Страница 2 из 10
– Вас слишком много, чтобы спорить с вами, – вздохнул Угэдэй. Он оглядел свою свиту: – К тому же у меня в горле пересохло.
– В ханском дворце большой запас вин, – улыбнулся Чинкай. Он сделал знак рукой, подошёл слуга с серебрянным подносом.
– Ещё время овцы18 не истекло, а ты уже пьёшь пятый кубок вина, – нахмурился Чагатай. Он был вторым сыном Чингиз хана, и по возрасту старше Угэдэя. Когда отец объявил свою волю, Чагатай сильно расстроился. Со временем боль от того, что титул великого хана достался не ему, прошла. Чагатай помогал Угэдэю управлять государством, но сейчас, увидев тронный зал, старая обида всколыхнула сердце. Раздражало и то, что брат уже с утра пьян. Любил Угэдэй вино, ничего не скажешь!
В Монгольском Улусе Чагатай имел должность хранителя Ясы.19 Чагатай и Шиги-Хутху20, лучше всех знали монгольские обычаи, они составили Ясу. Чингиз хан назначил Чагатая хранителем Ясы,21 а Шиги-Хутху стал гурдерей-зургу.22 Когда Чагатай заметил, что чрезмерное употребление вина мешает Угэдэю исполнять обязанности великого хана, он как хранитель Ясы, объявил, что брат может выпить в день не более восьми кубков вина. Чагатай приставил к брату специального смотрителя, который считал выпитые Угэдэем кубки. Но хан нашёл выход, он приказал изготовить себе кубок большого объёма.
– В этот день, даже ты, Чагатай, не сможешь испортить мне настроение, – Угэдэй отдал пустой кубок слуге. Великий хан улыбнулся: – После выпитого вина я стал в десять тысяч раз спокойнее.
Он поднял палец вверх:
– О! Чинкай, я повелеваю назвать дворец: «Десятитысячное спокойствие».23
Хан ещё раз окинул взором зал приёмов:
– Дворец красивый, но мне по душе моя юрта. Пойду туда.
Возле дворца «Тумэм Амгалан» стояла ханская юрта, а дальше двумя параллельными рядами тянулись юрты ханских жён и сыновей. За ними юрты остальных чингизидов. Всюду разбросаны двухосные телеги с тюками.
– Хан, не подобает телегам находиться возле «Тумэн Амгалан», – поморщился Елюй Чуцай, осматриява весь этот кочевой беспорядок.
– Э-эх, Уртусахал,24куда же девать всё добро?! – вздохнул Угэдэй.
– Чингизиды должны построить себе дворцы в Каракоруме, – Елюй Чуцай шёл рядом с ханом, – своё добро пусть прячут там.
Угэдэй остановился и посмотрел на Елюй Чуцая.
– Придёт время, так и сделаем, – кивнул он, – а пока нам нужно обсудить неотложные дела.
***
Весной 1235 года в Каракоруме вперемешку стояли каменные и деревянные здания, войлочные юрты. Но это уже был город, а не кочевая орда. Городские границы обозначались четырьмя каменными черепахами, установленными по сторонам света. Чинкай собирался возле каждой черепахи построить въездные ворота, а сам город обнести каменной стеной. Но пока кроме черепах, ничего было.
В центре столицы располагался ханский дворец, по бокам к нему примыкали два прямоугольных каменных здания. В левом хранились вино и съестные припасы для хана, его гостей и свиты. В правом здании находилась ханская казна. Там в сундуках лежали золотые и серебреные монеты, драгоценные камни. Всё добро требовало учёт, эти обязанности лежали на Чинкае, как на правом министре. Конечно, он не сам считал золотые монеты в сундуках, тюки шёлка, кувшины с вином и сладким шербетом. Для этого были битички,25 они вели учёт.
Позади «Тумэн Амгалан» Чинкай выстроил дворец для себя. Он был скромнее ханского, рядом располагалось каменное здание, где сидели битички правого министра. Далее следовал квартал хорезмийских и уйгурских купцов, базар. Там можно купить: китайский шёлк из Ханчжоу, персидские ковры из Гиляна, сладкие итальянские вина из Тосканы. Около базара стояла мечеть.
Перед дворцом «Тумэн Амгалан» находилась юрта Угэдэя, дальше юрты его жён и сыновей, брата Чагатая и многочисленных племянников. За юртами ханской родни располагался дом начальника великой имперской канцелярии. Елюй Чуцай воспитывался во дворце китайских императоров, потому жилище его было выстроено в стиле сыхэюань. В домах внешнего квадрата находились помещения, в которых сидели писцы (битички), кухня и комнаты для прислуги. В зданиях внутреннего периметра, покои Елюй Чуцая и его семейства, библиотека, зал для приёма гостей, комната для посетителей.
Придя домой, Елюй Чуцай бросил на ходу секретарю:
– Передай Ягун-черби, я жду его в зале Раздумий, – секретарь поклонился, и отправился выполнять приказ своего господина, а Елюй Чуцай пошёл в зал, где совещался со своими приближёнными.
***
Ягун-черби26 вошёл и согласно китайскому этикету, сделал глубокий поклон на север, хотя Елюй Чуцай стоял в центре зала. В ответ начальник великой императорской канцелярии сделал кивок на восток. После чего он подошёл к ковру, где лежали красные атласные подушки, сел на одну из них. Другую подушку поправил, в знак глубокого уважения к собеседнику. Ягун-черби сел на неё. Он был одет как знатный монгол, в белый шёлковый халат, расшитый золотыми нитями. На вид ему было лет тридцать. Высокого роста, широкоплечий, кожа светлая, а глаза голубые.
– К хану прибыл гонец, – Елюй Чуцай взял пиалу с чаем и подал её Ягун-черби.
–Я не достоин такой чести, пить чай из рук самого чжун шун лина, – приложил руку к груди Ягун-черби. Согласно этикету, следовало отказываться три раза.
– Ты многого достиг, не теряя чести, – Елюй Чуцай слегка качнул рукой, в которой держал пиалу. Этот жест означал, что дальнейшее соблюдение придворного ритуала излишне.
Ягун-черби взял пиалу из рук Елюй Чуцая. Монголы, воюя в Китае, полюбили чай. Они пытались выращивать чайные кусты в степи, но они не прижились. Монголы стали делать чай из травы бадан, которой в степи было много. При этом, чай они готовили своеобразный, добавляя туда молоко, соль, сливочное масло и бараний жир.
Чай из Китая был очень дорогой, потому монголы (от простого пастуха до знатного нойона), пили бадан-чай. Однако Елюй Чуцай воспитанный в китайских традициях, любил зелёный чай.
– В Каракорум приехал Берке, он сообщил, что Майтан-бий убедил башкирских биев склонить голову пред ханом Угэдэем, – Елюй Чуцай сделал маленький глоток чая. – Теперь ничто не мешает монголам дойти до Шарукани.27 Кыпчаки враги Монгольского Улуса, и они не дадут нам жить спокойно. На ханском совете решили покончить с ними.
– Для того чтобы добраться до Шарукани, нужно пройти Булгарское ханство и Русь, – покачал головой Ягун-черби.
– Берке сообщил, что Майтан-бий договорился с Пургешем, князем мокши. Тот согласен склонить голову под властью монгольского хана, – Елюй Чуцай поставил пиалу на столик. Он погладил бороду: – Пробовал Майтан-бий договриться и с Пургазом, князем эрзя. Однако тот отказался подчиниться нам. Тем хуже для него.
– Я слышал, что эрзя и мокша враждуют между собой, – Ягун-черби сделал глоток чая.
– У тебя верные данные, – кивнул Елюй Чуцай, – башкиры и мокша помогут нам одолеть эрзя. К тому же башкиры и мокша союзники булгарского хана, без них его войско слабо.
Елюй Чуцай улыбнулся:
– Мусульмане хорошие торговцы, но плохие воины. Монголы одолеют Булгарию.
– Но дальше Русь! Там много хороших воинов.
– Ты не забыл Ягун-черби свою Русь, – улыбнулся Елюй Чуцай.
Пятнадцать лет назад Ягун-черби звали Яковом, и жил он в маленьком городке Москва на окраине Владимирского княжества. Якову с двумя друзьями, Алёшей и Ефимом, пришлось бежать из Москвы. Они оказались в половецкой орде хана Бачмана. В 1222 году тёмник Субэдэй-богадур повёл два монгольских тумэна на аланов. Царь аланов Хас попросил помощи у кыпчаков. Орда Бачмана в составе половецкого войска отправилась воевать с монголами. Пошли на войну Яков, Ефим и Алёша. В стычке с монголами все трое угодили в плен, а потом судьба разлучила друзей. Алёшу и Ефима монголы продали в рабство арабскому купцу. Тот увёз их в Египет и продал на невольничьем рынке. Яков остался у монголов. Сначала он был нухуром в тумэнэ Субедея, а потом познакомился с Елюй Чуцаем. Тот, узнав, что он русский, взял его к себе.
18
Время овцы – с 12 до 14 часов.
19
Яса – свод законов Монгольского Улуса, составленный на основе монгольских обычаев.
20
Шиги-Хутху – приёмный брат Чингиз хана.
21
Хранитель Ясы – аналог современной должности Генеральный прокурор.
22
Гурдерей-зургу – аналог современной должности Верховный судья.
23
«Десятитысячное спокойствие» – на древнемонгольском языке звучит: «Тумэн Амгалан».
24
Уртусахал – с древнемонгольского языка переводится: «Длиннобородый». Так монголы звали Елюй Чуцая.
25
Битичик – с древнекитайского языка переводится: «секретарь-писец».
26
Черби – с древнемонгольского языка переводиться «ханский управляющий». Так в Монгольском Улусе именовались чиновники среднего звена.
27
Шарукань – крупнейшее кочевое стойбище западных кыпчаков великого хана Котяна. На Руси кыпчаков звали: «половцы». Шарукань находился в том месте, где сечас располагается город Харьков.