнату, перепугав Чародейку, которая усаживалась в кресло, и исполненная воинственной непокорности крикнула:
— Это не Чарли!
Чародейка помедлила.
— Вам нравится издеваться над людьми. — Прядка ткнула в нее пальцем и шагнула вперед. — Вы проклинаете самыми страшными проклятиями, какие только можно представить, подбирая их под каждого человека и его слабые места. Вы не держали Чарли в тюрьме.