Маскарад для босса

— Алло, — рявкает мужчина. — Да, знаешь ли… в глуши — не в Москве, связь не очень, — он подходит к окну и почти прислоняется к нему. — Теперь слышишь?

Марс все-таки перезвонил. Не знаю, совесть ли его замучила, или действительно все дело в сети, но он перезвонил.

— Да. Твоя секретарша, или кто она там тебе, со мной. — Владислав Сергеевич делает паузу, слушая слова на другом конце трубки. — Пока в порядке… Не делай вид, что не знаешь! — орет он в трубку. — Ты оставил меня без рубля в кармане. Мне пришлось брать в долг у опасных людей, потому что с твоей подачи мне даже кредит не дают. И теперь я в опасности… До завтра семьсот тысяч, — снова тишина.

Не спускаю глаз с мужчины и незаметно пытаюсь освободить руку из кольца наручников. В фильмах все так легко, на деле же только палец ломать. Лицо Владислава Сергеевича краснеет по мере общения с Марсом. Багровый цвет доходит до шеи. Рука с ножом подрагивает.

— На мою карту. Иначе я ее убью. Не веришь? — Владислав Сергеевич резко разворачивается от окна, подходит и дергает меня за волосы. Стон боли и удивления вырывается из меня. — Слышал? Может и схему проезда прислать? Все! Если денег не будет через час, то ее ты больше не увидишь.

Мужчина сбрасывает вызов и кладет телефон в карман куртки.

— Что дальше? — я смотрю на отца Марса.

— Дальше ждем, — он садится на диван напротив и откидывает голову на спинку. Нож кладет рядом.

— Он не даст денег, — горечь печали чувствуется на языке. — Не ради меня.

— Посмотрим… Как я устал, ты бы знала, — после паузы говорит он и трет лицо руками. — Вот что бы ему просто не дать мне денег?

— Наверное, потому что вы плохой отец, — мое мнение не спрашивали, и вряд ли это тот ответ, который можно говорить в такой ситуации. Но я тоже смертельно устала. Чувство безразличия взяло верх над всем остальным. Даже боль от натирающего наручника почти не беспокоит.

— Много ты знаешь? — отец Марса поднимает голову и смотрит на меня. Его брови почти срослись на переносице. Между ними залегла морщинка, как у Марса. — Что тебе рассказала эта больная, которая почти из дома не выходит? — видимо, намек на маму Марса. — Или это мой сынок, неблагодарный засранец?

— Знаю, что вы проигрываете деньги в азартных играх, — свободной рукой тереблю край платья. — Что вы развалили семью, что из-за вас Марс рос в одиночестве, и из-за вас же он стал козлом, — жестко заканчиваю я.

— Вот оно что. Ничерта ты не знаешь! — Владислав Сергеевич садится прямо и тычет в меня пальцем. — Азартные игры — это единственный способ заработать. Да, не самый надежный. Зато проверенный.

— Но вы же сказали Марсу, что у вас долги, — я стараюсь говорить спокойно.

— Если бы он давал мне денег столько, сколько нужно, а не эти жалкие крохи, то не было бы у меня долгов, — мужчина вскакивает на ноги. — А так приходится занимать у ростовщиков. Ты знаешь, кто это такие? — Владислав Сергеевич встает передо мной и чуть наклоняется. — Их методы по возврату денег гуманными не назовешь. И банки же кредиты не дают. Сын подсуетился через суд. Только вот козлом он стал сам, не по моей вине. Они вечно обвиняют меня. А я жить нормально хотел!

— Думаете, вот это нормально? — я киваю головой на комнату и развожу руками. — Работать бы пошли?

— Работать? — мужчина выпрямляется. — Там таких денег не заработаешь, как на ставках. И время нужно, чтобы для ставок все высчитать, коэффициенты всякие, — его глаза блестят. Он туманным взглядом невидяще смотрит куда-то в угол. Да, он действительно больной! — Хорошо, что ты попалась, — он возвращается на диван и садится. — Писать бывшей надоело. Да и Максим быстро пресекает все эти дела. На позапрошлых выходных явился ко мне, орал, угрожал, чтобы я его мать больше не трогал. А я ей только написал, чтобы на сына подействовала. Вот дура тупая! — почти выплевывает эти слова.

— Так это из-за вас его тогда не было на работе? — почти шепотом выдаю.

— Ну… — Владислав Сергеевич жует губу. — Иногда, бывает, он забирает меня из букмекерских контор.

Теперь многое становится понятным. Марс в вечном напряжении из-за отца, который в том числе угрожает его маме, конечно же будет жестким и деспотичным, тираном, которому необходимо все контролировать.

— Вы пробовали с ним поговорить? Наладить отношения? — я ловлю взгляд Владислава Сергеевича. — Он же как-никак не бросает вас.

— Он высокомерный, заносчивый… мне не нужны его разговоры!

Звук смс-ки прерывает наш разговор. Владислав Сергеевич смотрит на экран телефона, и улыбка расползается по его лицу.

— А говоришь, не пришлет! — радостно говорит он. — Прекрасно!

Раздается звонок. Владислав Сергеевич сбрасывает его и ставит телефон на беззвучный режим. Затем снова убирает в карман куртки.

— Теперь вы меня отпустите? — я привстаю с кровати.

— Сиди на месте! — повышает голос мужчина. — Это только начало. Так сказать, проверка была. Завтра проверим, насколько ты ему дорога. Сейчас будем спать.

— В смысле? — повышаю голос и мотаю головой. — Вы же сказали, что отпустите. Вы обещали!

— Да ты наивная, — Владислав Сергеевич трет подбородок.

— Я буду петь, громко, всю ночь, — умнее мысли мне не приходит в голову. Наверное, я, и правда, глупая.

— И рискуешь остаться без языка, — отец Марса выключает свет, и комната погружается в темноту.

В окно проникает тусклый свет от луны. Но этого слишком мало, чтобы увидеть хоть что-то в темноте. Слышу, как мой похититель ложится на диван, ворочается и засыпает. Раздается его размеренное дыхание. Пробую еще раз выдернуть руку из наручника. Бесполезно! Ложусь с задранной рукой и пытаюсь принять удобное положение. Бесполезно! Спустя время сон так и не идет. Я хочу плакать, но и слез тоже нет. Мои мысли занимает Марс и его жизнь. С таким отцом нормальным не вырастишь. Я снова возвращаюсь к балу и раздумываю над тем, как бы я поступила сейчас, на холодную голову. Подошла и ударила Марса? Оттаскала Аню за волосы? Или также убежала бы? И как я вообще попала во всю эту ситуацию? На этой мысли проваливаюсь в сон, липкий и беспокойный.

Утром просыпаюсь с затекшей рукой и желанием сходить в туалет. Это все не сон! Владислав Сергеевич уже встал. Его шаги слышны где-то за стеной. Растираю руку и сажусь на кровати. Все тело ломит, голова болит, мочевой пузырь разрывается. Так себе утро.

— Ты уже поснулась, — бодрый голос раздается за спиной.

— Вы тоже, — бурчу я.

— Тебе что-нибудь нужно? — отец Марса встает передо мной.

— В туалет бы сходить, — краснею я. Но терпеть больше не могу.

Владислав Сергеевич кивает и достает из кармана штанов ключ от наручников. Туалет находится на улице за домом, деревянный и перекошенный. Еще одно насмехательство над моей жизнью. Раньше у нас на даче был такой же. Маленькой я всегда боялась ходить туда. Казалось, что я могу провалиться в дырку в полу, и никто меня не вытащит. Отец Марса остается ждать на улице.

Когда выхожу на улицу, пытаюсь оценить, могу ли я сбежать. Но сильная рука подхватывает под локоть и тащит в дом.

Мы возвращаемся в дом, Владислав Сергеевич усаживает меня на кровать и снова пристегивает. Ежусь от ощущений. За ночь, проведенную здесь, я себя стала чувствовать сальной, грязной, пыльной. Радует одно, в комнате потеплело. Включенный обогреватель находится в дальнем углу. Ну хоть так.

— А сколько времени? — кричу я.

— Почти десять, — отзывается мужчина. — Я уеду через час, — он снова заходит в комнату и протягивает мне кружку с чаем.

Осматриваю ее. Железная зеленая кружка выглядит чистой. Дотрагиваюсь до нее и тут же отдергиваю руки.

— Горячо же, — Владислав Сергеевич поворчавает кружку ручкой, за которую я и берусь. — Извини за вчерашнее, — он смотрит в пол. — Я выпил, и не планировал этого всего. Так получилось. Я только хотел поговорить.

— Тогда отпустите, — с мольбой смотрю на него.

— Нет, — рявкает он. — Нет, — повторяет уже спокойнее. — У меня есть возможность вылезти из дерьма. И все равно уже ничего не изменишь.