Страница 15 из 50
А Королевой не было.
Стараясь не показать свое разочарование этим обстоятельством, Игорь сказал: «Привет!» девчонкам, поручкался с ребятами (парень, похожий на слоненка, назвался Чирой) и сел от Чехова через стол.
– Пива? – спросил Чехов.
– Не. А че делаете?
– Пока ничего.
Чехов потянулся за бутылкой, сдернул крышку брелком-открывашкой, сделал долгий, вкусный глоток. Ромыч, отвернувшись от телевизора, принялся собирать карты в колоду, попутно сгребая шелуху.
– Играем в «дурака», – сказал он Игорю, блеснув очками.
– На раздевание?
Чехов хохотнул. Танька Шинкарева спросила:
– Дурак, что ли?
Игорь смутился.
– Ну, я не знаю...
– Играем на вылет, – сказал Чехов. – Четыре человека. Дурак уступает место следующему в очереди.
– И все?
– А тебе еще призы и подарки?
Ромыч фыркнул, неумело тасуя колоду.
– Лага может на пиво скинуться, – сказал Тит-Титаренко, поворачиваясь к столу вместе со стулом. – Мы все скидывались, пусть и он.
У Игоря екнуло. Денег у него было в обрез. Десятка. И рубля три мелочью. С родаками, которые кроссовки не могут купить, далеко не уедешь.
– Это по сколько? – спросил он, краснея.
– Новичкам – бесплатно, – успокоил его Чехов. – Но в следующий раз – пятнашка. Мужская половина обеспечивает женскую.
– И это по-божески, – заявил с коврика Ляпа.
– Понял, – кивнул Игорь.
Ромыч, тасуя, уронил несколько карт на стол.
– Ты раздавай уже, – сказал Чехов.
– Так Ирку ждем, – сказал Ромыч.
Ирку? – пронеслось в голове у Игоря. Он обмер. Ладони мгновенно вспотели, и их понадобилось куда-то спрятать. В карманы. За спину. Под задницу. Неужели…
– Королева! – проорал Чехов, привстав. – Давай уже! Все ждут!
У дальней стены, там, где трубы изгибались по-змеиному вверх, открылась неприметная дверь.
Сердце у Игоря зачастило. Горло высохло, хоть нарочно его пивом проливай. Он несколько раз повторил себе: не пялься, придурок, не пались, заметно же, что пялишься. Еще, блин, слюну начни ронять. Но все было бесполезно.
Королева…
Казалось, она выплыла из подсобного помещения, каморки, туалета или чего там и заскользила над бетонным полом, не касаясь его ногами. Вытертые джинсы и полосатый, красно-белый свитерок под короткой матерчатой курткой. Черные волосы. Лицо, которое снится из ночи в ночь. Аккуратненький носик. Большой улыбчивый рот. Ямочки.
И глаза.
– Привет, – сказала, заметив Игоря, Королева.
Она забралась на пустое место между Шинкаревой и Чеховым, двинув того локтем. Все в ней было прекрасно. Даже царапинка на щеке казалась самой лучшей царапинкой на свете. Смотреть бы и смотреть.
– Лага предложил играть на раздевание, – глубокомысленно сказал Ромыч и посмотрел на сидящих на диване поверх очков.
– Я? – Игорь с трудом перевел взгляд на Ромыча. – Я нет… я так… Я просто спросил, во что тут у вас…
Ирка рассмеялась. Глаза у нее были веселые, искристые. Шинкарева и Рачкина засмеялись тоже, не желая отставать от Королевой.
– Мы сразу ему сказали, что он дурак!
– Да нет! – сказал Игорь.
Тит-Титаренко толкнул его плечом в плечо.
– Игра покажет.
– Ой, дайте пива, – сказала Ирка.
Она потянулась к бутылке, но Чехов ее опередил, вскрыл брелком крышку, смахнул шелуху с горлышка, подал:
– Мадам.
– Мерси, – сказала Королева.
– И нам, – сказали Шинкарева с Рачкиной.
– Одну на двоих? – спросил Ромыч.
– Да!
– Ты раздавай, – сказал Чехов, передавая бутылку девчонкам.
– А кто играет?
– Я, Королева, ты и Титыч. Следующий на очереди… Ляпа, – позвал Чехов, – ты будешь за вылетевшего?
– Не, – ответил Ляпа, – я досмотрю.
– Значит, девчонки следующие, а потом Лага. Чира, ты как?
– Не, я не играю, – сказал Чира, деловито выбирая семечки из тарелки.
Игорь смотрел, как Ромыч мешает карты. Если незаметно косить, то видны были джинсовые коленки Королевой. И вытертая ткань на кармане. И складка свитера. И рука, которая лежала на бедре ладонью вверх.
– Игорь, пива?
Игорь не сразу сообразил, что Королева обращается к нему. Вскинулся, встретился глазами. Бутылка качнулась перед носом.
– Не, я это… я не пью.
– Как хочешь.
Королева безразлично пожала плечами, и бутылка уплыла от Игоря. А там, на горлышке, наверное, еще хранилось тепло ее губ. Был бы почти поцелуй через бутылочное стекло. Губы в губы. В животе у Игоря заныло от упущенной возможности. Почти поцелуй!
– Сдаю, – тем временем сказал Ромыч.
Все играющие получили по шесть карт парами. Карты были уже не новые, где-то «рубашка» слезла, где-то отсутствовал уголок. Зажав бутылку в коленях, Королева сразу показала то, что у нее очутилось на руках, Шинкаревой и Рачкиной. Те покивали с важным видом. Рачкина даже царапнула одну карту ногтем. Мол, смотри, что у тебя есть. Наверное, про короля козырного или туза. Будто Королева была слепая!
– Пики – козыри, – сказал Ромыч.
– У кого шесть? – спросил Титаренко.
– Так под тебя ходим, – сказала ему Королева, – ты прошлый раз проиграл.
– Не, мы же по-новому играем! – сказал Титаренко. – Новый заход. Вон Лага еще пришел. Значит, все обнуляется.
– С чего обнуляется-то?
– С того!
– Ладно-ладно, – миролюбиво сказал Чехов. – Обнуляется. Это справедливо.
Игорь посмотрел на бутылку в коленях у Королевой. Бутылке, наверное, было классно. Лежит себе, греется. Он вздохнул, качнулся и встретился взглядом с Ромычем. Мылкий, обводя играющих, начертил пальцем невидимый круг.
– Не подсказывать, понял?
– Даже мне? – спросила Королева.
– Особенно тебе, – фыркнул Титаренко.
– Игорь, – подмигнула Ирка, стрельнув глазами на Титаренковские карты.
– Я тебе и так покажу, – Тит предъявил всем десятку пик. – Секретов нет. У меня десятка. У кого меньше?
– Восемь, – на мгновение открыл карту Чехов.
– Семерка под колодой, – сказал Ромыч. – Королева, шестерка есть?
– Сам ты шестерка!
– Значит, под тебя ход. Антоха…
– Чего? – поднял глаза от своих карт Чехов.
– Ходи, – сказал Ромыч.
– Я? Ага.
Чехов прищурился, соображая.
– Антон, – попросила Ирка. – С самой маленькой.
Выражение лица ее сделалось просительно-трогательным.
– В переводного? – спросил Чехов.
– В обычного.
– Тогда девять.
Чехов выложил на стол бубновую девятку.
– Антон, я же просила! – вскрикнула Королева.
Игорю на мгновение показалось, что она сейчас бросит карты. Пивная бутылка наклонилась, грозя пролиться на диван.
– У меня мельче нет, – сказал, оправдываясь, Чехов.
– Королева, ты или бери, или бейся, – сказал Ромыч и поправил очки на переносице. – Мы так до полуночи играть будем.
– А сколько уже? – встрепенулся Ляпа.
Чира сплюнул шелуху в кулак.
– Половина десятого. Детское время.
– Дама, – сказала Королева. Бубновая дама покрыла девятку. – Все?
– Ты, это, не торопись.
Титаренко подбросил еще одну девятку – крестовую.
– Бли-и-ин!
Ирка сгребла неотбитое.
– На еще дамку, – поделился картой Ромыч.
– Вот вы свиньи! – с чувством сказала Королева.
Игорю вдруг стало ее жалко. Хоть действительно подсказывай. Чтобы немного подбодрить ее, он сказал:
– Ир, там говна еще много.
– Это да, – сказал Чехов, запуская руку в колоду. – Ромыч, твой ход.
– Семерочки, – сказал Ромыч.
Он подвинул две карты Титаренко.
– Ир, пиво, – сказал Игорь.
– Я вижу.
Королева хлебнула из бутылки и поставила ее на стол.
– Какой ты заботливый, – хлопнул Игоря по плечу Чира.
– Я это… прольется же, – попытался объясниться Игорь, чувствуя, что краснеет.
– Ирка, Лага к тебе явно неравнодушен, – сказал Титаренко, кроя семерки Ромыча валетом и козырной семеркой.
– Ну, это известно, – сказал Чехов, подбрасывая валета. – Он на нее так смотрит, так смотрит...