Страница 40 из 48
Таким образом, это — сцена охоты на волшебного оленя, живущего возле дерева жизни (ср. в кавказском фольклоре олень — зооморфное олицетворение божества зверей [248. сн., с. 15]), сохраняющаяся в позднескифском искусстве. Это рельеф II в. н. э. из сел Поповка [372] и Марьино [371][111]. Гюновская находка свидетельствует, что сцены охоты на оленя вряд ли следует связывать с фракийским влиянием. Во фракийском искусстве олень не был объектом охоты всадников, известны лишь изображения пеших охотниц, поражающих оленей из луков. Последние подражают статуарным типам греческой Артемиды-охотницы [382]. Скифский всадник, охотящийся на оленя, может быть, очевидно, отождествлен с божественным лучником и охотником Аполлоном-Гойтосиром или его мифологическим эквивалентом. Н. А. Онайко убедительно доказала, что изображения героя, сидящего на грифоне и охотящегося на оленя (навершие из Слоновской Близницы, медальон из Дуровского кургана), являются варварской переработкой сцены «охоты Аполлона» [245, с. 153–159]. Вполне убедительно и предположение о связи этих изображений с мифологическим циклом Аполлона Гиперборейского, к которому был близок не только образ боспорского Аполлона, но и скифского Аполлона-Гойтосира [438].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На основании изложенного можно сделать следующие выводы. Скифская религия достигла стадии развитого политеизма. Это племенная религия с тенденцией к созданию национально-государственной религии. Высокое развитие таких форм религии, как культ героев и вождей, племенного бога-воителя характерны для стадии раннего государства.
Преобладающей формой религии был культ племенного бога-воителя, что являлось отражением значения племени как военной и социальной единицы, а также могущества племенной военной знати. В скифской религиозной системе выделился общегосударственный пантеон высших богов, возглавляемый триадой богов. Высокое положение древних женских божеств свидетельствует о матриархальных пережитках в религии.
Скифская религия в целом была иранской, но ее облик существенно отличался от религии Персии. В ней наиболее выражены черты периода индоиранской и индоевропейской общности, очевидно за счет слияния с религиозными представлениями доскифского населения Северного Причерноморья.
Скифская религия — это религия кочевников-скотоводов, что сказалось в слабом развитии обрядности и в богатой зооморфной символике искусства. Однако скифы в период переднеазиатских походов несомненно испытали влияние новых представлений о власти над оседлым населением, новой традиции и новой символики. Эта тенденция усилилась к IV в. до н. э. «Естественный демократизм» кочевого общества был к этому времени уже значительно потеснен деспотическими порядками. Распад родовых связей отразился в почитании героев и вождей, распространении мистических учений в среде знати.
Уровень развития скифской религии соответствовал развитию антропоморфных представлений о мире. В первую очередь, антропоморфизация коснулась образов и сюжетов скифов-царских, утверждению которых в целом и служило антропоморфное искусство.
Для воплощения местных религиозных представлений, находившихся на сравнительно высоком уровне развития, характерно использование готовых иконографических схем греко-восточного искусства. Причем, скифские и синдо-меотские культовые изображения оказываются в ряде случаев древнейшими среди аналогичных памятников синкретического иранского искусства. Представляет интерес сходство некоторых иконографических схем с памятниками религиозного искусства кавказского круга и луристанскими бронзами, что подтверждает мнение о кавказской направленности важнейших культурно-исторических связей в период становления скифской религии.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 5–338.
2. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 269–317.
3. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 23–178.
4. Абаев В. И. Нартский эпос. — Изв. СО НИИ, 1945, 10, вып. 1. — 80 с.
5. Абаев В. И. Осетинский язык и фольклор. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. — Т. 1. — 601 с.
6. Абаев В. И. Скифский быт и реформы Зороастра. — Arch. Orient., Praha, 1956, s. 24, N1, с. 23–56.
7. Абаев В. И. Проблемы нартского эпоса. — В кн.: Нартский эпос. Орджоникидзе: Сев. — Осет. кн. изд-во, 1957, с. 34–36.
8. Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. — М.: Л: Изд-во АН СССР, 1958. — Т. 1. 655 с.; Т. 2. М.: Наука, 1973. 448 с.; Т. 3. Л.: Наука, 1971. 358 с.
9. Абаев В. И. Культ семи богов у скифов. — В кн.: Древний мир. — М.: Изд-во вост. лит., 1962, с. 445–450.
10. Абаев В. И. Скифо-европейские изоглоссы: На стыке Востока и Запада. — М. Наука, 1965. —168 с.
11. Абаев В. И. О некоторых лингвистически: аспектах скифо-сарматской археологии. — В кн.: Проблемы скифской археологии. — М.: Наука, 1971, с. 10–13. (МИА; № 177).
12. Абаев В. И. К вопросу о прародине и древнейших миграциях индоиранских народов. — В кн.: Древний Восток и античный мир. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972, с. 26–37.
13. Абаев В. И. Жорж Дюмезиль. Предания Скифии и соседних народов: Рец. на: Georges Dumezil. Romans de Skythie et d’alentour. — Paris: Payot, 1978.-380 p. — HAA, 1979, № 3, c. 227–232.
14. Аверинцев С. К истолкованию мифа об Эдипе. — В кн.: Античность и современность. М.: Наука, 1972, с. 90–103.
15. Агарханянц О. Е. На Памире. — М.: Наука, 1975. — 198 с.
16. Акишев К. А. Семантика и функции искусства «звериного стиля» саков Семиречья. — В кн.: Тез. докл. конф. «Ранние кочевники Средней Азии и Казахстана». Л., 1975, с. 16–18.
17. Акишев К. А. Курган Иссык. — Issyk mound — Искусство саков Казахстана. — М.: Искусство, 1978. — 131 с.
18. Акритис П. Г. Аграрный праздник в Кабарде. — Учен. зап. Кабард. НИИ, 1948, т. 5, с. 265–269.
19. Алексеев А. Ю. О скифском Аресе. — АСГЭ, 1980, вып. 21, с. 39–47.
20. Алексеев И. А. Ранние формы религии у тюркоязычных народов Сибири. — Новосибирск: Наука, 1980. — 317 с.
21. Археологическая летопись Южной России. — Киев: Беляшевский, 1901. — Т. 3, с. 209–215.
22. Андриенко В. П. Земледельческие культы племен лесостепной Скифии VII–V вв. до н. э.: Автореф. дис… канд. ист. наук, Харьков, 1975. — 32 с.
23. Анисимов А. Ф. Семейные «охранители» у эвенков и проблема генезиса культа предков. — СЭ, 1950, № 3, с. 28–43.
24. Анисимов А. Ф. Шаманский чум и проблема происхождения шаманского обряда. — Тр. ИЭ. Новая сер., 1952, 18, с. 199–239.
25. Анохин В. А. Монеты Атея. — В кн.: Скифские древности. Киев: Наук. думка, 1973, с. 20–41.
26. Антонова Е. В. О характере религиозных представлений неолитических обитателей Анатолии (по материалам Чатал-Хююка и Хаджилара). — В кн.: Культура и искусство народов Средней Азии в древности и средневековье. М.: Наука, 1979, с. 17–33.
27. Анучин Д. И. Очерк шаманства у енисейских остяков, — МАЭ, 1914, т. 2, с. 1–89.
28. Арсеньева Т. М., Шелов Д. Б. Исследования Танаиса. — АО 1973 г. М., 1974, с. 93–94.
29. Артамонов М. И. О землевладении и земледельческом празднике у скифов. — Учен. зап. Ленингр. ун-та, 1948, № 95. Сер. ист. наук, вып. 15, с. 3–20.
30. Артамонов М. И. Этногеография Скифии. — Учен. зап. Ленингр. ун-та, 1949, № 85, с. 129–171.
31. Артамонов М. И. Антропоморфные божества в религии скифов. — АСГЭ, 1961, вып. 2, с. 57–87.
32. Артамонов М. И. Сокровища скифских курганов в собрании Государственного Эрмитажа. — Прага; Ленинград: Артия: Сов. художник, 1966. — 120 с., 331 табл.
111
Человек и олень изображены также на бронзовом зеркале из фондов Донецкого музея (с прорисовкой этого изображения меня любезно ознакомил сотрудник музея В. Подобед). Стилистически оно относится к кругу кавказского искусства эллинистической эпохи.