Страница 54 из 228
На севере Молдавской ССР, у с. Косоуцы Сорокского р-на, исследован курган, в котором обнаружена могила IV в. до н. э. с двумя вставленными друг в друга деревянными сооружениями в виде срубов из вертикально вкопанных плах и бревен (табл. 26, 5; Манзура И.В., 1982, с. 122–129). Погребальное сооружение аналогично гробнице из кургана 2 у с. Перебыковцы в западной Подолии, хотя последнее датируется VI в. до н. э. (Смирнова Г.И., 1979, с. 41–51). Кому принадлежало погребение в кургане у с. Косоуцы, пока определить невозможно.
Особенность Молдавской группы памятников IV–III вв. до н. э., как и для более раннего времени, наиболее ярко проявляется в местной лепной керамике. Последняя существенно отличается от скифской и той, которая в IV–III вв. до н. э. была распространена на других территориях лесостепи Северного Причерноморья. Она представлена сосудами разных размеров в основном тех же форм, которые были характерны для конца VI–V вв. до н. э. Это горшки без шейки или со слабо выделенной шейкой, с почти вертикальными или слегка выпуклыми стенками, сужающимися к устью. Часто горшки имеют ручки-упоры и орнамент в виде валика с защипами, который иногда, как сеткой, оплетает весь сосуд; кроме того, отмечены крупные, сосковидные налепы или иной рельефный орнамент. Встречаются миски разных размеров и форм, которые также часто имеют ручки-упоры у края, и кувшины с невысокой ручкой. Характерной формой являются массивные корчаги с высоким горлом и грушевидным туловом. Они имеют рельефный орнамент и массивные ручки-упоры. Поверхность сосудов, как правило, заглажена, иногда со следами лощения. Из орудий на поселениях представлены железные серпы (табл. 27, 38, 39) такой же формы, как на многих других памятниках оседлого земледельческого населения раннего железного века, и каменные зернотерки. Среди остеологического материала на поселениях лесостепной Молдавии IV–III вв. до н. э. преобладают кости крупного рогатого скота, на втором месте — кости мелкого рогатого скота, на третьем — лошади; кости свиньи составляют всего 6 %.
Фрагменты эллинистических амфор, простой и чернолаковой керамики, найденные на поселениях и городищах лесостепной Молдавии IV–III вв. до н. э., свидетельствуют о взаимодействии местного населения с греками и прежде всего — с греческим г. Тирой в устье Днестровского лимана. Особенно много античной посуды поступало в близлежащие районы к жителям поселений, расположенных на правобережье нижнего Днестра и Днестровского лимана, связанных с этим городом более тесными узами. В меньшем количестве античная импортная посуда встречена на поселениях, удаленных от низовий Днестра, но она имеется на всех памятниках, вплоть до самых северных, таких, как городище Рудь.
Связи фракийского населения Молдавии с племенами правобережной лесостепной Украины, прослеживаемые для VIII — начала VI в. до н. э., для IV–III вв. не наблюдаются. Ничто не говорит и о сколько-нибудь тесных взаимоотношениях со степными скифскими племенами. Из скифских вещей IV–III вв. до н. э. в Молдавии найдены только наконечники стрел, но и они редки. Во всем сходные с памятниками Карпато-Дунайского района и севера Балканского полуострова памятники Молдавии IV–III вв. до н. э. принадлежали гетам — фракийским племенам, которые известны в этих местах по письменным источникам. В более раннее время, в VI–V вв. до н. э., эти земли, вероятно, были подвластны агафирсам.
Распространение памятников скифообразной культуры не ограничивается западными пределами Советского Союза. На территории Карпатского района выделяются две основные локальные группы, где исследовано значительное количество могильников и отдельных погребений с наборами вещей скифского типа. Одна из указанных групп находится в Румынии и занимает главным образом бассейн р. Муреша, другая — в северо-восточной Венгрии, на Потисье. К последней примыкают памятники на территории юго-запада Словакии — так называемая Хотинская группа памятников. Эти группы в 20-х годах нашего столетия были выделены Н. Феттихом и вошли в работы М.И. Ростовцева как скифские памятники в средней Европе (Ростовцев М.И., 1925), появившиеся в результате скифской экспансии на запад.
К интерпретации и характеристике названных памятников обращались в довоенные годы многие зарубежные историки и археологи, такие, как П. Рейнеке, В. Пырван, Г. Чайлд, М. Рошка, Т. Сулимирский, и др. В послевоенные годы значительно увеличилось число исследованных в каждой группе могильников, в результате чего стала возможной более развернутая и полная характеристика групп и оставившего их населения.
Трансильванская группа памятников.
Изучение ее связано с именем румынского ученого В. Пырвана (Pârvan V., 1926). В послевоенные годы раскопки и описания вновь открытых могильников и погребений часто в связи со старыми находками были сделаны И.Г. Кришаном, К. Дайковичем, Д. Попеску, И. Ференци, И. Власа и др. Более полное отражение памятники Трансильванской группы получили в недавно вышедшей монографии В. Васильева, где имеется и полная библиография (Vasiliev V., 1980).
Судя по представленной автором сводке в настоящее время могильники и отдельные погребения скифского типа обнаружены в 93 пунктах Трансильвании. Всего насчитывается 225 погребений, при этом такие могильники, как Теюш, Блаж, Кристешты, Чумруд, и некоторые другие полностью раскопаны. В. Васильев установил, что все могильники грунтовые, не имеют курганных насыпей и состоят из сравнительно небольшого числа погребений (около 20).
Во всех могильниках, кроме исследованного у с. Бэица, который автор считает наиболее поздним, преобладают трупоположения. Трупосожжений только 14 из 225, при этом 7 встречены в упомянутом могильнике у с. Бэица. Такое положение резко отличает могильники скифского типа от местных гето-дакийских погребальных памятников, в которых обряд трупосожжения всегда был единственным или преобладал над трупоположениями.
Погребальные сооружения представляют собой небольшие и неглубокие могильные ямы (в среднем 2×1,5×0,3–1,5 м) прямоугольной или овальной формы (табл. 28, 35–37), не имеют никаких деревянных или каменных конструкций, засыпаны землей, иногда с камнями. Довольно часто встречается посыпка дна могил красной краской, мелом, известью. Скелеты лежат вытянуто, ориентировка неустойчива, но чаще других встречается положение черепом на северо-запад. В головах покойных бывает положена жертвенная мясная пища. Мужские, женские и детские погребения сопровождаются одним-двумя сосудами местных форм. Обычно это крупная корчага, а также миска или черпак. Вся керамика характерна для фракийских племен VI–V вв. до н. э. (табл. 29, 1-17). В ряде могил, видимо, мужских, было положено оружие. Чаще всего встречаются наконечники стрел (они найдены в 60 пунктах), реже — боевые топоры и акинаки, еще реже — наконечники копий. В нескольких могилах с оружием найдены предметы конского снаряжения — удила и псалии, а также небольшое число украшений уздечек.
В могилах без оружия, видимо, женских, находятся глиняные пряслица, украшения — стеклянные глазчатые бусы, бронзовые браслеты, серьги, очень редко — гривны, бронзовые зеркала. В ряде могил как с оружием, так и без оружия встречены бронзовые фибулы. Все известные в Трансильванской группе наконечники стрел (в основном бронзовые, но есть и костяные) относятся к скифским типам VI — начала V в. до н. э. (табл. 28, 1-12). Среди 36 акинаков имеются экземпляры, совершенно идентичные скифским, и оригинальные местные изделия, подражающие скифским, но существенно отличающиеся в деталях. К ним принадлежат кинжалы с очень короткими клинками (табл. 28, 14), однолезвийные короткие мечи (табл. 28, 13), длинный меч с орнаментом в зверином стиле из Деболии-де-Жос (табл. 28, 16). Оригинален, видимо, вотивный бронзовый акинак в бронзовых ножнах из Фирминиша (табл. 28, 15, 18, 20).