Пипец Котенку!

У меня в голове как будто бомба взрывается. Перестаю контролировать себя. Хрустнув пальцами, создаю печать Громового молота. У меня в руках появляется двуручный боевой молот, состоящий из маны и молний.

В очередь, сукины дети!

Подлетаю к ближайшему отморозку. С размаху опускаю оружие. Хлипенький духовный доспех не выдерживает. Череп сминается, брызги крови летят во все стороны. Он уже мёртв, но упасть не успевает. Вторым ударом окончательно разношу его тупую башку в клочья, и на пол валится уже почти безголовое тело.

Думали, что легко отделаетесь⁈ НЕТ! Я вас всех уничтожу и залью эту комнату кровью до потолка!

Ещё три будущих трупа не решаются напасть. Понимают, кажется, что серьёзно встряли. Сильнее всех поражён Овчуков. Прикрываясь рыдающей Светой, он приставляет нож к её горлу и верещит:

— А ну брось! Брось, урод!

— Что бросить, молот? Да на!

Громовик летит через комнату и врезается в грудину одному придурку. Разносит в щепки рёбра, разрывает плоть и исчезает, эффектно сверкнув напоследок. Парень отлетает к стене и страшно хрипит, пытаясь вдохнуть изодранными лёгкими. Так и задыхается.

Гриха врывается в комнату. Видя, что происходит, слегка бледнеет, но всё-таки сжимает кулаки и встаёт в боевую стойку.

— Что творится? — цедит он.

— Ты чо тут делаешь⁈ Назад! — орёт Тарас, размахивая ножом. — Котёнок, сука! Ты должен был один прийти! Ну-ка, это… На колени оба! Быстро!

Невозмутимо подхожу к тому ублюдку, которого вырубил первым. Он жив, даже понемногу приходит в себя и делает попытки встать. Но два беспощадных удара по затылку, усиленных старым добрым Гранитом, отправляют его в мир иной. Под разбитой башкой начинает растекаться багровая лужа.

Гриху, кажется, мутит, но он держится.

— Кто это? — выдавливает он.

— Черви, — хрипло отвечаю я.

— Твою мать! — орёт последний из нанятых Овчуковым придурков. — Режь эту суку, режь!

— А-а-а! — уже визжит Тарас. — Назад! А то я убью её! Убью!

— Не сможешь, — отвечаю я, вонзая в него острый, как бритва, взгляд.

Создаю печать Ментального удара. Пара жестов, чтобы сузить поле действия. Получается что-то типа Ментальной пули. Заряжаю маной и стреляю прямо в лоб Овчукову.

Тот падает навзничь. Светочка, прикрывая грудь связанными руками, бежит ко мне.

— Ты цела? — спрашиваю, получаю утвердительный кивок и говорю: — В коридор. Жди там.

Девушка исчезает за дверью. Последний оставшийся на ногах отморозок роняет обрезок трубы и поднимает руки:

— Пацаны, не спешите… Я, честное слово…

Не даю ему договорить. Оказываюсь рядом и ломаю ублюдку кадык. В качестве милосердия, чтоб не сильно мучился, проламываю пяткой висок. Насекомое задыхается и умирает в беспамятстве.

— Твою мать, Котов, — выдавливает Порохов и громко сглатывает. — Ты их всех убил.

— Не всех, — перевожу взгляд на Овчукова.

— Его тоже хочешь?

— Да. Но сдержусь, — подхожу и парой звонких пощёчин привожу Тараса в чувство.

Я всё ещё пылаю от ярости, но смерть четырёх ублюдков заставила немного прийти в себя. Когда Овчуков открывает глаза, бью ему в нос кулаком, но даже без Гранита. Правда, всё равно при этом ломаю.

— Я должен сделать с твоей башкой то же самое, — схватив Тараса за волосы, заставляю его посмотреть на того, кто получил Громовым молотом. — Но поступлю куда более жестоко.

— Ко-ко-котов! — кудахчет Овчуков. — Не надо!

— Надо. Ты ж меня убить хотел? — говорю негромко, но металла в голосе столько, что хоть гири отливай. — Привёл каких-то подонков в интернат. Похитил мою девушку и надругался над ней.

— Мы её не трогали, честно! То есть, ну, помацали маленько и всё!

Бью Тараса башкой о пол. Для анестезии. Он в сознании, но оглушен. Это помогает почти без воплей пережить то, что я выламываю его колени в обратную сторону. Исполняю фетиш покойного Бердыша.

— Вот так, — шепчу, наклонившись к уху исходящего слезами и соплями червя. — Теперь ты до конца жизни будешь хромать. И при каждом своём жалком шаге вспоминать меня. Котёнка, который превратился в тигра и порвал тебя на кусочки!

Так всё и заканчивается. Мы вызываем охрану, и затем приходится долго объяснять, что произошло. Наша версия простая: угроза жизни заставила мой магический дар активироваться, и я всех перебил. Григорий не видел, как я это делал, только результат. А сам я не помню. Находился в состоянии аффекта и всё такое.

Со скрипом, но нам верят. Тараса увозят в больницу, а оттуда ему путь прямиком на каторгу. Сговор с бандитами, похищение, покушение на убийство — Овчуков отправится в макровую шахту лет на семь, не меньше. Туда и дорога.

Мне никто не предъявляет обвинений. Оказывается, что гниды, которых я перебил, были в розыске и должны были попасть на виселицу. Остаётся только удивляться, как Тарас их нашёл.

Вот так я встретил первый Новый год в этом мире. Разнося черепа и ломая колени. Обидно? Немножко. Но в целом пофиг.

Главное, что все живы и здоровы. Светочка быстро оправилась и стала смотреть на меня иначе. С гордостью и восхищением. Хоть я и проявил крайнюю жестокость, но сделал это ради её защиты. Так что Света по праву восторгалась своим мужчиной.

Мной, то есть.

В начале января нас опять везут в город. На этот раз большой компанией — восемь отрядов на трёх автобусах. Оказывается, для нас организуют ёлку в поместье городского главы. Типа благотворительность такая, праздник для сирот.

Но ещё по дороге Света наклоняется ко мне и тихо-тихо шепчет:

— Ярик… А у тебя есть ещё деньги?

— Угу. Хочешь, чтоб я купил тебе новое платье взамен того?

— Нет… Я хочу сбежать с этого праздника, и чтобы ты снял номер в гостинице…

Оу. Ну, дважды меня просить не надо.

Наш первый раз оказывается волшебным и поистине незабываемым. Тьма меня пожри, я перепробовал десятки женщин в прошлой жизни. Да и в новой уже не одну. Но со Светочкой всё было по-особенному.

Я ни на миг не пожалел, что оттянул этот момент.

На празднике, оказывается, нас даже не хватились. Тем более, что к его окончанию мы вернулись и даже успели потанцевать. В общем, тот вечер прошёл со всех сторон изумительно.

Возвращаемся в приют. Я провожаю Светлану до комнаты её отряда, галантно целую ручку и прощаюсь. Иду в свою спальную, на губах играет глупая мечтательная улыбка.

Хорошо! Хорошо быть молодым и живым, встречаться с девушками и наказывать врагов. Хорошо развиваться и смотреть в будущее с уверенностью, что всего добьёшься.

— Как тебе праздник в дворянском поместье, смерд? — раздаётся голос из темноты.

— Так себе, — отвечаю, повернувшись к Маргарите. — Ты по делу или хочешь пошалить? Если второе, то не сегодня.

— Если бы я захотела пошалить, ты не посмел бы отказать, безродный, — Маргоша подходит ко мне. — Но ты прав, не сегодня. Радуйся. Я нашла способ, как проникнуть в ту дверь!

Снова Светик… В гостинице

Глава 23

Не могу сказать, что предложенный Маргаритой способ мне нравится. Но выбора, увы, нет. Приходится согласиться.

Марго договорилась с каким-то крутым алхимиком из Екатеринбурга и даже лично съездила к нему в поместье в начале января. Привезла оттуда зелье, которое, по идее, должно уменьшить того, кто его выпьет. До размеров мышки.

Ох, не нравится мне это. Что, если эффект окажется постоянным?

Я с осторожностью отношусь к продуктам алхимии. Хватает печального опыта из прошлой жизни. Побочные эффекты вроде временной слепоты или зверского поноса можно пережить. А вот когда у тебя на заднице вырастает глаз, который всё прекрасно видит — впечатления так себе.

Пришлось постараться, чтобы свести тот глазок, расположившийся аккурат рядом с шоколадным. Понимаете, какие страшные вещи я видел?