Солянка-2

Убрав остатки бумаги с пола и смыв в унитаз, я подошел к умывальнику и умылся. Вид у меня был неважный, лицо было красным, глаза выпучены и так же налиты кровью. Я немного постоял перед зеркалом, рассматривая себя, попутно размышляя, какие препараты из дежурной аптечки можно принять, чтобы облегчить свое состояние. И тут ко мне пришла мысль, что я могу подобрать препарат, который будет блокировать воздействие тех наркотиков, которые мне тут дают.

Только для начала, нужно было получить хоть небольшой кусочек таблетки, чтобы я мог провести химический анализ. Все необходимое оборудование у меня есть и я умею им пользоваться. Я немного задумался, можно было взять у себя анализ крови и выделить состав таблетки, но я тут же отказался от этой мысли. В крови будет уже не чистый препарат, точную формулу получить не выйдет.

Оставалось придумать, как оставить таблетку и не вызвать подозрений охранника. Раздумывая над этим, я пошел обратно в приемную. Писать отчет мне уже не хотелось, было понимание, что болванчик моментально попробует вновь получить контроль над телом. В принципе, у него была беспроигрышная позиция. Он мог сколько угодно блокировать мои попытки написать свои отчет, дожидаясь возвращения Гренуа. Тот обязательно потребует отчитаться о приеме таблеток и тогда болванчик сможет проявить себя во всей красе. Я взял учебник со стола и сев в кресло, принялся читать.

Чтение шло с трудом, я постоянно отвлекался на то, чтобы посмотреть, как там дела у болванчика. Он все так же висел в моей голове, скрытый в облаке. Я посмотрел на часы, прошло уже три часа, с момента приема таблеток. Облако не думало сокращаться, а значит, эффект от таблеток и не думал заканчиваться.

Я отложил книгу, поднялся и принялся бродить по комнатам, осматривая оборудование и обстановку. Делать плановые обходы входило мои обязанности, но сейчас я это делал с целью отвлечься. Усилившийся болванчик беспокоил меня, причем, у меня были опасения, что в арсенале Гренуа есть более сильные вещества, которые вполне могут сломать меня в два счета. Единственная причина, по которой ко мне не применили такое вещество, я предполагал была в том, что меня еще не заподозрили в том, что я что-то скрываю.

Войдя в лабораторию, я остановился у анализатора веществ. На секунду, мне стало страшно, что болванчик сможет прочитать мои мысли и узнать о моем плане. Я осторожно заглянул внутрь себя и увидел, что облако болванчика несколько уменьшилось. Из этого я сделал вывод, что действие таблеток спадает. Я оставил анализатор и перешел к синтезатору веществ. На нем можно было производить, не особо сложные медицинские препараты. Это было проще, чем иметь большие запасы различных медикаментов, которые бы утрачивали свои свойства.

Закончив осмотр, я собрался уходить, но тут мне на глаза попался стенд, на котором располагались различные пробирки. Я подошел ближе и быстро нашел такую же, которую использовали охранники и разносчики пищи. Взяв одну в руку, я покрутил ее в руках, примеряясь, как можно держать ее скрытно. Она была немного длинновата, чтобы можно было прятать ее без проблем. Тем не менее, я вернулся к синтезатору, а затем создал три таблетки с розовой оболочкой и нужной формы и размера. Это было простое средство для понижения температуры.

Закинув их в пробирку, я попытался покрутить ее, примеряясь, получится ли у меня вынуть одну таблетку раньше, чем я закину таблетки в рот. Выходило плохо, пальцы оказались не такими ловкими, чтобы быстро выхватить таблетку, а затем спрятать ее, зажав между пальцами. Болванчик ожил, облако зашевелилось. Видимо, он подсмотрел мои манипуляции, и теперь пытался понять, что я задумал. Или понял и теперь просто продумывал, как можно мне помешать.

Мое сознание разделилось, но на этот раз, моя вторая личность не покинула моей головы. Мы оба были внутри моего облака и смотрели за тем, как дергалось облачко болванчика. Пару секунд, мы молчали, хотя, мысли у нас явно были одинаковые. Затем, моя вторая половина все таки прервала эту тишину.

— Вырастили гадину, однако, ты гляди. И понимает же, что вредит не только нам, но и себе.

— Думаешь, понимает? По мне, так как раз он считает, что это мы себе сами вредим.

— К черту его! Нужно избавляться от него, чего бы он там не думал. Сдаст он нас, как только случай будет. В общем, действуй, делай что хочешь, но избавиться от него нужно.

Половинка не стала дожидаться ответа и исчезла. Мне лишь осталось выругаться от злости, что я вновь не получил не толкового совета, так и толковой информации. Я пошел в приемную, размышляя над тем, что если у меня будет возможность избавиться от болванчика и от второй половинки, то избавлюсь не раздумывая. Поскольку толку от них нет, лишь только мысли о том, что я шизофреник приносят. Дойдя до приемной, я смог накрутить себя до такой степени злости, что меня начало потряхивать. Но в этот раз злость вообще не помогла мне, болванчик по-прежнему висел в моей голове.

Промелькнула мысль о том, что можно было бы попробовать другие эмоции. Например полюбить болванчика. Но додумать мысль я не успел. Внезапно замигал сигнал на стене и я подбежал к двери. Это был сигнал экстренного вызова. Выглянув в глазок, я увидел, что за дверью стоят четверо охранников. Я испугался, что меня раскрыли и охранники пришли за мною, но потом увидел, что они держат в руках носилки, в которых лежит человек.

Я открыл дверь и в комнату вошли охранники, занося с собой человека на носилках. Я узнал его моментально, это был Сорок Седьмой. Он был накрыт простыней, которая была пропитана кровью. Я моментально указал в сторону операционной, а сам бросился переодеваться в чистую одежду. Охранники прекрасно знали, куда идти, похоже доставлять пострадавших было для них привычным делом. За мной же увязался пятый охранник, которого я изначально не заметил. Я не успел его спросить, что произошло, как он сам принялся рассказывать. Тон у него был ворчливый и недовольный.

— Мы хотели в камеру отвести, но перед этим, таблеток дать, успокоительных. Он пробирку взял, таблетки в рот закинул, ну мы расслабились. А он как вцепится зубами в пробирку. Раскусил ее, гад. И тут же, сам себе осколком вены вскрыл. Ну тут успокоительное сработало. Стоит, кровища хлещит, а он улыбается, довольный. Мы его на носилки и сюда.

— Жгут наложили? Как давно?

— Наложили, все по инструкции. Минут десять назад.

— А чего так долго несли?

— Так мы его с нулевого уровня тащили. Десять этажей, пока двери только все откроешь..

Охранник еще что-то рассказывал мне про то, что быстрее никак не вышло бы. А я тем временем внимательно вслушивался, запоминая все те детали расположения помещений, которые он сам того не понимая, выдавал мне. Видимо, ему даже в голову не приходило, что кто-то может воспользоваться этими сведениями, чтобы спланировать побег. Ведь внутри каждого пациента, сидит болванчик, который не допустит подобного. Я закончил переодеваться, кивнул охраннику и прошел в операционную.

Сорок Седьмой лежал на столе, его руки и ноги были уже зафиксированы. Он был в сознание, но глупо улыбался, под воздействием наркотиков. Я подошел и взглянул на порез. Он был достаточно глубокий и продолжительный, чтобы вызвать достаточную потерю крови, которая приведет к смерти, если не оказать медицинскую помощь. Регенерация в данный момент не работала, в ране осталось много стекла, которое не давала ране закрыться самостоятельно.

Согласно инструкции, я должен был предотвратить смерть пациента, если есть такая возможность. Поэтому, если бы травма была сложной, то мне нужно было стабилизировать состояние, а потом перевести пострадавшего в кому, до того момента, пока не вернется Гренуа. Травма же Сорок Седьмого не была сложной. Имевшихся у меня знаний было достаточно, чтобы полностью вылечить рану, поэтому мне предстояло заняться лечением самому.

Охранники вышли из операционной, оставив нас одних. Я склонился над Сорок Седьмым, взглянув ему в глаза. Взгляд его расплывался, я поводил рукой перед его глазами, надеясь получить хоть какую-то реакцию. Ее не было. В принципе, можно было начинать обрабатывать рану, анестезия не требовалась, поскольку пациент и так прибывал в отключке.