Страница 56 из 63
— Я не могу выйти через заднюю дверь, — говорю я Габриэлю. — Другой человек, это он убил его. Он блокирует дверь.
— Хорошо, Амелия, послушай меня, здесь есть комната паники. Она не использовалась уже много лет, но она работает. Ты должна подняться наверх.
— В какую комнату?
— В твою старую комнату, там есть кнопка на внутренней стороне шкафа. Нажми ее.
— Хорошо, я пойду, — я поворачиваюсь к лестнице и замираю. — Боже мой, — выдохнула я.
— Привет, Амелия.
Глава 45
Габриэль
— Боже мой! — ее шепот наполнен ужасом.
— Амелия! — реву я, но телефон отключается.
Я бегу, мои ноги сильно и быстро ударяют по грязи. Мне нужно было добраться до нее. Немедленно!
Атлас, Девон и Энцо не отстают от меня, не понимая, почему, но чувствуя срочность.
Я снова пытаюсь дозвониться, но она не берет трубку.
И вот я уже еду, колеса моей машины скользят по гравию. Энцо мчится впереди меня, его мотоцикл быстрее и проворнее в пробках.
Он доберется туда. Он доберется и спасет ее.
— Габриэль, поговори со мной, что происходит?
— Они поехали за Амелией. Они в доме.
— Твои люди там, да?
— Один мертв, — мои руки вцепились в руль. — Другой — предатель.
— Черт.
— Если они причинят ей вред…
— Мы успеем! — рычит Девон, доставая свой телефон, он начинает звонить людям, знакомым, моим людям и копам. — Кто-то успеет!
— Кто это!? — требую я. — КТО!?
— Думаю, мы сейчас узнаем, — мрачно говорит Девон, когда я сворачиваю на городские улицы. Атлас был у меня на хвосте, Энцо давно уехал.
Мне кажется, что прошла целая вечность, прежде чем я наконец добрался до длинной дороги, ведущей к дому, но я уже вижу его. Маленькая точка на вершине скалы.
Моя Амелия.
Моя жена.
Я резко нажимаю на газ, с визгом несусь по дороге, ведущей к обрыву, а затем резко торможу, когда, наконец, оказываюсь во дворе перед домом.
Дверь была распахнута настежь.
Я мчусь к ней, а после останавливаюсь на плитке в фойе.
— Где она!? — спрашиваю я, обнаружив Энцо, сидящего у небольшой лужи крови рядом с входом в кухню. Мой взгляд находит маленький кровавый отпечаток руки на стене. — Где она!? — реву я. — Где моя жена!?
Энцо поднимается со своего места и с сожалением смотрит на меня, затем качает головой. Сзади, увидев меня, вбегает Атлас.
— Где?
Энцо качает головой, глядя на моего брата.
— Она не ушла, — рычу я. — Нет, ты проверил комнату паники!? — Энцо подходит ко мне и обхватывает за плечи, сжимая в знак сочувствия. — Амелия! — кричу я, стряхивая руку.
Нет. Нет, она не ушла.
Я прорываюсь мимо него, слыша, как мужчины идут сзади меня. На полу были размазаны следы крови, на стене — отпечатки босых ног и рук. Это была ее кровь?
Я нахожу мертвого мужчину на кухне и чуть не поскальзываюсь на его остывающей крови, но не останавливаюсь, бегая по дому, ее имя хрипло срывается с моих губах, когда я зову ее снова и снова.
Она не могла исчезнуть.
— Амелия!
— Брат! — Атлас схватил меня за плече. — Ее здесь нет.
Я поворачиваюсь к нему.
— Это был ты!
Его лицо искажается в шоке.
— Что?
Я ударяю кулаком по его лицу.
— Это ты, не так ли? Ты это спланировал. Это ты против меня!
Он отбивается, блокируя удар и нанося свой собственный в мою челюсть.
— Что за хрень!? — он рычит.
— Ты думаешь, я не знаю!? Думаешь, я не вижу твоей ненависти!?
Все встало на свои места. Как мужчины в подвале смотрели на его лицо. Как вела себя Амелия, когда она была в больнице, а он приехал.
Они знали его лицо.
Это он сговорился против меня. Это был он!
Руки обхватывают меня, не давая снова броситься на него, а Девон удерживает Атласа. Я пытаюсь вырваться из рук Энцо, добраться до брата, чтобы покончить с ним.
— Где она? Где моя жена!? — реву я.
— Я, блядь, не знаю! — Атлас сплевывает кровь.
— Я убью тебя, Атлас. Я, блядь, вырву тебе глотку.
— Тогда покончи со мной, Габриэль. Думаешь, мне не все равно, если я умру?
— Хватит! — кричит Девон. — Это не он! — я замираю, мой пыл остывает лишь на мгновение. — Я собираюсь отпустить его, — говорит Девон.
Атлас вырывается из его рук и смотрит на меня, вытирая кровь с губ.
— Мне небезразлична эта гребаная семья, Габриэль, несмотря на все то дерьмо, через которое ты меня протащил. Это единственная семья, которая у меня есть.
— Габриэль, — Девон привлекает мое внимание, а затем переводит взгляд на стол, стоящий недалеко от двери. На нем лежит записка, зажатая окровавленным кухонным ножом.
Я чувствую, как кровь стынет в жилах, когда подхожу к ней, нахожу длинную прядь темных волос, неровно остриженных, и кусок бумаги.
Мой взгляд пробегает по словам. Послание и предупреждение.
Я приказываю никому не следовать за мной.
Я ухожу один.
И делаю это, чтобы забрать жену.
Глава 46
Амелия
— Зачем ты это делаешь?
Я плачу, стиснув зубы от боли. Он держит меня за волосы, заставляя двигаться, босые ноги режут битое стекло и гравий на полу дома. Мое лицо болело от полученных ударов, рана на руке от ножа перестала кровоточить, но пекла, как проклятая, кожа была натянута и повреждена.
Ашер грубо дергает меня за волосы и откидывает голову назад. Я вскрикиваю от боли в черепе. Он заставляет меня посмотреть на его искаженное гневом лицо.
В его глазах не было ничего. Лишь мрачность, обещающая бесконечную пытку.
— Зачем? — он издевается, а потом смеется. — Потому что вы все, блядь, этого заслуживаете.
А затем он снова заставляет меня идти вперед. Мои руки были связаны за спиной достаточно крепко, чтобы веревка глубоко врезалась в кожу и ограничивала приток крови к рукам.
После драки в доме он потащил меня к машине, запихнул в багажник и уехал. Он вел машину с бешеной скоростью, мое тело швыряло, как чертову куклу.
Он собирался убить меня.
Мужчина остановился у старого дома на окраине города и потащил меня через заросли травы и кустарника, колючки и ветки резали мою кожу.
Я умру здесь. В этом старом доме, где меня никто не найдет. Габриэль никогда не найдет меня здесь.
Слезы навернулись на глаза, но сейчас было не время плакать. Я должна была разобраться во всем, понять, как выбраться из этого.
Ашер внезапно останавливается.
— Я убью и его тоже, — говорит он мне, голос почти спокойный. — Так же, как я убил его брата.
— Ты убил Лукаса?
Он медленно кивает, как будто его сознание вернулось к тому времени, когда это произошло.
— Он боролся. Я почти проиграл, но, видишь ли, у Сэйнтов ложное чувство силы. Они считают себя больше и лучше, но они недооценили меня. Мне нечего терять и есть что приобретать.
— Ты никогда не станешь даже половиной того, кем является Габриэль!
Я огрызаюсь, пытаясь вырваться из его хватки. Я вскрикиваю, когда он дергает меня так сильно, что я чувствую, как несколько прядей вырываются. Он заставляет меня пройти немного по коридору, и тут до меня доносится запах — дурной, тяжелый запах, который забивается мне в нос. Он настолько сильный, что я почти ощущаю его вкус на языке, чувствую, как он ударяет в горло. Я не могу подавить рвотный позыв.
Ашер распахивает дверь, и вонь усиливается до тех пор, пока меня не начинает рвать содержимым желудка.
Он не дает мне шанса прийти в себя, поднимает мою голову и затягивает в комнату.
Тело.
Сгнившее. Половина его была съедена грызунами и насекомыми. Кожа отваливалась от костей, она была разного цвета — от серого до зеленого и желтого. Волосы отходили от кожи, и у него не было глаз.
Никаких, блядь, глаз.
Меня снова вырвало.
— Вот где Габриэль закончит свою жизнь. Сгниет в этом доме навсегда. Но не волнуйся, красотка Амелия, он станет хорошей пищей для паразитов.
Боже мой, это был Лукас. Это тело брата Габриэля. Отец Линкольна.