Страница 54 из 85
Она так грустно говорила, что у Алана от сочувствия сжалось сердце.
— Я так понял, что ты выросла без родителей? — тихо спросил он.
— Да. Своих приемных родителей — отца и мать Габриэля, я потеряла в пять лет. Их убили на наших глазах.
Взгляд Лорен затуманились от тяжелых воспоминаний, и она встряхнула головой, отгоняя их.
— Все это в грустном далеком прошлом. А сейчас я хочу, чтобы мой брат, с которым мы вместе двадцать лет, был счастлив. Скоро у меня начнется другая жизнь, и я не смогу быть рядом с ним. Поэтому считай, что я стараюсь передать его в хорошие любящие руки. Да и тебе в Канаде спокойней будет жить, зная, что у твоей сестры в Ирландии все в порядке. Ну, что, мы — партеры? — заговорщицки подмигнула она. — Поможешь помирить их?
Алан приподнял брови и неопределенно пожал плечами:
— А надо ли? Вдруг Дария от этого только проиграет? Ведь следующий ее мужчина и правда может оказаться лучше твоего Габриэля.
— А может хуже. И я ведь не предлагаю тебе играть в одни ворота, а только прошу проследить за всем происходящим и вмешаться, если посчитаешь нужным. И помочь тому, кому посчитаешь, необходима твоя помощь. Познакомься поближе с ними обоими. Я уверена в твоей объективности. Габриэль хороший человек, и не потому, что мой брат. Он действительно хороший, вы даже можете стать друзьями, когда между вами не будет стоять Дария. Она тоже отличная девочка. Я поговорила с ней тогда, три дня назад. Конечно, Дарии обидно, что Габриэль, оказывается, женился на ней под нажимом. Но она все равно его любит, хоть и говорит, что теперь даже слышать о нем не желает. Женщина готова многое простить своему первому мужчине, и Дария простит Габриэля, если он сделает шаг навстречу. Вот только он, как и большинство мужчин, сам не знает, что ему надо.
Выдержка изменила ей. Недовольство братом вырвалось наружу и рикошетом ударило по Алану:
— Вечно вам все не так. Когда вас любят, то вы ноги вытираете, а когда посылают — начинаете суетиться, а если еще на горизонте появляется соперник, так готовы глотку перегрызть за то, что уже хотели выбросить на помойку.
— Ну, почему же. Я хорошо знаю, кто мне нужен, — уверенно возразил Алан. Его глаза потемнели от желания, а взгляд откровенно говорил, кого он имеет в виду
— Тогда ты из тех десяти процентов мужчин, которые считают, что знают, кого и чего они хотят, — снисходительно усмехнулась девушка, — пока не получат желаемое. А получив, быстро теряют к нему интерес и недоумевают, неужели они так этого хотели.
— Ты не доверяешь мужчинам и презираешь их. Почему? Тебя кто-то сильно обидел? — тихим доверительным голосом спросил Алан, пытаясь вызвать ее на откровенный разговор.
— Длинная и неинтересная история, — заверила девушка, не желая делиться своими тайнам. — И речь сейчас не обо мне. Хотя, ты неправ. Некоторые мужчины мне даже очень интересны. Например, твой отец, — она смело посмотрела в синие глаза. — Я у тебя похищу его на месяц, а двадцать третьего декабря верну обратно. Вы уедите в Канаду, и будете вспоминать Ирландию, как странный сон. Поэтому, я не хочу тратить драгоценное время на любовную историю Габриэля, и хоть раз в жизни потрачу его на себя. Больше такой возможности у меня не будет.
— Тебе так нравится мой отец? — удрученно спросил Алан и не удержался от ироничного замечания: — Даже, несмотря на то, что он тоже, как и все мужчины… козел?
— Да, несмотря на то, что он такой же мужчина, как и все, ничем не лучше, он все равно мне очень нравится, — решительный ответ отметал все надежды. — Но у меня мало времени для общения с ним. Поэтому, я и прошу тебя помочь.
Она широко улыбнулась, и от такой улыбки он уже был готов исполнить любое ее желание.
— Тебе надо лишь проконтролировать ситуацию, когда меня здесь не будет, чтобы мой брат от ревности не прикончил тех мальчиков, которые помогают Дарии. Они хорошие ребята, и уважительно относятся к женщинам, тем более, я их предупредила, что у нее очень ревнивый муж. Кроме легкого дружеского флирта они ничего себе не позволят. Мы сегодня немного завели Габриэля, — мило усмехнулась девушка, словно речь шла о безобидной детской шалости, — но ты не считай нас злобными монстрами. Каждый из нас готов жизнь отдать друг за друга. Просто, мы немного другие, поэтому и ведем себя слегка необычно и непонятно для нормальных людей.
— Потому, что вы друиды? — спокойно, даже равнодушно, спросил Алан.
— Тебе отец рассказал о друидах? Он объяснил, откуда знает о нас? — живо заинтересовалась Лорен.
— Сказал, что его дед — хороший друг нашего с Арчи прадеда Бирна, который, оказывается, у вас там при власти. А рассказал о друидах для того, чтобы мы вас не боялись, когда отговаривали его идти в ваш гостеприимный дом. И чтобы успокоить нас, отец немного рассказал о вашей жизни и вашей борьбе со злом во имя спасения мира, — весьма иронично закончил Алан.
— Ну, вот видишь, какие мы разные. Поэтому и не надо с нами связываться надолго, — она явно дала понять, что у них не может быть никаких отношений. — Через месяц вы с отцом улетите в Канаду и забудете о нас.
— Не думаю, что я когда-нибудь забуду тебя, — еле слышно произнес он.
— Тебе придется это сделать, — еще тише ответила она, — ничего другого не остается.
— Лорен, Алан, вы уже решили все вопросы? — поинтересовался Шон, заглядывая в кабинет.
Алану показалось, что отец смотрит на него с подозрением и даже с ревностью. Он помнил, как тот радовался, что проведет целый месяц с Лорен и как теперь каждую минуту старается быть рядом с ней. Никогда раньше Алан не видел отца таким оживленным и счастливым. Он не станет рассказывать ему о своей любви к Лорен, тем более что из них двоих она сразу выбрала отца. Еще в Венесуэле, с первых минут знакомства, между ними установилась такая связь, что ее почувствовали все, находившие рядом. Поэтому Алан решил спрятать свою любовь глубоко в сердце, и не мешать им, пусть недолго, хоть один месяц, быть счастливыми.
— Да, мы закончили обсуждение, — ответил он и по-деловому заверил Лорен: — Я все проконтролирую в твое отсутствие, учитывая наш обоюдный интерес в этом деле.
— Спасибо, — от ее теплой улыбки у него перехватило дыхание, а от слов защемило сердце, ведь они предназначались не ему. — Я вся твоя, папочка. Нас ждет Париж, и безумства продолжаются.