Страница 7 из 90
Нет, лежать не хотелось. По-честному, хотелось бежать, бежа-а-ать, куда глаза глядят. Но бежать возможности совершенно не было. А внутри этой клетушки… От лежанки до окна два шага, от окна до двери четыре. Вот Тони и метался в четырёх стенках, как загнанный зверёк.
Он подошёл к двери и осторожно потрогал ручку. Можно, конечно, постучаться и попроситься в туалет. Пройти через большой двор, посидеть в домике с буквами М и Ж и потом долго мыть руки под умывальником… А когда на самом деле захочется, что делать? Он с сожалением отошёл от двери и снова вернулся к окну, приник к щёлке. Вот, в одном из деревянных строений открылась широкая дверь, показался парень в обыкновенном рабочем комбинезоне, в каких ходят дворники или клининговая служба в Москве, покатил куда-то нагруженную тачку.
Блин, надо было слушать отца, не скакать по клубам и не забивать на учёбу. Сидел бы сейчас на лекциях. А вечером ужинал бы в каком-нибудь приличном ресторане, ел бы…
Тони не успел представить себе, что бы он ел, дверь брякнула шпингалетом и отворилась, впустив внутрь неожиданно яркий свет. Антон поскорей сел на кровать.
Вновь перегораживая доступ солнцу, на пороге появился совершенно квадратный мужик. Он заглянул в каморку, окинул Тони цепким взглядом и отшагнул назад, пропуская внутрь мальчишку с каким-то широким бесформенным предметом в руках. Что ещё, господи?
Мальчишка зашёл внутрь и нерешительно затоптался.
— Дядь Прохор, что — прямо на топчан ставить?
«Топчан» — автоматически отметил Тони, вот как называется эта странная кровать.
— Щас.
Прохор исчез. Через несколько секунд раздалось приглушённое: «А ну — выдь!» — мелкий юркнул наружу, а мужик появился снова со здоровенным чурбаком в руках. Тони поджал ноги и постарался втиснуться в угол топчана. Тюремщик мягко поставил чурбак напротив окна и махнул заглядывающему в двери пацану рукой:
— Ставь!
Странный предмет оказался просто красным пластмассовым подносом, накрытым белым полотенцем. Пацан поставил поднос на чурбак и убежал.
Прохор свирепо глянул на Тони:
— Ешь! Через час оправка и отбой.
И ушёл.
На двери снова щёлкнул шпингалет. Комнатка погрузилась в полумрак.
Тони осторожно поднял полотенце.
Ну что, Антошка, мечтал о ресторане?
На подносе стояла еда. Тарелка гречневой каши, кусок курицы, несколько краснобоких редисок, пучок зелёного лука, два куска тёмного хлеба, большая кружка чая. К еде прилагалась вилка. Ни фига себе. А как же хлеб и вода? В кино про средневековье всегда были сырые подземелья, хлеб и вода (обязательно протухшая). С другой стороны, его сарай тоже не тянул на сырое подземелье. Желудок предательски заурчал.
Новая Земля, баронство Белый Ворон, замок Серый камень, 16.01 (мая).0055
Весь следующий день Антон просидел в своей крохотной камере. Три раза его покормили, несколько раз вывели до специального строения эМ и Жо.
Из интересных событий.
Утром в сарай напротив пришли несколько парней, там сразу начали страшно орать какие-то звери. Слышно было, как парни гремели вёдрами и громко перекликались. Из-за визга и грохота слов было не разобрать. Вечером их приход повторился. Было почти всё то же самое, только в конце они вывезли несколько тачек, видимо… хм, видимо, с навозом.
Больше ничего не происходило.
Весь день он гонял по кругу одни и те же мысли: ну почему же вот так, и как было бы, если бы всё вышло иначе…
Ужасно не хватало смартфона.
ОТПРАВКА
Новая Земля, баронство Белый Ворон, замок Серый камень, 17.01 (мая).0055, утро
Антон
Дверь в каморку грохнула, отворяясь. Антон испуганно открыл глаза. Было свежо. Сколько времени-то? Рань какая, кошмар.
— Вставай, хорош валяться, — надсмотрщик сегодня был другой. Совсем молодой парень, в рабочем комбинезоне и футболке. — Бегом на оправку, а то поесть не успеешь, будешь голодом весь день.
Сегодня его, оказывается, повели в столовую.
— Это чтоб с посудой не таскаться, — доверительно сказал его сопровождающий, представившийся Валеркой.
Антона так и подмывало спросить: как становятся тюремщиками, и он не удержался. Парень так хохотал, что им пришлось остановиться.
— Ну ты даёшь! Тюремщик! Я такое слово только в книжках видел…
— А ты тогда кто?
— Конюх я, балда! И батя у меня конюх, и брат. Можно сказать, семейное. Очень мы лошадей любим. А у барона знаешь какие кони! Во!
— А Прохор? — растерянно спросил Антон.
— Дядь Прохор — один из старших дружинников. Ты только ему про тюремщиков не ляпни — живо по шее отхватишь. А рука у него тяжёлая!
Антон переваривал информацию, а Валерка всё ещё посмеивался.
— У нас и тюрьмы-то нет. Зачем она? Если кто обкосячится — разбирают на месте. Старосты или дежурные. Кто сильно дров наломает — типа как ты — баронский суд. А дальше — работать на пользу общества. Чё сидеть-то просто так?
Валера быстро загрузил два подноса едой. Столовая была ещё пустая, только в дальнем углу сидели несколько парней в камуфляжных брюках и футболках.
— А почему людей так мало?
— Большинство на зарядке.
Яичница была вкусная — обалдеть, с обжаренным луком, перцем, помидорами и специями. Почти по-итальянски.
— Вообще народ ближе к восьми подтягивается, — конюх отставил тарелку и принялся за чай с пирогом.
— А мы зачем так рано?
— Так у тебя через сорок минут выезд.
У Антона в животе похолодело, еда сделалась безвкусной и перестала пролезать в горло. Валерка посмотрел на его ковыряния:
— Ты давай, не колупайся…
Антон почувствовал, что сзади кто-то стоит. Покосился, увидел армейский камуфляж и высокие ботинки на шнуровке. Одна нога перешагнула через лавку, мужик уселся на ней верхом, как на лошади. Антон осторожно глянул выше. Мужик как мужик. Чёрные волосы, аккуратная чёрная бородка, неожиданно синие на этом лице глаза, смотрит устало.
— Ты ешь-ешь, а то так косяка давить — глаза сломаются, — Антон поперхнулся и уткнулся в свою тарелку. Подошедший, продолжая его разглядывать, спросил явно у Валеры: — Это, что ль, наш клиент?
— Он самый.
— Что-то для убийцы хлипковат… Слышь, паря, ты часом не психический?
Антон хотел было возмутиться, но тут же вспомнил, что этот человек, возможно, будет теперь управлять его жизнью — и только отрицательно помотал головой. Мужик как будто сомневался.
— М-гм… Доел?.. Тогда пошли.