Страница 41 из 152
Трудно сказать, каких послов было больше. Возможно, поровну. Во всяком случае, МИД традиционно считался консервативной организацией, закрытой, не подлежавшей проверке, со своими писаными и неписаными правилами. И именно в посольских коридорах как раз многое зависело от того, как ведет себя первое лицо. Сядет в теплое кресло, окружив себя подхалимами и поглядывая свысока на окружающую действительность? Или с головой окунется в местную жизнь, искренне стараясь ее понять, выстроить с ней отношения доброжелательности и взаимной выгоды?
Канадская пресса живо обсуждала назначение нового советского посла. Общий тон комментариев сводился к тому, что Яковлева убрали из ЦК за его «слишком либеральные взгляды». Когда Александр Николаевич прибыл в Оттаву, то подвергся настоящей осаде со стороны местных журналистов, которые хотели взять у него интервью. Но он помнил наставления своих московских начальников: на первых порах воздержаться от контактов с прессой, «потому что возможны всякие провокационные вопросы». Видимо, имелись в виду вопросы относительно идеологических разногласий в высшем партийном руководстве СССР. Яковлева еще до вылета предупредили и о том, что «дипломаты с погонами» в посольстве получили указание информировать Центр обо всех его контактах, в том числе о встречах с журналистами.
Архив МИД РФ сохранил документы, относящиеся к зарубежной службе А. Н. Яковлева. Правда, в открытом доступе есть только то, что касалось его представительских обязанностей, в основном это записи бесед. Но и по ним можно судить об активности дипломатического представителя.
Итак, 26 июля 1973 года, едва осмотревшись, он вручает верительные грамоты генерал-губернатору Канады Р. Миченеру. Эта процедура означает официальное вступление в должность, отныне все заявления посла будут считаться сделанными от имени советского правительства. Генерал-губернатор приветлив, после официальной церемонии он приглашает Яковлева в свой кабинет, там говорит, что советско-канадские отношения находятся на таком высоком уровне, на каком они не стояли еще никогда. И добавляет: надеемся, что теперь, с вашим назначением, отношения между нашими государствами станут еще более тесными и взаимовыгодными.
В августе Александр Николаевич встречается с послом США в Канаде А. Шмидтом — оба дипломата скорее прощупывают друг друга, обмениваются больше протокольными фразами.
Зато встреча с мэром Монреаля Ж. Драпо носит вполне рабочий характер: обсуждают подготовку к Олимпийским играм 1976 года, мэр рассказывает о новых спортивных сооружениях, обещает устроить спортивный праздник на самом высшем уровне. Посол, в свою очередь, интересуется деталями проживания нашей олимпийской делегации, спрашивает, как будут решены вопросы, связанные с безопасностью. Последнее — важно, ведь именно на предыдущей Олимпиаде в Мюнхене террористы захватили заложников прямо на территории Олимпийской деревни.
Тогда же, в августе, посол ведет переговоры с руководителями Международной организации гражданской авиации (ИКАО), речь идет, в частности, о том, чтобы «Аэрофлот» имел больше возможностей для рейсовых и чартерных полетов в аэропорты Северной Америки.
Встречается с послами ряда стран, аккредитованными в Оттаве, принимает у себя президента Банка Монреаля Макнила.
В ноябре — короткая командировка в Москву в связи с официальным визитом министра иностранных дел Канады Митчела Шарпа. Как и положено по протоколу, в правительственном аэропорту Внуково канадского гостя встречал его советский визави министр Андрей Громыко, за спиной которого маячил Александр Яковлев. Пришлось участвовать не только в переговорах с канадским министром, но и делить с ним часть вечерней программы: в Большом театре давали балет «Баядерка».
В следующем году опять — множество встреч с дипломатами, правительственными чиновниками, руководителями общественных организаций Канады, высшими спортивными функционерами, известными бизнесменами, журналистами, писателями, музыкантами. Поездки по стране. Заключение межправительственных соглашений по сотрудничеству в области рыболовства, культурного обмена, спорта.
Иногда приходилось улаживать какие-то проблемы, разруливать острые ситуации, к счастью, пока не катастрофические. Например, в 1975 году наши запланировали перелет на современном пассажирском лайнере по чкаловскому маршруту: Москва — Северный полюс — Ванкувер (американский город в штате Вашингтон). Но канадцы зароптали: часть заявленного пути проходит над территорией, закрытой для пролета советских самолетов. Яковлев пытался настаивать, однако ему опять: «Это может навредить нашим национальным интересам». Пришлось искать компромиссный вариант.
Однажды пришлось выговаривать генеральному директору Европейского бюро МИД Канады Э. П. Блэку — после того как в оттавской газете «Ситизен» появилась явно провокационная статья, в которой говорилось, что русские остаются наиболее вероятными врагами Канады и в случае захвата ими страны ликвидируют премьер-министра, всех членов правительства, всех членов парламента, и содержались другие подобные глупости. Не будем забывать, что холодная война была в самом разгаре.
Иногда надо было принимать ответные удары.
К примеру, в 1975 году совпосольство едва ли не еженедельно получало ноты из Министерства внутренних дел Канады в связи с грубыми нарушениями нашими дипломатами правил дорожного движения. То кто-то становился виновником ДТП, то имело место нарушение скоростного режима. Как правило, машины с дипномерами дорожная полиция не останавливала, чтобы составить протокол, но нарушения исправно фиксировались. Только в июле пришлось реагировать на четыре таких ноты из МВД.
Яковлев понимает, что иногда это лихачество носит вынужденный характер, таким образом кое-кто из «дипломатов» с погонами отрывается от наружного наблюдения, его о таких делах предупреждали еще в Москве. Но когда чаша переполняется, посол в гневе, на одну из нот он накладывает резолюцию, адресованную сразу четырем руководителям посольских служб (видимо, среди них резиденты КГБ и ГРУ): «Прошу разобраться и принять меры».
Много встреч и переговоров, связанных с летней Олимпиадой в Монреале. Судя по всему, Александр Николаевич участвовал в них охотно и со знанием дела. Во-первых, спорт ему не чужд, именно в структуре Агитпропа был соответствующий сектор, и Яковлеву по долгу службы приходилось заниматься и организацией хоккейной суперсерии 1972 года, и олимпийскими делами, вникать в проблемы футбольной сборной и разбираться со склоками в хозяйстве фигуристов. При его активном участии готовилась та решающая записка Отдела пропаганды, по итогам рассмотрения которой Политбюро приняло решение разрешить сборной СССР игры с канадскими профессионалами. Матчи серии-72 Яковлев видел по телевизору, а вот в следующей серии-74, когда сборная СССР схлестнулась с лучшими игроками ВХА, он уже в качестве посла наблюдал канадскую часть игр воочию.
В Квебек-Сити был на игре вместе с премьер-министром Канады П. Э. Трюдо, сидели рядом в ВИП-ложе. Однако комментатору Николаю Озерову, который вел репортажи о поединках, было велено имени Яковлева не упоминать и в кадре его не показывать. Такой маленький «привет» от коллег из Москвы…
На летней Олимпиаде-76 в Монреале вначале все шло, как и обещали хозяева: яркий спортивный праздник, честная борьба, выдающиеся рекорды, волнующие победы. Но ближе к финишу — ЧП. Один из членов сборной Советского Союза по прыжкам в воду Сергей Немцанов покинул расположение нашей команды в Олимпийской деревне, а вскоре выяснилось: он просит политического убежища в Канаде. Потом подоспели и подробности. Оказывается, мальчишка, которому не исполнилось и восемнадцати лет, влюбился в американку из состоятельной семьи, она тоже запала на нашего прыгуна…
С родителями. Мама Агафья Михайловна, отец Николай Алексеевич. Сентябрь 1976. [Из архива Л. Шерстенникова]