Страница 88 из 122
— Что вы тут делаете? — возмущался третий человек, самый старый из всех троих. Он переводил взгляд с её груди на её бёдра. — Вы, что… Вы, что, женщина?
Но девушка почти не слышала всего этого; отобрав оружие, она искала глазами главное… И увидела, то, что искала. Большая плоская демонстрационная шкатулка была как раз в руках того человека, который стонал справа от неё. Она хотела забрать её, но ювелир, даже будучи раненым, одной рукой закрывал кровоточащую рану в своём боку, а другой изо всех сил вцепился в шкатулку.
— Нет, нее-ет… Чёртова разбойница… Я вам не отдам!
А ранивший его молодой ювелир попытался даже прийти ему на помощь, схватив Зою сзади, но девушка так двинула локтем ему в лицо, что он, потеряв шляпу, свалился обратно на свой диван. А она, быстро закинув отобранное оружие себе в рюкзак, уже как следует вцепилась в заветную шкатулку и, упершись ногой в ювелира, всё-таки вырвала её у раненого.
— О нет… — простонал тот. И стонал он не от боли, а от обиды и огорчения. — Полтора года моих трудов…
— Какое скорбное зрелище, — причитал с другого дивана третий ювелир, — женщины стали грабителями. Какой позор! Ах, зачем я это всё видел, зачем мне это на старости лет.
Зоя не выскочила из экипажа сразу, как только выхватила шкатулку. Она была умненькая девушка и во всех этих причитаниях почувствовала некоторую фальшь. Она села на диван рядом с раненым и, бросая быстрые взгляды на ювелиров, нашла на шкатулке крючки и раскрыла её. И увидела там камни. Летний день уже шёл к концу, да и в салоне экипажа было темновато, но того света, что был, ей хватило, чтобы понять: в шкатулке, среди десятка аккуратно разложенных по «гнёздам» камней, крупного рубина не было.
«Ах вы пройдохи!».
Она подняла глаза на старика, сидящего перед нею; тот молчал и явно был напуган, он больше не причитал про свои года. Девушка сразу поднялась и без излишних церемоний распахнула его слишком тёплый для лета сюртук.
— А-а-а… — неожиданно громко для старика закричал тот, но почему-то не сопротивлялся.
Но она не обратила на это внимания и уже вовсю обшаривала его внутренние карманы; и сразу поняла, что она на верном пути! Молодой, тот, который стрелял в неё, снова вскочил и захотел схватить девушку, но и в этот раз получил локтем в лицо и снова с глухим стоном упал на диван.
Тут даже раненый не сдержался и с криком: «Ах ты гулящая, я не позволю, я тебе…», кинулся на неё сзади и схватил её липкой от крови ладонью за подбородок и лицо, даже немного стащив при этом с неё маску, но и его она быстро успокоила ударом локтя в грудь, а после откинула обратно на диван ногой. После этого уже спокойно и почти без сопротивления достала у подвывающего старика из внутреннего кармана сюртука небольшой красивый футляр и сразу раскрыла его. Да, вот это был тот самый камень. Здесь, в полумраке салона, он казался почти чёрным, но это несомненно был он.
— Не смейте этого… Я работал над ним полтора года, — причитал раненый. — Бог вас накажет, у вас не будет мужа. Вас ждёт тюрьма…
Но дева его не слушала, она уже выпрыгивала из экипажа и усмехалась про себя:
«Ну, может, и не будет мужа! Тут, наверное, угадал жулик, вот только с тюрьмой бы ему лучше ошибиться!».