Анатомия Меланхолии

Относительно же того, что эти существа смертны, то, помимо Кардано, Марциана и прочих, немало других богословов и философов тоже придерживаются мнения, что post prolixum tempus moriuntur omnes [что после продолжительного времени эти существа умирают]; того же мнения придерживаются и последователи Платона[1140], некоторые раввины{1011}, а также Порфирий и Плутарх, как с очевидностью явствует из следующих слов Фема{1012}: «Великий бог Пан — мертв»[1141]; умолкла Пифия Аполлона, и та же самая участь постигла остальных. Св. Иероним в своем жизнеописании отшельника Павла рассказывает, как одно из таких существ, явившись в пустыне Св. Антонию, поведало ему о том же{1013}. Из наших недавних авторов Парацельс твердо придерживается мнения, что они смертны, живут и умирают, подобно другим существам[1142]. Зосим присовокупляет к этому (lib. 2 [кн. II]), что вместе с ними отмирают и изменяются религии и государственные устройства{1014}. Константин, говорит он, изгнал языческих богов[1143], а вместе с ними imperii Romani majestas et fortuna interiit, et profligata est, пришли в упадок и исчезли богатство и величие Римской империи; подобно тому как язычник у Минуция еще до того похвалялся тем, что когда Рим покорил иудеев, то и бог иудеев был точно так же пленен божествами Рима[1144]. А Рабсак{1015} говорил израильтянам, что никакой бог не вызволит их из ассирийского плена. Но эти парадоксы относительно могущества этих существ, их телесности, смертности, способности принимать различный облик, перемещения их тел в пространстве и соитий со смертными достаточно опровергнуты Занчи (cap. 10, lib. 4 [кн. IV, гл. 10]), Перерием в его «Комментариях» и в вопросах Тостадо{1016} касательно 6-й главы Бытия, а также Фомой Аквинским, Св. Августином, Вьером, Томасом Эрастом, Дельрио (tom. 2, lib. 2, quaest. 29 [том 2, кн. II, вопрос 29]), Себастьяном Микаэлисом{1017} (cap. 2 de spiritibus [гл. 2 о духах]), д-ром Рейнолдсом{1018} (Lect. 47 [Лекция 47]). Эти существа могут вводить в заблуждение глаза человека, но все же не способны принимать действительно телесный облик или совершать подлинные превращения; однако, как пространно доказывает Чиконья, это illusoriae et praestigiatrices transformationes[1145] (Omnif. Mag. Lib. 4, cap. 4 [Всевозможная магия, кн. IV, гл. 4]){1019} простая иллюзия и обман, подобно Pasetis obolus [истории с оболом Пасетиса{1020}], о чем повествует Свида, или случаю с сыном Меркурия Автоликом{1021}, который обитал на Парнасе и добыл себе с помощью плутовства и воровства сокровища. Поскольку его отец не мог оставить сыну никакого богатства, он научил его множеству ловких плутней, чтобы раздобыть себе необходимые средства: так, Автолик мог угонять у людей скот, а если кто пускался за ним в погоню, принимал любой, какой ему только вздумается, облик[1146], и таким образом чрезвычайно обогатился, hoc astu maximam praedam est adsequutus. Эта история, без сомнения, столь же правдива, как и все прочие, и все же <Св.> Фома{1022}, Дюран{1023} и другие в основном, по крайней мере, признают, что разумение у этих существ далеко превосходит человеческое; что они, возможно, способны строить предположения и многое предсказывать[1147], способны насылать большинство недугов и исцелять их, обманывать наши органы чувств; что они удивительно сведущи во всех искусствах и науках и даже самый невежественный из этих демонов quovis homine scientior [более сведущ, нежели любой из людей], как утверждает, основываясь на суждениях других, Чиконья[1148]. Им ведомы целебные свойства трав, растений, камней, минералов и пр., все о живых существах — птицах и животных, — четырех стихиях, звездах и планетах и как надлежащим образом эти познания использовать, если видят в этом благо; они различают причины всех метеоров и тому подобное. Dant se coloribus, как считает Августин[1149], accommodant se figuris, adhaerent sonis, subjiciunt se odoribus, infundunt se saporibus [Они способны придавать себе любой цвет, форму, издавать любые звуки, запахи и приобретать любой вкус], omnes sensus etiam ipsam intelligentiam daemones fallunt, они одновременно вводят в заблуждение все наши чувства и даже наше разумение. Они способны вызвать чудесные изменения в воздухе и производить самые поразительные эффекты, побеждать целые армии и даровать победу, помогать, поощрять, вредить, препятствовать и изменять человеческие усилия и проекты (Dei permissu [с Господнего соизволения]), в соответствии с тем, что сами они считают благом[1150]. Когда Карл Великий вознамерился провести канал между Рейном и Данубиусом <Дунаем>, то все, что его строители успевали сделать в течение дня, эти существа разрушали ночью[1151], ut conatu rex desisteret, pervicere [и вынудили-таки короля отказаться от своего намерения]. Вот на какие проделки они способны. Но то, что, вслед за Тирием и платониками, полагает для них возможным Боден (lib. 4, Theat. nat. [Кн. IV, обозрение природы]), будто они способны проникать в тайны человеческого сердца, aut cogitationes hominum, — это совершеннейшее заблуждение; его доводы неубедительны и в достаточной мере опровергнуты Занчи (lib. 4, cap. 9 [кн. IV, гл. 9]), Иеронимом (lib. 2, Com. in Mat. Ad cap. 15 [кн. II, Комментарий к Евангелию от Матфея, гл. 15]) Афанасием{1024} (Quaest. 27 ad Antiochum Principem [Вопросы, адресованные правителю Антиохии, 27 <КБ>]) и другими.

Что же до деления этих дьяволов на добрых и порочных, коего придерживаются платоники, то оно совершенно ошибочно, и эти языческие представления о boni и mali genii [добрых и злых гениях] следует искоренить: ведь сами языческие писатели, как отмечает Дандини, An sint mali non conveniunt[1152] [Расходятся друг с другом во мнении относительно существования порочных гениев], а то, что кто-то из них склонен считать всех этих демонов благосклонными к нам или же, напротив того, — злокозненными, то это лишь заблуждение: ведь это все равно, как если бы вол или лошадь, умей они рассуждать, объявили бы мясника своим врагом, поскольку он их зарезал, а скотника — другом, потому что он их кормил; охотник хотя и оберегает свою дичь, а все же убивает ее, а посему, как бы там ни было, ненавидим ею; nec piscatorem piscis amare potest [так ведь и рыба не может любить рыбака{1025}]. Однако Пселл, Ямвлих, Плутарх и большинство платоников считают их злокозненными, et ab eorum maleficiis cavendum [а посему нам следует остерегаться их злокозненности], ибо они враждебны человеческому роду, и, как Платон узнал в Египте, они поссорились с Юпитером и были низвергнуты им в ад[1153]. Крайне нелепы разногласия Апулея[1154], Ксенофонта{1026} и Платона относительно daemonium [демонов] Сократа, равно как и уверения Плотина, что у него точно так же был свой deum pro daemonio [божество в качестве духа семьи <семейного домового>], а также суждение Порфирия обо всех них в целом: что они будто бы гневаются, если пренебрегают обязанностью приносить им жертвы; более того, как считает Кардано в своем «Hyperchen», они будто бы питаются человеческими душами: Elementa sunt plantis elementum, animalibus plantae, hominibus animalia, erunt et homines aliis, non autem diis, nimis enim remota est eorum natura a nostra quapropter daemonibus [Минералы служат пищей растениям, растения питают животных, животные — человека, а человек — пища для других существ, но не для богов, ибо их природа слишком разнится с нашей, а для демонов], так что, похоже, мы для того лишь сражались во все века в стольких странах, чтобы дать им возможность полакомиться, единственно ради их услады. Однако возвратимся к тому, о чем я говорил выше: если они чем-нибудь недовольны, они будто бы гневаются и преследуют провинившихся (ибо, судя по всему, питаются душами животных, подобно тому как мы — их телом) и насылают на нас многочисленные беды, если же им угождать, они творят немало добра; подобные суждения самонадеянны, как и все прочие, и опровергаются Августином (lib. 9, cap. 8 de Civit. Dei [кн. IX, гл. 8, о Граде Божием]), Евсевием (lib. 4 Praepar. Evang. cap. 6 [кн. IV, Приготовление к Евангелию, гл. 6]) и другими. И тем не менее, как я убеждаюсь, схоласты и прочие богословы насчитывают девять чинов злокозненных духов[1155], подобно числу описанных Дионисием чинов ангелов{1027}. К первому разряду они относят всех ложных языческих богов, идолам которых преклонялись в прежние времена и предсказания которых сообщали в Дельфах и в других местах; их повелителем был Вельзевул. Ко второму разряду причисляют лжецов и прорицателей двусмысленностей, как, к примеру, Аполлоновы пифии и им подобные. Третий разряд — это сосуды гнева, творцы всех бедствий, подобно Тевту у Платона{1028}; Исайя зовет их сосудами ярости[1156]; их повелитель — Велиал. Четвертый чин — злокозненные, мстительные демоны, ими правит Асмодей. Пятый — обманщики, к коим относятся колдуны и ведьмы, а князем у них Сатана. К шестому чину относятся демоны эфира, отравляющие воздух и порождающие бедствия, громы, молнии и прочее, о чем повествует Апокалипсис[1157]; Павел называет их в Послании к Ефесянам повелителями эфира, а князь их — Мересин (конечно, Мерери у Корнелия Агриппы). Седьмой — разрушитель, глава фурий, развязывающий войны, мятежи, возмущения, беспорядки, упоминающийся в Апокалипсисе, имя которому Абадонна <то есть разрушитель>. Восьмым значится обвиняющий и клевещущий дьявол, которого греки именуют Διαβολος, он доводит людей до отчаяния. А к девятому относят разного рода искусителей, и правит ими Маммона. Пселл же насчитывает только шесть таких разрядов, однако ни один из них, по его мнению, не располагается выше Луны, а Вьер, заимствующий свои сведения из старинной книги, насчитывает в своей «Pseudomonarchia Daemoniis» куда большее число дьявольских разрядов и видов подчинения с соответствующими названиями, порядковыми номерами, обязанностями и пр.; однако цитируемый Липсием[1158] Газей склоняется к мнению, что все надлунные и подлунные пределы переполнены этими ангелами, духами и дьяволами, эфирными и воздушными, о чем пишет и Августин, ссылаясь на Варрона (lib. 7 de Civ. Dei, cap. 6 [кн. VII, о Граде Божием, гл. 6]): «небесные демоны располагаются в надлунном мире, а воздушные — в подлунном[1159], или, как некоторые считают, боги — над, а semidei или полубоги — под; по мнению же стоиков, лары, герои и гении, если они вели достойную жизнь, располагаются выше, если же их поведение было недостойным, тогда они обречены ползать по земле, и к ним относятся маны, лемуры, ламии и прочие. По мнению этих авторов, нет такого места, которое оставалось бы пустым, все заполнено демонами, дьяволами и прочими обитателями[1160]; plenum coelum, aer, aqua, terra, et omnia sub terra [небеса и море, земля и все под землей]; хотя Антонио Руска{1029} в своей книге (de Inferno, lib. 5, cap. 7 [о преисподней, кн. V, гл. 7]) склонялся к тому, чтобы ограничить их местонахождение лишь средними пределами, однако другие считают, что они находятся повсюду: «на небесах, на суше и в воде, на земле и под нею не сыскать свободного пространства более чем на толщину волоса»[1161]. «В летнем воздухе не столько мух, нежели в любое время года этих невидимых дьяволов», — такого мнения твердо придерживается Парацельс[1162], считающий, что у каждого из них свой особый хаос{1030}; другие же считают, что число миров бесконечно и у каждого из этих миров свои присущие ему духи, боги, ангелы и дьяволы, правящие им и карающие.

1140

Cibo et potu uti et venere cum hominibus ac tandem mori. — Cicogna, part. I, lib. 2, cap. 3. [Чиконья, часть I, кн. II, гл. 3.]

1141

Plutarch. De defect. oraculorum. [Плутарх. Об упадке оракулов.]

1142

Lib. de Zilphis et Pigmaeis. [<Парацельс. De philosophia occulta.> Кн. о сильфидах и пигмеях. <КБ.>]

1143

Dii gentium a Constantio profligati sunt, etc. <Этого утверждения у Зосимы не обнаружено. — КБ.>

1144

Octavian. Dial. Judaeorum deum fuisse Romanorum numinibus una cum gente captivum. [<Феликс Минуций (см. прим. 80).> Диалог «Октавий». …вместе с поклонявшимся ему народом.]

1145

Omnia spiritibus plena, et ex eorum concordia et discordia omnes boni et mali effectus promanant, omnia humana reguntur: paradoxa veterum de quo. — Cicogna, Omnif. mag. lib 2, cap. 3. [Повсюду полным-полно этих духов, и от их согласия или раздоров проистекают все благие и дурные последствия, они правят всеми человеческими делами — таково парадоксальное мнение древних. — Чиконья. Всевозможная магия <«Magiae omnifariae… theatrum»>, кн. II, гл. 3.]

1146

Oves quas abacturus erat in quascunque formas vertebat. — Pausanias, Hyginus. [Павсаний, Гигин. <В качестве источника этой легенды Бертон называет автора «Описания Эллады» Павсания, а также римского мифографа Гигина (II век), чьи сочинения под названием Fabulation liber… были изданы в Базеле в 1571 году. — КБ.>]

1147

Austin in lib. 2 de Gen ad literam, cap. 17. Partim quia subtilioris sensus acumine, partim scientia callidiore vigent et experientia propter magnam longitudinem vitae, partim ab angelis discunt, etc. [Августин в кн. II о Бытии, слово в слово, гл. 17. Частью — поскольку отличаются проницательностью в самых утонченных чувствах, частью — поскольку сильны в самых изощренных познаниях и опыте вследствие большой продолжительности жизни, а частью — поскольку усвоили все это от ангелов и пр.]

1148

Lib. 3 omnif. mag. cap. 3. [Всевозможная магия, кн. III, гл. 3. <Чиконья подчеркивает, что, поскольку эти демоны обладают ангельскими познаниями лишь в известной мере, их все же можно обмануть, тогда как добрых ангелов невозможно.>]

1149

Lib. 18 Quaest. [Кн. XVIII, quaestiones. <Эта характеристика в несколько измененном виде почерпнута Бертоном из вторых рук — у Вьера («De praestigiis daemonum»), однако ее подлинным источником является, как Бертон и указывает, Августин (LXXXIII, вопросы). — КБ.>]

1150

Quum tanta sit et tam profunda spirituum scientia, mirum non est tot tantasque res visu admirabiles ab ipsis patrari, et quidem rerum naturalium ope quas multo melius intelligunt, multoque peritius suis locis et temporibus applicare norunt, quam homo. — Cicogna. [Если принять во внимание, сколь обширны и глубоки познания, коими обладают эти духи, то нет ничего удивительного, что они осуществляют такое множество поразительных вещей, и притом, конечно, с помощью естественных вещей, которые они понимают намного лучше, нежели люди, и намного тоньше разбираются в том, в какое подходящее время и в каком месте лучше всего ими воспользоваться. — Чиконья.]

1151

Aventinus. [Авентин.] Quicquid interdiu exhauriebatur, noctu explebatur. Inde pavefacti curatores, etc.

1152

In lib. 2 de anima, text. 29. Homerus discriminatim omnes spiritus daemones vocat. [В кн. II о душе, текст 29. Гомер называет этих духов, всех без исключения, демонами.]

1153

A Jove ad inferos pulsi, etc.

1154

De Deo Socratis. Adest mihi divina sorte daemonium quoddam a prima pueritia me secutum; saepe dissuadet, impellit nunquam instar vocis. — Plato. [О боге Сократа. Мне дан дар — божественного рода демон, который сопровождает меня с самой ранней моей юности; никогда ни в чем меня не разубеждает, но никогда и не принуждает. — Платон. <На самом деле — Апулей. Это высказывание основывается на частых обсуждениях этой темы у Платона в его «Апологии Сократа» (40а), «Теэтете» (151а) и пр., но и его Бертон заимствовал из вторых рук — у того же Чиконьи. — КБ.>]

1155

Agrippa, lib. 3 de occul. ph. Cap. 18, Zanch<ius>, Pictorius, Pererius, Cicogna, lib. 3, cap. 1. [Агриппа, кн. III, об оккультной философии, гл. 18, Занчи <De operibus Dei>, Пикторий <Isagoge («Введение»)>, Перерий <Комментарий к книге Бытия), Чиконья, кн. III, гл. 1.]

1156

Vasa irae, cap. 13. [Ис. 13 <5; в Вульгате>.]

1157

Quibus datum est nocere terrae et mari, etc. [Коим дано было наносить вред земле и морю. <Вульгата.>]

1158

Physiol. Stoicorum e Senec. Lib. I, cap. 28. [Физиология стоицизма и Сенека, кн. I, гл. 28. <На самом деле это цитата не из сочинения Липсия, а из сочинения Энея из Газы «Theophrastus» (перевод — 1559). — КБ.>]

1159

Usque ad lunam animas esse aethereas vocarique heroas, lares, genios.

1160

Mart. Capella. [Марциан Капелла.]

1161

Nihil vacuum ab his ubi vel capillum in aerem vel aquam jacias.

1162

Lib. de Zilph. [Кн. о сильфидах.]