Страница 190 из 222
Аналогичная картина наблюдается и в Северной Бактрии кушанского времени (Мандельштам А.М., 1964; 1975).
Таким образом, двойственность в описании положения этого слоя естественна. При рассмотрении его с точки зрения структуры кочевнического общества рядовые члены родо-племенных коллективов парнов предстают перед наблюдателем как слой, зависящий от кочевой аристократии, при взгляде же на него с точки зрения общей структуры парфянского общества прежде всего отмечается его принадлежность к завоевателям, т. е. господствующему слою, объединение их со знатью.
Источники достаточно ярко говорят о существовании и огромной роли знати в парфянском обществе. Многие античные авторы четко отличают «знать» от «народа». Можно предполагать, что и «знать», и «народ» — это группы внутри верхнего слоя общества, так как пелаты и рабы при этом не учитываются. Аммиан Марцеллин, рассказывая об обожествлении Аршака I, указывает, что это было сделано и знатью и простым народом (summatum et vulgi — Amm. Marcell. XXIII, 6, 4).
О парфянской знати, часто в противопоставлении ее простому народу сообщает и Тацит (A
Парфянская знать не была однородным слоем, внутри нее имелась собственная иерархия. Самое высокое положение занимали представители семи родов, основатели которых, согласно традиции, принимали участие в свержении македонской власти. Бесспорно, что подобное обоснование — фикция, в данном случае — это повторение ахеменидской традиции (Дьяконов М.М., 1961, с. 195). Характерно, что аналогичная легенда о семи основателях государства существовала и в Понтийском царстве (App. Mithr., 9). Представители этого самого верхнего слоя знати обладали определенными наследственными привилегиями.
И. Вольский, посвятивший специальное исследование парфянской аристократии (WolskiJ., 1967, с. 133–144), особо подчеркивал следующие ее характерные черты: парфянская аристократия генетически связана с племенной аристократией парнского племенного союза. Это были представители наиболее богатых фамилий в племени, непосредственное окружение племенного вождя. Основу их богатства составляли многочисленные стада скота, особенно лошадей, а также добыча, которую получали при набегах на оседлые районы. Аристократия имела военный характер и вследствие этого получила значительный выигрыш от завоеваний оседлых территорий. Именно благодаря этому аристократия поддерживала первых парфянских царей, помогая превратить ограниченную власть племенного вождя в царскую абсолютную власть. Благодаря завоеваниям аристократия приобрела огромные земельные владения, ранее принадлежавшие грекам и македонянам.
Военный характер парфянской знати — это утверждение, которое давно уже стало общим местом во всех работах, посвященных Парфии. Однако точное определение этого характера — вопрос еще дискуссионный.
Отметим, что Аммиан Марцеллин, характеризуя парфянскую армию, следующим образом определял место знати в ней: «Сами они больше всего полагаются на храбрость своей конницы, в которой несет службу вся их знать» (nobilitas omnis) (Amm. Marcell., XXIII, 6, 83). Это общее указание может быть понято двояко: или конные отряды — это отряды знати, или в составе конницы парфянского государства служат представители знати, составляя ее часть. Бесспорно, первое предположение менее вероятно, учитывая, что кавалерия — основной вид вооруженных сил Парфии и численность парфянских армий достигала нескольких десятков тысяч человек (например, 50 или 40 тысяч в борьбе против Антония). Более вероятным представляется второе предположение, а учитывая, что ядро парфянской армии — катафрактарии, можно думать, что социальное понятие nobilitas (или optimates — термин, наиболее употребительный у Тацита) совпадает с военным понятием «катафрактарии». Этот вывод может быть подтвержден и свидетельством Тацита о сарматах (связи между парфянами и сарматами бесспорны), в которых панцирное вооружение, характерное для катафрактария, является отличительной особенностью «вождей и знати» (Tacit. Hist. I, 79). Этот тезис о соотносимости понятий «катафрактарий» и «нобиль» давно уже утвердился в литературе и, по-видимому, нет оснований от него отказываться (Rostovtzeff М., 1936).
Парфянская знать не только сама участвовала в войнах, но и была обязана выставлять в царскую армию вооруженные отряды. Об этом единодушно свидетельствуют источники и в общей форме (Just. XLI, 2, 5) ив применении к отдельным представителям высшей знати, например, Сурене (Plut. Crass., 21), Орноспаду (Tacit, A
Из всех приведенных свидетельств явствует, что знать не была, строго говоря, единым слоем. Наряду с рядовыми представителями знати в источниках присутствуют и представители самого высшего слоя. Наиболее ярким образцом последних является Сурена. В сообщениях авторов (как античных, так и восточных) неоднократно отмечается, что парфянское царство — это в сущности конфедерация ряда отдельных царств. Во всяком случае Плиний Старший в составе Парфии насчитывал 18 царств (Nat. Hist, VI, 112). В Парфии существовала система «уделов», выделявшихся отдельным членам царского Аршакидского рода. Но практически такой же автономией обладали, видимо, в своих владениях и представители важнейших родов знати, таких, как род Суренов (Herzfeld Е., 1932; Markwart J., 1901, с. 34, 46).
Как уже отмечалось выше, две социальные категории населения парфянского царства упоминаются постоянно среди несвободного населения. Это рабы и пелаты. Употребление термина «пелаты» Плутархом, бесспорно, не случайно. Эта категория у него отличается от собственно рабов (δούλοι), но в то же время, согласно свидетельству Юстина, включается в более общий класс servi. Таким образом, уже apriori можно считать пелатов особой социальной категорией, достаточно близкой рабам, но не идентичной им. В литературе парфянских пелатов обычно приравнивают к колонам и определяют как крепостных (serfs), что вряд ли справедливо. Данный термин в античных источниках характеризует иную форму зависимости. Он применяется Аристотелем (Ath. resp., II, 2) для определения основной массы населения Аттики до реформ Солона, и пелаты у него приравниваются к так называемым шестидольникам (καί έκαλούντο πελάταί καί έκτήμοροι). В предыдущей фразе указывается (приведенная нами цитата служит расшифровке этого общего положения), что бедняки находились в порабощении (καί έδουλευόν οί πέντες). В аналогичном смысле определяют пелатов и лексикографы. Поллукс, в частности (Poll., III, 82), следующим образом описывает положение пелатов: πελάται καί θήτες έλευθέρων εστιν ονόματα διά πενίαν επ’ άργυρίω δουλευόντον («пелатами и фетами назывались свободные, которые из бедности рабствовали за деньги»). Почти то же самое определение мы видим и у Гесихия (Hesych S. V.): πελαταιᵓ οί δια άναγκαίαν τροφήν μισθω δουλεόοντες («пелаты — те, кто из-за нужды в пропитании за плату рабствуют»). Упоминаются пелаты также Платоном (Eutyphr, 4с) в связи с афинским землевладением на Наксосе. Точное определение социального положения афинских или наксоских пелатов — дело будущих исследований.