Страница 41 из 126
- Весьма удачное представление, за которое известнейшие драматурги душу бы продали. Я вовсю делаю вид, что супруга мне требуется для далеко идущих планов. Касси заводит тех, кто считается ее любовниками в свете… И каждый ухажёр полагает, что вот-вот достигнет желаемого, а пока что – счастлив его соперник. И, конечно, интриги против меня. Иногда это помогает узнавать об очередных кознях знати. Ух, если бы вы знали, сколько покушений жены на мою жизнь мне якобы удалось пресечь. Осуждаете?
Синие, слишком юные глаза. На незапоминающемся лице человека средних лет. Под волосами, которые словно иссеребрила Ледяная Дева.
– За желание быть рядом с любимой женщиной? Или за желание уберечь её? Тут не за что осуждать, а я… надо признаться, не люблю судить. Но у меня остались вопросы.
Эвальд Шеннетский дарит ей благосклонный кивок.
– Хотите спросить меня, почему я медлил? Зачем дал вам эти сутки, рискуя при этом жизнью жены? Риск был не так уж велик – если бы Касси стало намного хуже…
Гриз качает головой. Медленно ставит чашку на столик со сложной деревянной мозаикой: дуб и тейенх.
– Нет. Хочу спросить: зачем вам понадобилась моя группа?
Синие глаза на бледном, тусклом лице словно искрятся. Подначивают – решишься сделать ход?
– Идея пригласить нас в поместье исходила не от Касильды, верно ведь? У неё было полно возможностей обратиться к кому угодно. Раз уж по-настоящему она вас не опасается. Но Касильда вызвала нас, из враждебной страны, выказала нереальное доверие и говорила со мной так, будто давно меня знает. И потом, Линешенты…
Эвальд Шеннетский только чуть прищуривает глаза – а в комнате слышится эхо аплодисментов.
– Та история, с геральдионом, была три месяца назад. Но Джиорел Линешент уже тогда обмолвился о друге из Айлора, который дал мне лестную характеристику. А Дэймок Линешент писал о могущественном покровителе, которого обрёл.
– Чудесные люди, – светло улыбается Хромец. – Передавали, к слову, горячие приветы. Навещаю их время от времени – у Джиорела замечательная деловая хватка. Сейчас, правда, он больше занят с сыном, маленьким Янистом… Но зато Дэймок делает успехи. Не сомневаюсь, что из него выйдет отличный Глава Рода – и в вир болотный все эти предрассудки насчёт происхождения. Не знаю, можно ли это назвать покровительством – просто мне нравится работать с… подобным типом людей, что ли. Возможности у меня немалые, и если я что-то могу сделать – почему нет?
В чашке тончайшего фарфора остывает чай. Манит терпким ароматом. За этой чашкой так удобно укрыться – и сделать вид, что не понимаешь. Намёков и интонаций.
– Итак, вы следите за моей группой с Луны Глубинницы как минимум.
– Чуть дольше, но предлагаю услать в вир болотный ещё и календарь. Тем более что следующий ваш вопрос будет явно не о сроках.
– Энкер и то, что случилось там на Луну Мастера… Служба Закона вдруг как-то слишком внезапно забыла о нашем существовании.
Дзынь-дзынь – это чашка встречается с блюдцем. Приветствует собрата фарфоровым смешком.
– А, не благодарите. Недолюбливаю все эти допросы, протоколы… наверное, сказывается печальный опыт – как-никак, я побывал под следствием. Если ещё учитывать – сколько бравые законники могут создать проблем своим ненужным любопытством… В общем, я решил, что надо бы вас от этого избавить. К тому же, у сыскарей и без того работы хватало: там же куда-то исчез этот, как его, юный Мастер со странными идеями.
Лукавый прищур ненавязчиво сообщает, что фанатик Петэйр исчез не просто так, а в нужном направлении.
– Значит, вы просто воспользовались моментом. Когда на территории объявились веретенщики – вы увидели в этом возможность…
– Завязать наконец знакомство с вашей группой и с вами в особенности. Очень непросто, знаете ли, сводить знакомство с кем-то из Вейгорда при Хартии Непримиримости. Здесь же Касильда разыграла карту «О нет, мой коварный супруг явно подкупил уже всех, кроме вейгордцев» и получила возможность пригласить вас – вполне оправданно, заметьте, и даже если вас попытаются обвинить в работе на вражеское государство, вы можете сообщить, что занимались разрушением моих козней против жены. Возможно, король Илай даже выдаст вам награду… впрочем, о ваших гарантиях чуть позже. Тем более, что у вас ведь есть ещё вопросы?
Гриз прикрывает глаза, плавая в синеве. В комнате слишком много синего: обивка кресел, и хризантемы в вазах, и по обоям разбегаются синие волны. Из-за этого ты словно в июльских небесах или в «Балладе о васильковой деве».
– Один вопрос. Эвальд. Зачем вам понадобился варг? Зачем… понадобилась я?
Синь плывёт и безмолвствует, а Хромец слишком хорошо сливается с местностью: у него темно-синий костюм, только волосы серебрятся, да ещё белый лис подмигивает глазками-изумрудами с трости.
– Вы наблюдали за группой и вызвали всех. Это понятно – всё-таки веретенщик. Но эти сутки… вы очень тревожились за жену – я видела своими глазами, чего вам стоило ждать. Но вы рискнули. Неужели вам настолько важно было меня испытать?
– Я был вполне уверен в вашей проницательности. Но понять, с кем ты по-настоящему имеешь дело, легче всего в сюжете.
– В сюжете?
– Выражение, конечно, не очень, но суть… – Шеннет поднимается, не прихватывая трость. Лезет за пухлые тома в книжном шкафу, достаёт слегка запылившуюся коробку. – Во что вы играли в детстве, Гризельда? В Айлоре в годы моего детства постоянно… вот.
На плоской коробке – потускневшая витиеватая надпись «Сказка о Великом Созидателе». Внутри – пухлый том, карта Кайетты, несколько листков бумаги, перья. Резные фигурки – Мечника, Стрелка, короля, Дарителя Огня. И карточки с правилами.
– В моё время в моду вошли игры, прививавшие детям аристократов литературный вкус. Эта одна из таких. «Сочини сказку о Великом Созидателе – собери Кайетту воедино!» Фигурки распределялись по жребию, и вы становились персонажем сказки. Героем или злодеем. У героев была задача соединить то, что было разделено в древние времена. Айлор и Вейгорд – в Таррахору Сияющую. Крайтос и Ничейные Земли – в Дайенх Пламяннольдистый. Тильвию, Раккант и Ирмелей – в Эллейсалин Благословенный, Дамату и Велейсу – в Ирвилию Полноводную. И всё вместе – в единый корабль. В единый Ковчег.
Он обводит пальцем государства на карте, рисуя вотчины божественных пар – Мечника и Целительницы, Дарителя Огня и Снежной Девы, Стрелка и Травницы, Глубинницы и Мастера. Древние государства, которые вместе – Кайетта, разбитый в незапамятные времена Ковчег.
– А злодеи должны были им мешать, в рамках заданных правил. Всё это требовалось излагать высоким литературным языком – какой-нибудь слуга записывал. Мы часто играли с сестрой – к слову, у неё отлично получалось завоёвывать Вейгорд. Найра мечтала, что однажды по-настоящему его завоюет – с клинком в руках, во главе армии.
На лице Эвальда Шеннетского – печальная нежность, чуть снисходительная, словно говорит о ребёнке. В пальцах медленно поворачивается изящная костяная фигурка – мечник, только слишком тонкий, изящный… юноша, наверное.
– А мне вот вечно приходилось быть Тёмным Властелином – другие-то роли быстро расхватывали. Братья и соседские ребятишки смеялись, знаете ли…
– И неужели вы проигрывали?
– Злодей должен быть повержен, – Шеннет жмёт плечами. – А если он не будет повержен – тебя же потом отлупят как следует. Когда ты в сказке и в окружении храбрых героев… вариантов концовки не так много, а? Я быстро усвоил, к чему идёт, и принялся развлекаться на свой лад.
Хромец бережно ставит фигурку Мечника на карту Кайетты.
– Да… одна фраза, маленькая фраза – и храбрые рыцари уже сражаются друг с другом. И со временем становится так просто предсказывать повороты истории для каждого персонажа. Нигде человек так не раскрывается, как в творчестве, особенно когда пытается спрятать свою физиономию под сияющим забралом. А когда начинается настоящий сюжет – становится отлично видно – кто жаден, кто упрям, кто непостоянен… кого можно взять в союзники.