Энеолит СССР

Тщательным изучением массовых материалов погребальных комплексов установлены значительная сложность и одновременно поразительное единообразие могильных сооружений и самих обрядов. Это свидетельствует об установлении здесь, как и в Каспийско-Черноморских степях, определенного ритуального единства на значительной территории. С другой стороны, особые проявления обряда (основные и впускные могилы, случаи половозрастной их дифференциации, вторичные захоронения и т. д.) позволяют ставить вопрос об отражении ими зарождавшегося социального неравенства и функциональной дифференциации в афанасьевских коллективах (Грязнов М.П., Вадецкая Э.Б., 1968, с. 164), т. е. о наличии у них тех же процессов, что отмечены у древнеямных племен. Новые подтверждения получила и антропологическая близость афанасьевцев с древнеямными, прежде всего, волжско-уральскими, группами при заметном отличии их от носителей, располагавшихся восточнее культур прибайкальского неолитического типа. Последние характеризуются явно выраженной монголоидностью. Афанасьевское же население и в антропологическом, и в культурном отношениях представляет собой «… крайнюю восточную ветвь европеоидных племен Евразии» (Грязнов М.П., Вадецкая Э.Б., 1968, с. 165). Широкое распространение его в степях было обусловлено теми же, что и на западе, формами скотоводческого хозяйства. Появление того же антропологического типа на территории Монголии позволяет предполагать и далекие вторжения отдельных афанасьевских групп, хотя этот вопрос, как и общая проблема границ афанасьевской культуры, далеко не ясны.

Еще раз подчеркивая многообразные, связывающие древнеямные и афанасьевские племена черты, отметим, что нет все же оснований считать последние простым дериватом скотоводческого мира Каспийско-Черноморских степей. Сами географические и экологические особенности степной полосы обусловили формирование близких экономических и культурных явлений в разных, зачастую весьма удаленных друг от друга ее районах. Значительную роль играли здесь и связи, принимавшие особо активную и действенную форму в условиях открытых степных пространств и подвижности скотоводческих коллективов. Они предопределяли распространение единых культурных черт и целых их сочетаний на огромных территориях.

Афанасьевская культура отмечена не только близостью к древнеямной, но и рядом глубоко оригинальных признаков, отличающих ее от последней. Это в определенной мере касается и таких важных этнографических показателей, как погребальный обряд (коллективные погребения) и керамика (система орнаментации). Окончательно сформировавшаяся афанасьевская культура должна рассматриваться как особое явление. Процесс формирования ее связан, очевидно, со степями Алтая и Минусинской котловины. Что же касается близости афанасьевской и древнеямной культур, то причины и характер каждого конкретного ее проявления должны рассматриваться отдельно. Однако сам факт распространения в обеих культурах единых и достаточно специфических форм хозяйства свидетельствует о едином их источнике — в данном случае, как уже отмечалось, прикаспийской части среднеазиатского очага производящего хозяйства. Близость антропологического типа является весьма серьезным индикатором общности происхождения как афанасьевских, так и древнеямных групп, позволяет говорить об общей их подоснове, которая предшествовала окончательному формированию рассмотренных культурных феноменов.

Заключая настоящий раздел, следует еще раз отметить, что решающие воздействия первоначальных центров производящего хозяйства на бескрайнюю степную полосу Евразии предопределили значительное его распространение, формирование специфических форм степного энеолита, превращение степи в важнейшую контактную зону, консолидацию здесь огромных человеческих групп, находившихся в тесном и активном взаимодействии и сыгравших весьма существенную роль во всей дальнейшей экономической, культурной и этнической истории.

Заключение

Рассмотренные выше археологические комплексы трех основных центров оседлой земледельческо-скотоводческой культуры на территории СССР занимают важное место в археологии нашей страны. Выразительность устойчивых наборов предметов материальной культуры, широкий круг связей и взаимодействий, дробная археологическая периодизация, как правило, основанная на надежных критериях стратиграфии, делают их эталонными для целого ряда других археологических культур. Памятники этих трех центров отражают процесс исторического развития как в плане общих закономерностей, так и конкретно-историческую ситуацию. Развитие культуры в каждом из регионов представляет собой наглядную картину соединения черт, общих для энеолитической эпохи как таковой, и специфики местного развития, связанной с происхождением данных культур, природной средой, особенностями хозяйства и конкретно-исторической ситуацией взаимодействия с соседними племенами. Экологическое разнообразие приводит к тому, что в каждом из регионов формируются разные варианты производящей экономики, обусловленные потребностями максимального получения продуктов, происходит своего рода адаптация к природным условиям, вырабатываются специфические культурно-хозяйственные типы.

В Средней Азии, начиная с неолита, формируется оседлая земледельческо-скотоводческая культура, базирующаяся в первую очередь на поливном земледелии. Прочная оседлость находит выражение и в долговременности поселений, чьи оплывшие руины образовали многометровые толщи культурных напластований, и в процветании глинобитной архитектуры в условиях ограниченных запасов иных естественных строительных материалов. С самого начала среднеазиатский энеолит теснейшим образом связан с древневосточным культурным миром и, прежде всего, — с культурами Ирана, а также с Эламом и Южным Двуречьем. Нередко происходит прямое переселение племен на юг Средней Азии, сопровождающееся процессами культурной и, видимо, этнической ассимиляции. На поздних этапах развития энеолитическая культура Средней Азии оказывает все большее воздействие на культуры Южного Афганистана, Сеистана, Белуджистана вплоть до долины Инда, причем в ряде случаев это влияние явно связано с прямым расселением среднеазиатских общин энеолитических земледельцев. С точки зрения исторического развития, среднеазиатский энеолит — это постепенная эволюция раннеземледельческих общин от архаических форм производящей экономики к ее расцвету. На стадии подъема отмечается выделение общинного ремесла, позволившее создать яркие произведения прикладного искусства, в том числе расписную керамику, складывается иерархия поселений, отражающая тенденцию гнездового расположения вокруг крупных населенных центров. Возрастает роль большесемейных общин как основной ячейки общества, что находит прямое выражение в типах домов и могильных сооружений. Происходит и начальная социальная дифференциация. В основных чертах развитие среднеазиатского энеолитического центра повторяет в замедленном и менее контрастном варианте эволюцию месопотамских общин на основе поливного земледелия, приведшую к формированию хозяйственных и культурных основ цивилизации.

В Закавказье наряду с развитием земледелия отмечается значительная роль скотоводства, обеспеченного прекрасной кормовой базой. Как неолитические, так и энеолитические комплексы представлены здесь исключительно оседлыми поселениями с сырцовой архитектурой. Преимущественное распространение круглых в плане домов отражает черты культурного (и этнического?) своеобразия по сравнению со Средней Азией, где преобладают прямоугольные дома. В целом закавказский центр характеризуется несколько более поздним развитием, чем среднеазиатский, что, видимо, определяет общий архаический облик энеолитических комплексов этого региона, тесно связанных с культурами Северной Месопотамии, Северо-Западного Ирана и частично северо-востока Малой Азии. Ряд специфических культурных признаков указывает на самобытный характер кавказского энеолита. С точки зрения исторического развития, энеолит Кавказа характеризует частично архаическую, а в основном сложившуюся производящую экономику, начальные этапы формирования общинного ремесла. Небольшие поселки еще не образуют иерархических систем. Активные разработки источников обсидиана влекут за собой широкое применение орудий из этого материала. Первые поселения земледельческо-скотоводческих общин появляются и к северу от Главного Кавказского хребта.