Хроники Белого Ворона-6: ДОРОГИ, КОТОРЫЕ...

Антон растерянно взял из рук дежурного… мешок, да, с нашитой белой полосой, видимо для метки:

— А куда это?

— На прожарку, паря. Вши нам тут незачем, — дежурный исчез за домом и появился уже с деревянным ящиком. — Кому не дорого — сюда кидайте, сожгём.

Антон сложил в мешок джинсы, носки, футболку. Остальные пока не торопились. Дежурный, словно не замечая остальных, подбодрил его:

— И трусы кидай тоже, не ссы. В нашу сторону всё одно девки не ходят. Я тебе после бани новые выдам. А штиблеты свои в другой куль сложи. И иди вон — мыло на полке слева, шайки внутре стоят. Горячая вода в печном баке. Холодная у входа в бочке. Ковши увидишь. Иди-иди.

Едва Антон скрылся в бане, лицо дежурного неуловимо изменилось.

— Чё стоим, болезные? Шевелим лаптями! Начальник сказал — санобработка, значицца, бо́шки брить будем. И рваньё своё в ящик кидайте, не позорьтесь.

Антоха понял, что происходит что-то не то, и со страхом подглядывал в едва приоткрытую дверь.

— А ты не слишком борзый, дядя? — один из ковбоев сощурился.

— В самый раз, на вас хватит.

— Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? — процедил «полосатый»

— Да насрать мне и размазать, кто вы были, и что делали. Здесь вы мотаете срок и делаете, что начальник сказал. Да поживее, нам тут коллективные взыскания не нужны. И неча на меня глаза пучить, я таких пучеглазых уже навидался.

— Тебя, мил человек, может, вежливости поучить? — новенькие обступили дежурного.

Антон закусил губу. Что делать? Побежать, позвать охрану? Без одежды? Может, завернуться в полотенце? Он схватил одно из стопки — маленькое. Из другой — о, вот это большое! От подвига его удержал спокойный, даже насмешливый голос дежурного:

— Смотрите, как бы вас не поучили, — похоже, он этих бандитов вообще не боялся!

Толпа сжалась плотнее, подбадривая себя выкриками:

— Ты, дядя, активист, что ли? Падла продажная! Вертухайский подпевала!

Антон не видел, что там происходило, и решил, что всё-таки надо бежать за помощью. Но стена спин вдруг шарахнулась назад. Шестеро рассыпались широким кругом, трое остались лежать на земле, скрючившись и хрипя. Дежурный поправил рубаху и ощерился, вцепившись в пояс и, явно, сдерживая себя.

— Вы, уроды, когда клятву давали, что — слова́ не поняли? Кандальный раб — личное имущество господина барона. Никто из вас не может причинить вреда имуществу господина барона! — он дал им несколько секунд, чтобы дошла взаимосвязь двух этих фактов. — И я тоже не могу… Поэтому я, конечно, пойду и позову доктора, — глаза упавших закатились, на губах выступила пена, — но только после того, как выполню первый приказ начальника. Разделись живо, суки!!! Обноски в ящик!!! С этих — тоже!.. Чтоб побрили друг друга, пока я доктора найду, — он бросил на землю две пачки бритвенных станков, резко развернулся и ушёл.

«Ни фига себе!» — Антон отпрянул от двери. Больше мыслей не было. Ни фига себе. Вот, значит, о чём этот Глеб Сергеич говорил! Кто хочет нарушить клятву — сам дурак. Очень наглядно. Он поспешно схватил шайку и начал набирать воду. Надо помыться, пока эти уроды не припёрлись.