Страница 113 из 155
В Поволжье этот мотив встречен на бронзовых бляшках уздечного набора, найденного В.П. Шиловым в 1961 г. в курганной группе у с. Старица. Бляшки изображают стоящих хищников с вытянутой вперед головой и оскаленной пастью, укороченным туловищем и массивными когтистыми лапами. Длинный, закрученный на конце хвост характерен для хищников кошачьей породы, но в целом звери напоминают медведей, в частности фигуру медведя на навершии бронзового зеркала из Краснодарского музея (случайная находка из Майкопского р-на, рис. 81, 4). Медвежьи лапы, окруженные валиком, одинаково трактованы и на старицких и на краснодарском экземплярах.
В Приуралье, кроме фигур барсов-волков на каменном блюде из хут. Крыловский, в такой же позе изображен медведь на костяной ложечке из урочища Биш-Оба (рис. 10, 1з). Вытянутая вперед оскаленная морда передана скульптурно, а тело и когтистые лапы выгравированы на выпуклой стороне ложки. В трактовке морды много общего между головой этого медведя и головой волка на рукоятке из с. Абрамовка: в обоих случаях совершенно одинаково переданы зубы в раскрытых пастях. Это — стандарт, прочно утвердившийся к концу VI в. до н. э. в савроматском искусстве при передаче оскаленной пасти хищников. Обычен и валик вокруг рта, изображающий губы у бишобинского медведя. Своеобразно сочетание скульптуры и гравировки. Складки кожи на шее медведя переданы в виде зигзага, а вместо того, чтобы подчеркнуть детали тела, как обычно, спиралями или отдельными частями животных, в фигуру медведя с помощью гравировки вписана полусогнутая фигура хищника кошачьей породы, также с оскаленной мордой, торчащим большим ухом и, кажется, копытами вместо когтистых лап. Поза этого животного определена формой туловища медведя, голова его очень похожа на голову свернувшегося в кольцо барса большого блюменфельдского клыка (рис. 78, 6). Заполнение тела одного хищника фигурой другого известно также на сарматском изделии из кости, найденном в кургане у с. Варна (рис. 36, 2в). На широкой части этого предмета, напоминающего по форме блюменфельдские кабаньи клыки (рис. 78, 6, 8), изображен хищник с тупой оскаленной мордой. Его поджарое тело с когтистыми медвежьими лапами образует в то же время фигуру другого, стоящего хищника с вытянутой и оскаленной мордой.
Изображения стоящих хищников с повернутой назад головой встречены у савроматов дважды. В Поволжье это бронзовые литые обоймы уздечного набора из кургана 43 Сусловского могильника (рис. 13, 5б), в Южном Приуралье — большая фигура хищника на уже упомянутой пластине из лосиного рога, найденной в Пятимарах I (рис. 79, 6).
Сусловские обоймы отлиты грубо, а фигуры животных переданы очень схематично. В такой позе обычно изображали копытных животных — козлов и оленей — как в скифском, так и в сибирском искусстве. Понять эти изображения позволяет новая находка из курганов группы Пятимары (рис. 79, 6). На ротовой пластине в высоком рельефе очень четко изображена фигура хищника-медведя, который повернул назад голову и кусает за нос копытное животное, расположенное на пластине перпендикулярно этому медведю. Раскрытая пасть медведя трактована в обычной для савроматского искусства манере. В отличие от перечисленных изображений стоящих хищников, которые как бы приподнялись на цыпочках, медведь из группы Пятимары прочно стоит на массивных лапах.
Все перечисленные савроматские изображения стоящих хищников своеобразны и почти не находят себе убедительных аналогий в других районах распространения скифо-сибирского звериного стиля. Особенно это касается образа медведя с повернутой назад головой. Лишь в ананьинском мире известна находка, почти тождественная обоймам Сусловского могильника. Это бронзовая литая обойма с изображением стоящего с повернутой назад головой животного, в котором, скорее всего, надо видеть медведя[1014]. Генетическая связь обеих находок несомненна.
Кроме савроматской территории, изображения хищников, близких по трактовке савроматским, известны в Прикубанье[1015] и в Сибири[1016]. Я имею в виду круглую прорезную прикубанскую бляху, контуры которой образуют фигуры двух хищников, кусающих друг друга за хвосты, а в центре стоит третий с повернутой назад головой, похожий более всего на барса (рис. 81, 1). Сибирские, т. е. восточные, образцы интересны тем, что они происходят из той области звериного стиля, где особенно часто изображаются животные и в спокойно стоящей позе и с повернутой назад головой. Травоядные и хищные, судя по богатой коллекции из горноалтайских курганов, изображены с повернутой назад головой чаще всего в тех случаях, когда на них нападают другие животные. Вероятно, у савроматов этот мотив развился из композиции борьбы животных, представленной, например, на роговой пластинке из группы Пятимары, где изображена сцена борьбы хищников с травоядным (рис. 33).
С савроматским погребальным комплексом связана еще одна находка с изображением стоящего медведя, но в иной позе — с опущенной вниз головой. Это бронзовый поясной или колчанный крючок из развеянного погребения у сел. Бажиган Ставропольской обл. (рис. 50, 1а). Фигура медведя занимает широкую пластину крючка. Несколько бронзовых крючков с изображением точно такого же сюжета и стиля известны в курганах Среднего Дона. Оттуда же происходят уздечные бляшки и золотая оковка сосуда с подобной фигурой медведя[1017].
В ананьинском искусстве, также тесно связанном с савроматским, как известно, образ медведя был весьма популярен. Ананьинские изображения медведя в описанной позе стилистически близки савроматским[1018]. Кроме того, этот сюжет встречается на навершиях и перекрестьях минусинских кинжалов[1019]. Он был известен также кочевникам Восточного Памира, где в Тамдинском могильнике А.Н. Бернштам обнаружил несколько бронзовых бляшек, изображающих стоящих медведей с опущенными мордами[1020].
На Северном Кавказе также известны находки, связанные с этим сюжетом: упомянутое выше зеркало с фигурой медведя на навершии из Майкопского р-на (рис. 81, 4) и бронзовый наконечник ножен, найденный у с. Советское в Кабардино-Балкарии (рис. 81, 10). Изображенный на этом наконечнике медведь с когтистой лапой и головами хищника и грифона на плече и бедре стилистически сближается с зооморфными изделиями савроматского мира.
Наиболее поздним образцом описываемого сюжета является зооморфный мотив на широкой рамке бронзового крючка из сарматского погребения прохоровской культуры у с. Старица (курган 4, погребение 6, раскопки В.П. Шилова в 1960 г.)[1021]. Думаю, что изображение на рамке этого крючка в виде пары опущенных вниз схематических морд хищников генетически восходит к изображению медведя на бажиганском крючке.
В искусстве савроматов особое место занимают поволжские клыки кабана с зооморфными изображениями, служившие подвесками-амулетами к оружию и уздечке.
Они открывают серию наиболее популярного в искусстве савроматов мотива изображения головы хищника. Известные экземпляры относятся к V в. до н. э. — ко времени расцвета савроматского звериного стиля.
Три клыка из Блюменфельдского кургана А 12 богато орнаментированы, причем изображение головы хищника играет в орнаменте главную роль (рис. 78, 6, 7, 8). Они едины по стилю, в котором особенно ярко выражено сочетание зооморфных и геометрических элементов. В технике нанесения орнамента сочетаются резьба и гравировка. На широкой части клыков изображены тупые морды с раскрытыми зубастыми пастями и острыми, прижатыми к голове ушами.
1014
Смирнов А.П. Очерки древней и средневековой истории…, стр. 85, табл. XVIII, 14.
1015
Ростовцев М.И. Курганные находки…, табл. VIII, 3 и стр. 65, рис. 35.
1016
Borovka G. Scythian Art, табл. 58.
1017
Замятнин С.Н. Скифский могильник «Частые курганы»…, стр. 15, рис. 2, 1; стр. 29, рис. 14, 1, 3; стр. 38, рис. 27, 2.
1018
Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 168, табл. XXXI, 29; стр. 291, табл. LV, 4; она же, Галкинское городище, стр. 89, табл. II, 19; Tallgren A.M. L’époque dite d’Ananino…, стр. 173, рис. 120, 19, 20.
1019
Клеменц Д.А. Древности Минусинского музея. Атлас, табл. XIV; Tallgren A.M. Collection Tovostine, стр. 40, рис. 41; Ginters W. Das Schwert…, стр. 80, табл. 36, d; Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. — МИА, № 9, 1949, стр. 143, табл. XXV, 3.
1020
Бернштам А.Н. Историко-археологические очерки центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая. — МИА, № 26, 1952, стр. 298, рис. 128, 4, 6.
1021
Материал не опубликован.