Страница 9 из 37
Богдана резко закивала, пытаясь удержать слезы, сжала со всей силы руки в кулаки, так что ногти врезались в кожу, но тут вдруг раздался скрип двери. Услышав шум, княжна резко отпрянула от девочки. Это вернулся Ладимир, вошел и увидев женщину возле дочери удивился:
— Что вы здесь делаете?
— О я услышала о том, что девочка сильно испугалась чего-то и решила ее навестить, но я уже ухожу. Да, вот кстати гостинчик тебе, — и она достала откуда-то из складок платья большое красное яблоко и протянула девочке, — Ты, наверное, любишь яблоки? — она держала его в руке и немного сильнее, чем нужно сжимала пальцами, так что ее ногти в некоторых местах слегка впились в шкурку и по ним начал сочиться сок.
Богдана с диким ужасом смотрела на яблоко, она не верила своим глазам, оно было не в руке княгини, а в медвежьей лапе, когти так и грозили проткнуть ярко-алую шкурку фрукта насквозь, но это длилось лишь секунду. Отец ничего не заметил, кроме того, что дочь еще сильнее напугана и поспешил сам взять яблоко:
— Спасибо, княжна! Мы вам очень благодарны за визит, но Богдане нужно еще немного покоя и отдыха.
Елизавета молча повернулась и вышла, хлопнула дверь, девочка вздрогнула, потянула на себя одеяло и отвернулась к стене. Отец подошел, молча погладил ее по голове и присел на стул рядом, положив яблоко на стол в этой же комнате.
— Может расскажешь, что все-таки ты видела?
— Я ничего не видела, меня напугала какая-то тень в углу, скорее всего это была птица, ты же сам говорил они там есть, — твердо проговорила девочка, хотя ей очень хотелось заплакать и все объяснить отцу. Но обещание княгини все еще звучало в ее ушах.
Так она и провела весь день до самого вечера в кровати, лишь однажды поднявшись и взяв сумку старой знахарки взяла оттуда серп и повинуясь какому-то порыву рассекла яблоко надвое, оно оказалось полностью гнилым внутри, лишь красивая оболочка все так же ярко блестела. Она вернула серп в сумку и положила ее себе под подушку. Отец в этот день больше никуда не пошел, боясь, что она испугается еще сильнее. А к вечеру и мать с Тихомиром вернулись. Мужчина рассказал о случившемся, но девочка выглядела спокойной, и родители не стали ее вновь расспрашивать, а решили поверить в то, что она им рассказала. Тем более и сама она просила их не беспокоиться и заверяла, что все хорошо.
На следующий день, за Мириной пришла женщина от княгини и попросила ее прийти в школу для детей слуг и посмотреть, чем она может там помочь. Тихомир ушел с отцом на мельницу и Богдана не хотевшая оставаться одна отправилась с матерью.
Школа была довольно большой, со светлым классом и даже столовой для ребятишек, правда их было не много. Хотя сам князь очень пекся о них, приглашал учителей и хотел хотя бы научить писать и считать всех детей. Женщине там так понравилось, что она с радостью согласилась помогать. Мирине предложили обучать самых маленьких деток чтению и письму, а вот Богдана все это уже умела и просто ходила с матерью на занятия от скуки. Женщина погрузилась в занятия с головой и часто даже забывала о том, чтобы поесть. Дети очень полюбили ее. Спокойный, твердый голос рассказывал им сказки или обучал письму с одинаково доброй интонацией, она не позволяла себе никого бить или кричать. Даже когда дети сильно баловались ей стоило взглянуть на них и выразительно замолчать, лишь одним этим она могла вселить в них стыд. Собственные дети уже не требовали столько заботы, и эта работа спасала ее от скуки.
Так шли дни за днями, пока однажды Богдана спеша шла в сторону дома одна и встретила на алле княгиню. Девочка застыла как статуя, с того дня она решила не попадаться ей на глаза.
— Что ты делаешь здесь в самый разгар дня? Почему не работаешь как все, ты уже достаточно взрослая на вид. Не пора ли тебе заняться делом? — княгиня как всегда пронзала ее взглядом, — Знаешь, а я придумала тебе занятие, я хочу, чтобы ты работала в доме, будешь мне прислуживать, чтобы завтра же явилась в замок, — и развернулась, не сказав больше ни слова зашагала прочь.
Деваться ей было некуда. Она сказала дома, что княгиня любезно предложила ей поработать немного в замке. Родители обрадовались этому, Богдана то же будет занята делом, ей будет не скучно, и она не будет одинока.
Встав на рассвете, девочка тщательно умылась и причесалась, надела свое лучшее платье и башмаки, вычистила грязь под ногтями и отправилась в замок. Не решаясь постучать, она тихонько вошла, но по коридору тут же разнеслись эхом ее шаги и на шум вышла ключница княгини, смерила ее высокомерным взглядом, поджала губы и велела идти за ней. Они пересекли коридор и оказались на лестнице, ведущей на нижний этаж, там располагалась кухня, комнаты прислуги и хозяйственные помещения. Спустившись, ключница подозвала одну из женщин, находящихся на кухне и дала ей какие-то распоряжения. Потом повернулась к девочке и сказала:
— Будешь ее слушаться, она все покажет и расскажет и правила этого дома в том числе, не советую тебе их нарушать.
Ей сразу же выдали новую одежду. Черное платье в пол. «Наверное, чтобы слуги были такими же безликими как стены», — подумала девочка.
Вообще весь замок напоминал ей полуживого человека, вот он вроде и не жив и не мертв.
В замке всегда было темно и холодно, массивная мебель из дерева, выглядела почти черной при таком освещении. Множество окон чаще всего были завешены тяжелыми бархатными портьерами. В спальнях стояли огромные кровати с резными столбиками почти до потолка. Но в кроватях невозможно было согреться, камины и печи не справлялись с мраком, который занял весь замок. Казалось даже темные волосы княжны заполняют все вокруг тьмой, и тьма как шлейф тянется за ней следом.
В зимнем саду росли исключительно черные розы, где она только их достала, и ухаживала за ними княгиня лично.
На прислугу невозможно было взглянуть без содрогания, они прямо-таки вселяли ужас и выглядели либо замученными и трусливыми зверушками, либо как ключница княжны, порождением преисподней, горбатая, пожилая женщина, но силы в ней было, как в мужчине в самом расцвете сил, ее боялись едва ли не сильнее хозяйки.
Самой жуткой после гостиной-аквариума в доме была зеркальная комната, множество зеркал покрывали все стены пол и потолок. Отражения они могли исказить до неузнаваемости. В зеркальную комнату иногда отправляли слуг за провинности. И некоторые после этого оказывались не в себе, были заторможенными, а иногда и вовсе исчезали со временем из замка, якобы сбегали. А вот комнаты для развлечения гостей бильярдная и карточная были самыми обычными, даже светлыми в отличии от всех остальных. Пара столов для игры в карты и большой бильярд, немного кресел и маленьких столиков для напитков, все что составляло их мебель.
Спальня хозяев была огромна, но еще мрачнее, чем весь дом вместе взятый, туда не допускали прислугу, только избранным разрешалось туда входить.
И именно в первый же день Богдана случайно забрела туда, заблудившись в бесконечных коридорах и переходах, ища хоть кого-то кто поможет ей выбраться из этого лабиринт. А дверь в спальню как раз была приоткрыта. Осторожно позвав: «Эй, есть здесь кто-нибудь?», — и не дождавшись ответа девочка заглянула внутрь. Первое что бросилось в глаза, противоположная стена, обшитая деревом, была подрана в нескольких местах, как будто какой-то зверь точил ногти. Богдана сделала еще один шаг и уже вошла в комнату, как сзади послышался шум. Деваться было некуда, она нарушила одно из главных правил этого дома, вошла в комнату хозяев без разрешения. Быстро отбежав к окну, нырнула за тяжелую портьеру, которая совсем не пропускала солнечный свет и затаилась.
В комнату кто-то вошел, видно девочке не было, но она услышала голоса и это были князь и княгиня. Они громко спорили, только вот о чем речь девочка никак не могла понять.
— Зачем ты пошел туда? — Елизавета почти визжала.
— За тем, значит так было нужно, мне ничего не грозит! — зло отвечал ей Игорь.
— Не грозит значит, ну посмотрим, чем все это закончится, но пострадать можешь не только ты, но и мы с Нежданой, никто не должен узнать наш секрет, — переходя почти на шипящий шепот княжна при этом ходила по комнате кругами.