Дань

Дальше стоят другие отцовские Эмегтэй со своими взрослыми сыновьями. С их стороны Кайсар чувствует только злость и зависть. Ничего. Вдовий дом давно пустует, пора бы его заселить. Лучше держать этих старых интриганок подальше от дворца. От раздумий его отвлекают крики, почти единодушное скандирование народа.

- Слово Великому Хану! – ревут тысячи глоток, а он поднимает руку, и наступает тишина.

- Народ Великого Саинарского Ханства, - слова словно всплывают в его голове, словно не он, а сами боги говорят его устами. - Для меня огромная честь встать во главе нашей могучей страны. Для меня честь встать во главе воинства, способного дать отпор, а быть может, и очистить наш мир от отороков. Я клянусь верой и правдой служить своему народу, защищать и оберегать нашу землю и справедливо вершить суды!

- Слава Великому Хану! – снова крики, снова хвалебные слова…

Все это сегодня, а завтра… Завтра жизнь изменится и изменит ее он – Великий Хан Кайсар.

Глава 4. НЕОЖИДАННОЕ СВАТОВСТВО

Калишское княжество

Юная девушка в простом сарафане, тихо мурлыкая какую-то песенку, расчесывала гриву небольшой каурой лошадки. Она то и дело поглаживала животинку, говоря ей ласковые словечки, а та блаженно вздыхала и прикрывала глаза.

- Так и знал, что найду тебя именно здесь, - голос брата прозвучал столь неожиданно, что заставил Эйлин вздрогнуть и обернуться. - Не пристало княжне торчать на конюшне.

- Раен, - выдохнула девушка, перекинув на грудь свою толстую косу цвета спелой пшеницы. - Ну нельзя же так пугать. Ты всегда подкрадываешься так незаметно.

- А помнишь, как отец подарил тебе эту лошадку? – брат подошел и погладил лошадь по морде.

- Помню. Мне было семь лет, когда не стало мамы. Я плакала и была безутешна, - от воспоминаний Эйлин стало грустно, а ее огромные синие глаза заблестели. - И тогда отец подарил мне мамину лошадку. Малышка стала мне отрадой и утешением.

- Да, - брат обнял девушку и с нежностью поглядел на нее. - Тогда это была резвая лошадка. Ты носилась на ней по всей округе и таскала ей из кладовой яблоки и морковь.

- Она, конечно, постарела, но и сейчас ест из моих рук, - улыбнулась Эйлин.

- Да, и не ест, если тебя нет рядом. Удивительная лошадиная привязанность, - подтвердил брат. - Что будет, когда ты выйдешь замуж и уедешь?

- Я не собираюсь замуж, Раен! – воскликнула девушка. - И уж тем более не собираюсь никуда уезжать! Но если это случится, то заберу Малышку с собой. Она слишком стара и не перенесет разлуки.

- Эйлин, сестренка, - Раен знал, как она не любит разговоры о браке. - Тебе уже восемнадцать. Ты прекрасна и свежа, как глоток лесного воздуха в рассветный час. Конечно, ты выйдешь замуж, тем более у нас нет недостатка в женихах. И потом, ты же любишь Калишу?

- Зачем ты спрашиваешь, если знаешь ответ?

- Наше княжество маленькое и лишь одному Отцу-Заступнику известно, как ухитрились наши предки сохранить его независимость. А грядет новый сезон оторогов, Эйлин… - при слове «отороги» девушка вздрогнула. - Ты помнишь, что было в прошлый раз? Помнишь?

- Да, - тихо выдохнула она.

- А ведь они прошли всего лишь по северной границе, Эйлин! Всего лишь по границе, а мы потеряли целых две деревни!!! И всего один выживший! Один из нескольких тысяч! Наш отец погиб, сражаясь с ними! А сколько отважных воинов полегло! Ты это помнишь, Эйлин? – голос брата был резок.

- Да!!! – закричала она. - Да, я помню, Раен! Помню! Ведь это я выхаживала того единственного воина, который уцелел тогда. И это мне он в бреду рассказывал про страшные пиршества этих зверей и про их бесчинства. Что ты хочешь от меня?

- Калише не выжить без крепкого союза с сильным соседом, Эйлин, - теперь брат говорил тихо и печально смотрел на сестру. - У нас почти нет ратников. Ты должна выйти замуж. Должна! Иначе нам всем не выжить…

- Папа! Папа! – в конюшню влетела славная белокурая девочка, и Раен тут же подхватил ее на руки. - Там Тимошка прискакал, говорит в лесу много воинов. Сюда едут. А я знала, что ты за тетей Эйлин пошел и первая тебя нашла.

- Ты решал это за моей спиной, - опешила Эйлин, понимая, кто именно пожаловал к ним в гости. - Раен, как ты мог?

- Я ничего ему не обещал, - брат казался смущенным, но в его взгляде была решимость. - И все же пригласил его в гости. Эйлин, князь Кираг красив и богат. Туроское княжество самое большое, и у него самая сильная армия на всем Севере. Любая сочла бы за честь стать его супругой. А мы хоть и богатое княжество, но крохотное и слабое. Мы слишком лакомый кусочек для всех. Приглядись… Подумай…

- Раен, - девушка говорила тихо. - Я не любая. Ты же мой брат и знаешь, как я чувствую людей. Рядом с Кирагом моя душа умирает…

- Равилин снова беременна, - как-то отрешенно сказал брат, он ласково погладил белокурую головку дочери. - После рождения Стейши мы уже и не надеялись. У меня будет сын, Эйлин. Наследник нашей крови и наших земель.

- У меня будет братик! – воскликнула девочка, радостно захлопав в ладоши.

- Раен… - Эйлин улыбнулась. И ее улыбка привычно осветила все вокруг, заставив брата и племянницу улыбнуться ей в ответ. - Это чудесно! Мы обязательно что-нибудь придумаем. Не может такого быть, чтобы брак с этим Кирагом был единственным выходом. Мне нужно в лес, к бабке Акише. Задержи их.

- Все водишь дружбу с этой старой ведьмой? – скривился брат.

- Она не ведьма! – крикнула Эйлин, уже выбегая из конюшни.

Скрип открывающихся ворот, конский топот заставили Эйлин спрятаться за углом сыроварни. Во двор княжеского терема въезжал отряд воинов. С их стяга на всех окружающих скалился огромный белый волк – символ Туроского княжества. Впереди, на вороном огромном коне ехал тот, кто вызывал у Эйлин страх и отвращение, заставляя каждую клеточку ее тела неприятно дрожать.

Князь Кираг был определенно красивым мужчиной. Немало восхищенных женских взоров сейчас устремилось к нему. Мужчина спешился, бросив поводья подскочившему пареньку. Огромный рост и массивная фигура выделяли его из толпы, собравшейся вокруг прибывших гостей. А длинные белые, как снег, волосы приковывали взгляд. Они были настолько белыми, что казались седыми. Высокие скулы, прямой нос, квадратный подбородок делали лицо князя привлекательным, и даже тонкие губы его не портили. Глаза были такими карими, что казались почти черными.

Мужчина расправил плечи, глядя, как на ступенях высокого крыльца княжеского терема спешно стелют красную полотняную дорожку для дорогого гостя. Он усмехнулся, чем вызвал восторженный женский вздох.

- Глупые курицы, - прошептала Эйлин, зная, что все девушки проведут эту ночь в грезах о прекрасном Туроском князе.

И чтобы не терять время, она поспешила к потайному лазу в крепостной стене, выходящему прямиком в лес.

На самом деле, она так вовсе не думала. Эйлин вообще никогда не думала о людях плохо. Скорее, в ее характере было оправдывать их плохие поступки, считая, что человек слаб. Просто сейчас девушка никак не могла понять, почему люди не видят того, что скрывается за весьма привлекательной маской туроского князя. Не замечают, как в его глазах клубится тьма, когда он злится, и как саркастически он поджимает губы стоит собеседнику отвернуться лишь на мгновение. Кираг ее пугал. Нет, он вызывал у нее ужас. Стоило ей очутиться с ним рядом, и нарастала паника, хотелось срочно спрятаться или бежать, бежать, как можно дальше от этого человека и больше никогда не попадаться ему на глаза. С такими мыслями она подошла к избушке бабки Акиши, которую все называли не иначе, как ведьма.

Являлась ли на самом деле Акиша ведьмой, никто не знал, а вот травницей да знахаркой она была знатной. А девки местные, аккурат перед длинным днем, к ней гадать бегали. Однажды Эйлин, заблудившись в лесу, набрела на Акишину избушку. С тех пор и подружились. Народ поговаривал, что приходилась бабка Акиша дальней родственницей покойной жены старого князя, сама она это отрицала, а Эйлин не допытывалась. Звала ее просто бабушкой, та и рада была такой внучке.