Страница 170 из 228
Предметы украшения, более чем другие категории, наглядно свидетельствуют об этногенетическом родстве населения центрального и западного вариантов. Таковы бронзовые массивные булавки с навершиями в виде пяти шишечек (типа табл. 102, А, 1), с дисковидными, волютообразными, закрученными в трубочку зооморфными навершиями (табл. 102, А, 3, 25, типа 10, 12). Близки бронзовые гривны из круглого и витого прута (табл. 102, А, 41–42), бронзовые височные подвески (табл. 100, Б, 14–15; типа табл. 102, А, 32–33), пуговицы (табл. 102, А, 18), разнотипные бляхи и бляшки (табл. 102, А, 22–24, 26), колокольчики (табл. 102, А, 47), зооморфные и антропоморфные подвески (табл. 100, Б, 5, 7, 16, 28–29; 102, А, 13, 38, 45, 46, 57), кинжаловидные привески (табл. 102, А, 30) и пронизи (табл. 100, Б, 12; 102, А, 40).
Постоянной находкой являлись в памятниках западного варианта разнообразные по форме браслеты (табл. 100, Б, 8; 102, А, 49–51, 54). Их носили мужчины и женщины, причем по два-четыре браслета на каждой руке. В то же время для западной группы памятников совершенно не характерны прямоугольные пластинчатые поясные пряжки, типичные для центрального варианта, очень редки бронзовые фибулы (табл. 100, Б, 17). К специфически западным, не встречавшимся в других районах, относятся бронзовые булавки шиловидной формы (табл. 100, Б, 10) и булавки с навершием в виде одной плоско закрученной спирали (табл. 100, Б, 11), а также бронзовые тонкие выпуклые бляхи с петлей-трубочкой (табл. 100, Б, 18), массивные бронзовые браслеты, сделанные из спирально свернутого прута (табл. 100, Б, 8), и трубчатые пронизи с грибовидным отростком и птичкой (табл. 100, Б, 28).
Для бассейна Баксана характерны бронзовые булавки с навершием в виде розетки и зооморфной фигурки на петле (табл. 100, Б, 9), а также особой формы бронзовые крупные фибулы с широким приемником и утолщениями на дуге (табл. 100, Б, 17).
Орнамент на предметах по сравнению с центральнокобанскими беден. Лишь изредка украшения покрывали гравированными насечками, елочкой, изображениями птиц и рыб (табл. 100, Б, 24). Более распространены объемные бронзовые изображения рогатых птиц, оленя, барана, головок хищников и даже черепахи (табл. 100, Б, 29). О контактах с населением срубной культуры белозерского этапа и киммерийцами свидетельствуют находки костяных пуговиц (табл. 102, А, 18) и подвесок колесовидной формы с крестом в центре (табл. 102, А, 24).
Посуда ранних этапов западного варианта кобанской культуры лепная. В ней отчетливо выделяются две группы. К первой относятся грубо вылепленные корчаги и баночные сосуды, покрытые сплошь по всему тулову семечковидными или ногтевыми вдавлениями. На некоторых имеется многоваликовое рифление с ногтевыми насечками (табл. 104, Б-II, 25). Происхождение этой группы не совсем ясно, но некоторые ее признаки, такие, как шаровидность тулова больших, сосудов, сплошное покрытие их поверхности ногтевыми и пальцевыми вдавлениями, имеют корни в более ранней керамике конца эпохи средней бронзы на территории Кабардино-Пятигорья (Деген Б.Е., 1941, с. 287). Именно с носителями этой керамической традиции смешались пришедшие сюда племена кобанской культуры и сохранили этот компонент как локальную особенность.
Вторая группа керамики близка по технологии, формам и орнаментации керамике центрального варианта. Основные ее категории — лощеные, богато украшенные нарезным орнаментом корчаги с шаровидным туловом, короткой шейкой и плавно отогнутым венчиком (табл. 104, Б-II, 18, 20); лощеные горшковидные сосуды (табл. 104, Б-II, 21), высокие миски (табл. 104, Б-II, 16, 19, 24) и круглодонные кубки (табл. 104, Б-II, 15, 17) иногда с петлевидной ручкой (табл. 104, Б-II, 23). Выделяются уникальные сосуды, такие, как изящных очертаний высокогорная корчага с двумя ручками из Каменномостского могильника. Сосуд украшен тонким нарезным орнаментом в виде свисающих фестонов из заштрихованных ромбов и треугольников (табл. 104, Б-II, 22).
Специальный анализ декора некоторых из этих сосудов свидетельствует, что нанесенные на них узоры отражают представления древних кавказцев об астрономических явлениях и наполнены магическим смыслом (Рыбаков Б.А., 1973, с. 158–162). Имеются и предельно реалистически выполненные сюжетные изображения. Такова, например, глиняная миска с процарапанным рисунком лошади из Кисловодского могильника (Крупнов Е.И., 1960, с. 194, рис. 30). На одном из кубков, найденных в могильнике Терезе, тонко и точно изображена вереница козлов (Козенкова В.И., Мишина Т.Н., 1984, с. 248, рис. 1, 1).
Как и центральнокобанская, керамика западного варианта кобанской культуры пока не поддается дробной хронологической классификации. Лишь для первой группы сосудов имеются некоторые основания для датировки ее не позднее VIII в. до н. э. (Крупнов Е.И., 1960, с. 196; Виноградов В.Б., 1972, с. 203).
В ареале западного варианта была распространена и металлическая посуда. В основном она происходит из могил VIII–VII вв. до н. э. (Березовка, Султангора, Эшкакон, Терезе). Во всаднической гробнице из Терезе (раскопки В.И. Козенковой) находился полный «сервиз» из бронзы: котел с зверовидными ручками, ведро, несколько мисок-чаш и изящная кружка с рифленой поверхностью и зооморфной ручкой (табл. 105, Б-II, 3–6).
Восточный вариант. Как отмечалось выше, на восток население кобанской культуры начало проникать позднее, чем на запад, — около рубежа II–I тысячелетий до н. э. Видимо, к этому времени следует относить завершение формирования основных черт культуры восточного варианта. На современном этапе изучения в его ареале выделяются памятники двух периодов. Первоначально абсолютная хронология раннего периода определялась IX — серединой VII в. до н. э. (Крупнов Е.И., 1961а, с. 30, 31), но в дальнейшем появились основания отнести его нижнюю границу к X в. до н. э. (Козенкова В.И., Крупнов Е.И., 1966, с. 86; Козенкова В.И., 1977). Памятники более поздние датируются второй половиной VII–IV в. до н. э., т. е. соответствуют скифской эпохе.
Восточный вариант кобанской культуры занимал главным образом северо-восточную часть Кавказа: бассейн р. Сунжи и среднее течение Терека (см. карту 24). На юге граница ареала проходила по верховьям рек Шаро-Аргун и Чанты-Аргун и по северным отрогам Пастбищного и Андийского хребтов. На севере она очерчивается в основном по правобережью Терека. Западная граница расплывчато фиксируется в междуречье Ассы и Терека, а восточная — по бассейну р. Аксай, захватывая частично ее правый берег.
В настоящее время лучше и полнее изучены предгорные памятники, однако отрывочные данные показывают, что близкородственные группы населения занимали и горные районы северо-восточного Кавказа.
Особенности культуры восточного варианта выявлены благодаря более чем 90 памятникам: разновременным поселениям, могильникам, отдельным вещевым комплексам и кладам воинского снаряжения VIII–VII вв. до н. э. Наиболее известные из них: Сержень-юртовское, Алхастинское, Бамутское, Нестеровское, Курчалоевское поселения; Пседахский, Ахловский, Нестеровский, Луговой, Урус-Мартановский, Сержень-юртовский, Ахкинчу-барзойский, Майртупский, Аллероевский, Исти-суйский и частично Зандакский могильники, клад у селения Кескем (Советское).
Поселения восточного варианта изучены лучше, чем в-других районах распространения кобанской культуры. Широко раскопаны Бамутское (Р.М. Мунчаев), Алхастинское и Сержень-юртовское поселения (Е.И. Крупнов, Н.Я. Мерперт, В.И. Козенкова). Для предгорий характерен открытый тип поселений с естественно укрепленными отдельно стоящими холмами-убежищами (табл. 100, В, 1). В ущельях поселения располагались на уплощенных отрогах гор. В верховьях р. Ассы отмечены циклопические крепости (Е.И. Крупнов, М.Б. Мужухоев) конца II — начала I тысячелетия до н. э. (Дошхакле, Эгикал).