Страница 5 из 54
Следует сказать, что выброс огненного, приправленного эманациями смерти, шакти не только изничтожил феромоны, но и изрядно прочистил мозги. Слишком увлекшаяся чём-то незримым арахна забыла обновить любовный флёр. Трой будто прозрел и по- новому посмотрел на спутницу. Если бы не недавняя близость, он и вовсе покинул ее, а так мялся на одном месте в нерешительности.
Ариадне же не было никакого дела до метаний глупой пищи. Суть заключалась в том, что паучиха действительно взяла след. Каждый из кромлехов связывали друг с другом незримые каналы. В обычной обстановке их нельзя было обнаружить. Ведь эдакие «струны» переполняло божественное шакти. Оно не только маскировало, но и надёжно запирало, своеобразные проходы. Сейчас же в этих коридорах возникли пустоты, потому арахна и различила зов родственной силы.
Хищница и не заметила, как изменилась. Человеческий облик слез с неё, как яичная скорлупа. Тело покрыли рыжие волоски хитина, колени и локти выгнулись под неправильным углом, череп заострился, а из под тонких губ выдвинулись жвала.
— Ей, Ари! — Трой попытался достучаться до недавней возлюбленной и взял ее под локоток.
В ответ неимоверной силы тычок обрушился на рёбра. Сразу несколько из них треснули. Парень шумно выдохнул и тоже сменил облик. В образе караульного склепа увечья заживали быстрей.
— Не мешай мне! — даже не повернула головы когда-то дружелюбная Ари.
И все же Скалозуб не отступил. Интуиция говорила о том, что эта самка ему подходит, а, возможно, свое слово сказали остатки приворотных гормон в организме. В любом случае, сама мысль о том, чтобы бросить девицу, вызывала почти физические страдания.
Между тем, арахна вообще не обратила внимания на испытываемые презренным самцом муки. Из ее запястий в землю ударили толстенные нити. Поверхность податливо расступилась, и нерадивые любовники провалились под землю.
На глубине, нити на руках паучихи истончились, но зато количество волокон возросло. Подобно сорной траве, они расползлись по трещинам и разломам, прощупывая путь. Вскоре, направление было найдено. Отростки приобрели твердость и, будто бур, крушили скальную породу, прокладывая дорогу.
Как заправский горнодобытчик, Ариадна выдолбила просторную шахту. Трой никогда и не подумал бы, что подруга настолько могущественна. О былых раздумьях пришлось позабыть. Все равно о том, чтобы выбраться из недр самому, не шло и речи. Молча и угрюмо насупившись, Троекуров следовал в фарватере взбесившейся попутчицы.
— «Неужели, я ей нисколько не дорог? Неужели, все это была лишь игра?»- терзали всегда весёлого парня горестные думы. На сердце стало непривычно тяжело и гадко.
Мимоходом, Троекуров отметил, что они не просто копали шахту, а ещё временами преодолевали целые пласты мироздания. В некоторых местах нити наполняло волшебство. Отростки, подобно струнам, перебирали пространство, перемещая небольшой отряд в иные слои. Сокращались ли так многие метры или даже километры? Трой не задумывался, но было очевидно, что их дорога в другой раз заняла бы куда больше времени.
Внезапно арахна остановилась. Впереди показался укрытый серой мглой участок. Очень активные до того нити быстро увяли, а новые также растворились, едва коснулись запретной зоны.
К препятствовавшей дальнейшему продвижению области со всех сторон стянулся сизый туман. Внутри громадного пространственного кармана взвесь свернулась в исполинскую воронку, постепенно образовав нечто непонятное. К своему изумлению, дымка ничто приободрила. Трою она напомнила эманации Серых Пределов, только была в тысячу раз более насыщенной.
— Опоздала! — недовольно выплюнула рядом Ариадна, — Новый кромлех уже начал формироваться. Сила двух убитых высших сущностей слишком велика, вот и скопилась тут. Похоже, это здешний защитный механизм…
Арахна не желала сдаваться так просто. Паучиха завращала фасетными глазищами, которые обеспечивали круговой обзор. Конечно, от неё не укрылось приподнятое настроение спутника. Ариадна приняла решение молниеносно. Она нетерпеливо щёлкнула жвалами и выпустила густое облако феромон. Одновременно, девушка прильнула к парню и прошептала:
— Милый, сама не знаю, что на меня нашло. Неизвестная сила поработила меня. Я не могла противиться зову. Прости, что обидела тебя.
Совместно со сладкими речами, арахна погладила вмиг напрягшееся естество похотливого самца. По своей природе паучиха отлично умела манипулировать примитивными животными. Выверенные действия возымели успех. Парень ощутимо расслабился, его спина распрямилась. Он будто сбросил с себя тяжкий груз.
— Пожалуйста, мне очень нужно туда, — указала хитрованка за пределы аномальной территории, — Поможешь? Уверена, там есть место, где мы сможем уединиться.
Скалозуб вновь обрёл счастье. Прежняя Ари вернулась. Для неё он был готов свернуть горы. Тем более, что сизая мгла манила. После поглощения частицы бога — паука Апопа[1], приключений в Велграде, сожжения в пламени старца Багратионовска и многократных посещений Серых Путей, парень очень изменился. Он стал по другому воспринимать губительную для всего живого взвесь. Отныне данная среда придавала энергии и питала тело. Здесь же концентрация жути и вовсе зашкаливала. Дымка и так походила на сладкий пудинг, который просился в рот, а тут ещё и ненаглядная нуждалась в поддержке.
— Конечно, я помогу! — гордо расправил плечи Трой и выпустил наружу до того спрятанный глубоко внутри «букет».
Парень и сам не углядел, что его окутала серая рябь. Без толики страха, он направился к территории, где бессильно растворялись даже самые толстые паучьи нити. Ариадна же оторопела. Впервые за все время, самец показался ей воистину вкусным. Настолько, что заныло внизу живота. Арахна почувствовала в спутнике ранее скрытую, родственную и очень могучую силу. Ее народ поклонялся могуществу. Таким образом, юноше удалось впечатлить привередливую паучиху. А ведь ранее она рассматривала Троя лишь как приправу к какому-нибудь основному блюду.
— «Это все влияние человеческой оболочки!»- украдкой погладила Ариадна напрягшиеся соски.
Некоторые людские эмоции ей понравились, потому она перекроила старое тело и внесла в него соответствующие дополнения. Арахны никогда не были статичны. Они постоянно совершенствовались. Каждый индивид был уникален. В этом и заключалась сила их расы.
— Как он это делает? — через пару мгновений от удивления пробормотала Ариадна вслух, с неверием всматриваясь в отныне притягательную фигуру.
Глава 2. Мизгирь.
Чем громче шкаф, тем громче падает.
Мудрость славского народа.
Между тем, парень будто и не заметил расщеплявшую живые клетки субстанцию. А ведь пагубная среда имела божественный уровень. По мнению Ариадны, такая концентрация убила бы любого. Даже всеядная арахна не рискнула отобедать нынешним угощением, а вот примитивный самец сумел совершить невероятное. Он не только выжил. Мало того, впитал сизую мглу и усилился. Парня окутали потоки тускло мерцавшего шакти, что засвидетельствовало о прорыве. И все же, губительных эманаций было слишком много.
— Ари, иди за мной! — раскрыл Скалозуб ничего не выражавшие глаза.
В его зрачках клубилась серая дымка, а кожа приобрела цвет праха и походила на пергамент. Несмотря на столь нелицеприятные метаморфозы, Трой проложил во взвеси не широкий проход. В него- то, с опаской, и скользнула арахна.
Теперь они поменялись местами. Троекуров повел, а паучиха последовала за ним. Конечно, она остерегалась предательства. Однако ставки были слишком высоки, поэтому арахна доверилась околдованному парню. Хотя и ясно видела, что ее чары сброшены. Ни феромоны, ни даже их частички внутри организма не выдюжили проверки потусторонней гадостью.
— «Получается его чувства ко мне истинны?»- очень удивилась арахна.
Для ее расы эмоции являлись слабостью, а любви, как таковой, не существовало. Все подобные вещи заменяли понятия: полезно/не полезно, вкусно/ не вкусно. Когда юноша проявил себя, то стал очень полезным и очень вкусным. Тем не менее, данный факт ни на йоту не улучшил отношения арахны. Наоборот, отныне паучиха желала только одного — побыстрей заключить «вкусняшку» в соответствующий кокон и заполучить способность к поеданию посмертного шакти высшего уровня.